— Нет, у сельского почтальона, — съязвил он. — Естественно, у меня. У кого же еще?
— Нет, Арт, я не могу. Люди решат...
— Что?! — Его глаза грозно сверкнули. — Что они подумают?
— Ну... что мы с тобой спим, — смущенно пробормотала девушка.
— И что же в этом ужасного? — негромко отозвался он. — Не забывай, все считают, что у нас близкие отношения.
Ну, все, с меня довольно! — возмутилась Клэр. Это переходит уже все границы.
— Но ведь это не так, не правда ли? — огрызнулась она. — И, уж не сочти меня старомодной, я не хочу, чтобы моя репутация... была запятнана.
— Запятнана? — Арт смотрел на нее, как на ненормальную. — О чем это ты, Клэр? В наше время на это всем наплевать.
— А мне — нет. — Она, побледнев, продолжала прямо смотреть в его раздраженное лицо. -Мне не наплевать, Арт.
— Ушам своим не верю! — возмущенно воскликнул он. — Ты еще скажи, что дурно заниматься сексом до брака! — И, увидев выражение лица Клэр, ахнул:
— Господи, да ты и впрямь так считаешь!
В попытке скрыть охватившие ее смущение и боль, Клэр гневно бросила:
— А вот это тебя не касается!
— Я не согласен.
— Замечательно!
— Но послушай, Клэр...
И тут девушка поняла, что больше не может молчать: выражение снисходительности на красивом лице Арта привело ее в бешенство.
— Ты не знаешь, как это бывает! — свирепо выкрикнула она. — А мне пришлось всю жизнь страдать от последствий аморального образа жизни.
— Аморального? — Арт напрягся, и его глаза потемнели. — Я не говорил об аморальности, так что незачем так распаляться.
— Это уж как посмотреть, — яростно прошипела Клэр. — Моя бабка каждый месяц меняла любовников, прежде чем вышла замуж за деда. Они прожили вместе совсем недолго, пока она, забеременев от его лучшего друга, не сбежала с этим парнем. Тот через пару месяцев бросил ее, и после этого в доме появлялся любой мужчина в любое время. Когда родился Фрэнсис, она даже не знала, кто его отец, и, как мне кажется, ей было на это глубоко наплевать. А мою мать, когда ей было четырнадцать, изнасиловал какой-то пьяный мерзавец, которого бабка притащила в дом. Мама умерла через девять месяцев, производя меня на свет.
— Клэр, перестань. — Арт был потрясен, но не столько ее откровениями, сколько мукой, отразившейся на лице.
— В городе наше имя стало притчей во языках. — Клэр понимала, что пора остановиться, но теперь никакая сила на земле не могла заставить ее замолчать. — Я всегда была для земляков внучкой шлюхи Адаме, даже после того, как Фрэнсис заработал свой первый миллион и мы переехали в дом, о котором ребенком, живя в грязи и мерзости, он мог только мечтать. Только повесь на человека ярлык, и милосерднее будет удавить его — вот что я поняла раз и навсегда.
— Не все люди таковы, Клэр, — осторожно заметил Арт.
— Когда одноклассник, назначив мне свидание, в полной уверенности, что я такая же, как моя бабка, стал лапать меня на заднем сиденье своей машины, я решила, что ни одному мужчине не позволю так со мной обращаться, — свирепо продолжала Клэр. — Он разозлился, когда я отказала ему, и стал говорить жуткие гадости о моей маме. Никто не верил, что ее изнасиловали, и все говорили, что она сама на это напросилась, потому что была дочерью шлюхи.
— Но ведь твой жених был другим, — мягко вставил Арт. Ему хотелось подойти к Клэр, обнять ее и утешить, но он понимал, что сейчас не время прикасаться к ней. Кроме того, ему было невыносимо больно оттого, что кто-то посмел ее обидеть.
— Жених? — В голосе Клар прозвучала такая горечь, что Арт содрогнулся. — О, Брент был
просто душкой. Он не сделал ни одного неверного шага, — ядовито продолжала она. — Говорил, что уважает меня, мечтает холить и лелеять, возьмет в жены... Вот только на самом деле ему нужен был пропуск в безбедную жизнь! Фрэнсис не собирался жениться, пока не встретил Иви, а Брент знал, что богатый дядюшка считает меня своей дочерью, и рассчитывал, что в один прекрасный день все достанется мне.
Она сделала паузу, чтобы отдышаться, и добавила:
— При этом он не понимал, почему должен хранить мне верность, и резвился вовсю, пока не доигрался, — одна женщина забеременела от него. Это-то он и сообщил мне в день аварии. Именно из-за того, что мы ссорились, он слишком поздно заметил грузовик, перегородивший дорогу, а когда попытался увернуться... Остальное тебе известно.
Арт выругался — тихо, но с таким чувством, что это вывело Клэр из состояния, близкого к истерике, и она замолчала.
— Мне очень жаль, Клэр. — В низком голосе Арта звучало искреннее сочувствие. — Мне жаль, что ты встретила такого подонка, когда была еще слишком молода, чтобы распознать его сущность, и он разбил тебе сердце. Но не позволяй ему сломить тебя навсегда.
— Я и не собираюсь.
Нижняя губа Клэр дрожала, но она дала себе слово, что не заплачет, и посмотрела Арту прямо в лицо. Ей трудно было поверить, что она выложила ему то, о чем поклялась никогда никому не рассказывать. Теперь, когда приступ боли и горечи миновал, она готова отдать что угодно, лишь бы взять свои слова обратно, ведь Арт ясно дал понять, что она для него будет только другом, а она открыла ему душу. Боже, какое унижение!
— Послушай, Клэр, мне, наверное, следовало сказать тебе об этом сразу, но я как-то не подумал... Приехали мои родители, — сказал Арт.
Ты назвал Брента, мерзавцем, но, строго говоря, и сам сейчас поступил ничуть не лучше, подумал он. Почему ты сразу не сказал ей, что вы будете не одни? — мрачно спрашивал он себя, уже зная ответ.
Его разозлили не моральные принципы Клэр, с которых начался этот разговор, вызвавший страстную исповедь, а ее нежелание приехать к нему на несколько дней. Это была просто гордость, глупое мужское самолюбие, с отвращением сказал он себе, а в результате девушка чуть не сломалась. Но откуда же мне было знать, что у нее в душе накопилось столько обид?
— Твои родители? — Клэр была поражена. — Ты хочешь сказать, что они приехали к тебе в гости?
— Всего на пару дней. — Никогда еще Арт не чувствовал себя таким подлецом.
— Но... — Девушка уже ничего не понимала. — Ты знал, что они приедут? — дрожащим голосом спросила она.
Он что, совсем с ума сошел? — запаниковала Клэр. Что мне теперь делать? Я только что выставила себя полной дурой, рассказав ему о себе все, включая и то, что я девственница, и после этого он предлагает познакомить меня со своими родителями?!
— Да, я знал, что они приедут.
— Это выяснилось в последнюю минуту? — со слабой надеждой в голосе уточнила она.
— Нет, это было решено уже давно, но я боялся, что, узнав об их приезде, ты откажешься приехать. А мне не хотелось, чтобы ты была одна на Рождество.
Фрэнсис и Иви! — вдруг осенило Клэр, и ее охватил приступ слепой ярости, по сравнению с которой недавняя вспышка была просто легким всплеском дурного настроения. Это они заставили его возиться со мной! Все проблемы только из-за этого!
Она резко выпрямилась и, подойдя к Арту, встала прямо перед ним.
— Я не стану проводить с тобой Рождество, даже если ты будешь последним человеком, оставшимся на земле, — с горечью сказала девушка. Пусть оставит свою жалость при себе — ей она не нужна.
Глаза Арта сузились, и он сделал шаг вперед, так что они оказались лицом к лицу.
— И все же ты поедешь со мной, — твердо произнес он.
— Никогда!
— Ты ведешь себя, как ребенок, — с укоризной сказал Арт.
Увидев, как яростно сверкнули синие глаза Клэр, он сразу понял, что взял неверный тон, однако когда она наградила его звонкой пощечиной, оторопел.
— Убирайся! — Девушка Побелела как полотно. — Немедленно! — И она разразилась рыданиями.
Клэр и сама не заметила, как оказалась у Арта на коленях, обильно орошая его рубашку слезами. Она была настолько потрясена всей этой сценой и тем, что у нее хватило дерзости ударить его, что теперь ей было все безразлично. Однако через несколько минут, когда рыдания немного ослабли, девушка остро ощутила твердые мускулы под тонким шелком рубашки и услышала тихий успокаивающий голос Арта. От него исходил тот же тонкий аромат лосьона, что и в прошлый раз, и этот запах был неотразимо притягателен. Охватившие Клэр чувства были очень далеки от дружеских. В них было что-то плотское и первобытное. Она тяжело сглотнула, заставляя себя успокоиться, и прошептала, не смея поднять глаз от пятна, расплывавшегося на груди Арта.
