Ему пришлось, выполняя заказ армии, делая легкий колесно-гусеничный танк БТ-20 (А-20), добиться того, чтобы хотя бы на его базе сделать гусеничный вариант этой машины – А-20Г, средний танк, и довести ее до того самого Т-34. Рожденный из чертежей легкого танка, Т-34 имел проблемы с «теснотой» в танке (башня легкого А-20 под 45-мм орудие и Т-34 первых серий – практически одинаковые) и прочие недостатки. Также от легкого БТ Кошкину достались и шасси (на некоторые Т-34 даже ставили катки от танка БТ, хотя они были уже необходимых расчетных), и пружинная подвеска.
Практически параллельно с «созданием и модернизацией» Т-34 Кошкин проектировал и другой, уже «свой» средний танк Т-34М, имевший другие катки шасси, аналогичные каткам от тяжелых КВ, с торсионной подвеской, а не пружинной (пример универсализации танкового производства, что потом вовсю применяли немцы в производстве своих танков во время войны), более просторную шестигранную башню с командирской башенкой (похожую в 1942 году поставили на Т-34).
Этот танк даже утвердил Комитет обороны в январе 1941 года. В мае 41-го уже изготовили на Мариупольском металлургическом заводе полсотни этих башен-«гаек», первые бронекорпуса, катки, торсионную подвеску (на Т-34 так и осталась подвеска от БТ). Но двигатель для него так и не сделали. А начавшаяся война поставила крест на этой модели. Хоть Кошкинское КБ и занималось интенсивной разработкой нового, «родного» танка Т-34М, более совершенного, но начавшаяся война потребовала наращивания уже поставленных на конвейер машин, тех, какие есть. А потом всю войну шла постоянная переделка и улучшение Т-34. Ее модернизацией занимались на каждом заводе, где собирали Т-34, постоянно добиваясь снижения себестоимости танка. Но все равно упор делался прежде всего на наращивание количества выпускаемых танков и бросание их в бой, особенно осенью – зимой 41-го. Комфортом занялись позже[7].
Читаем дальше книгу М. Барятинского о Т-34.
В 1942 году кошкинцы пытались опять предложить армии новый средний танк на замену Т-34 (имевшего массу недостатков), Т-43, с шасси уже аналогичным шасси Т-34, но другим корпусом и более крупной башней, с перспективой установки орудия более крупного калибра. Но Сталин запретил работы над этим танком, дав команду все силы направить на улучшение уже существующего Т-34.
Барятинский удивлен таким решением. Мол, если бы ставший после Кошкина главным конструктором А.А. Морозов назвал новый танк «Иосиф Сталин», как Котин с Духовым, создавшие новый танк ИС на смену КВ, то Сталин наверняка дал бы разрешение на производство Т-43 (как будто Сталин был красной девицей, млеющей от подобной лести). При этом Барятинский сам же приводит результаты проведенных испытаний и заключения комиссий по среднему Т-43 все с той же 76-мм пушкой, и вариантов среднего Т-34 с более толстой броней и 76-мм пушкой большей длины. Все равно выходило, что при встрече с тяжелыми «Пантерами» и «Тиграми», появившимися уже в том же 1942 году, замена Т-34 на Т-43 ничего не давала.
Для борьбы с немецким «зверинцем» на равных необходим был совершенно новый, тяжелый танк аналогичного класса и желательно с более мощным орудием. А на уже существующую и отработанную Т-34 проще и дешевле было поставить новую башню от Т-43 с 85-мм пушкой для борьбы с основным танком Pz-IV и прочей бронетехникой. Поэтому Сталин и согласился заменить тяжелые КВ на аналогичные им, но более мощные ИСы, но не разрешил менять средние Т-34 с 76-мм пушкой на новые средние же Т-43 с такой же пушкой, так как это ничего не давало в принципе, но приводило к ненужным затратам.
По этому пути как раз пришлось пойти немцам. Они тратили время и средства на разработку совершенно новых «супертанков» (против чего Гитлер решительно высказывался перед войной и на что пошел уже в ходе войны), не имея возможности бесконечно модернизировать свои уже существующие Pz-III, Pz-IV.
А история с применением «универсальных» катков для танков, продолжилась, но только после войны. После Т-34 были Т-44, Т-54, Т-55, имевшие один тип однорядного катка. На Урале конструкторские бюро тяжелых танков с двухрядными катками создавали Т-62. КБ в Харькове, куда после войны вернулись кошкинцы во главе с Морозовым, создали Т-64 также с двумя рядами катков, как хотели еще в 1941 году на Т-34М.
Так что история с Т-34 – это как раз пример дальновидности ее создателей, заложивших огромный задел для будущих модернизаций без существенных затрат (в ходе войны затраты на Т-34 только снижались) на основной базе танка. А также пример мудрости и экономического расчета главы страны, выбирающего между хорошим и лучшим (что иногда враг хорошему) и не дававшего конструкторам «отвлекаться» на перспективные, но разорительные в тот момент для страны образцы.
Вот об этом и говорил Сталин конструктору А.А. Морозову: «Вы создали неплохую машину (Т-43). Но в настоящее время у нашей армии уже есть хороший танк Т-34. Сейчас задача состоит в том, чтобы повысить его боевые качества, увеличивать выпуск. Пока завод и КБ не выполнят этих требований действующей армии, нужно запретить отвлекать конструкторов на новые разработки». Потом, мол, сделаете свой замечательный танк. А сейчас фронту нужен Т-34.
Подобные решения принимались и после войны, с копированием очередной американской «летающей крепости» В-29. Когда Туполев заявил, что у него готов проект своего двухкилевого бомбардировщика большой дальности, «семинарист-недоучка» приказал просто скопировать уже летающий В-29. Это давало выигрыш во времени в гонке на выживание с Америкой. А уж потом как-нибудь разберемся с «авторскими правами» и своими новыми самолетами. Так достаточно быстро появились сотни ТУ-4, а конструкторы Туполева занялись проектированием уже реактивных машин. Или история о том, как Королев на приеме у Сталина пытался помечтать о полетах на Марс. Но «недалекий Вождь» не оценил мечты Великого Конструктора и запретил ему даже думать о космонавтике и космических кораблях!
Когда разные авторы пытаются на таких примерах показать, мягко говоря, «недальновидность» тирана, душившего «полет мысли» наших конструкторов новой техники (танков, самолетов, ракет), то не мешало бы им параллельно давать комментарии о том, в каком экономическом состоянии находилась в этот момент страна. И что было бы со страной, если бы вместо работы с ракетой под «бомбу» Королев возился бы с полетом на Марс. Дали бы американцы нашим конструкторам время на этот «полет мысли»?
ЗИС-2, ЗИС-3
За месяц до начала войны – в мае 1941 года согласно решению Наркомата обороны начали спешно формироваться 10 артиллерийских противотанковых бригад резерва Главного командования. Недалеко от Луцка, где находился штаб 5-й армии, в лесу начала свое формирование 1-я артиллерийская противотанковая бригада. Ее командиром был назначен полковник К.С. Москаленко (будущий маршал). В короткое время он сумел принять вооружение для бригады и обучить артиллеристов – истребителей танков. Времени у него было недостаточно, но к 22 июня бригада уже была в боевой готовности, о чем свидетельствует первый же бой, в который она вступила. Расчеты этой бригады, укомплектованные 45-мм противотанковыми пушками, 25 июня 41 года уничтожали до 15 танков на орудие, прежде чем погибали сами (статья «Панфиленок – имя героическое» на сайте «Великая оболганная война» http://liewar.ru/).
А теперь немного о 57-мм противотанковой пушке ЗИС-2 и еще о танке Т-34. Оружие должно быть недорогим, технологичным, простым в изготовлении и эксплуатации. По возможности универсальным и не уступать образцам противника при меньшей стоимости. К примеру, немцы производили одну «Пантеру» с кучей прибамбасов – подводное вождение, ночные прицелы, пытались улучшить кучность стрельбы с ходу за счет использования опорных катков шахматного расположения, обеспечивающих плавность хода, пытались создать стабилизатор для стрельбы с ходу и прочие дорогостоящие, но мало нужные на войне вещи. А наши за это же время и деньги производили пять штук Т-34 на самодельных конвейерах из вагонных тележек. И кому реально оказались нужны на Курской дуге ночные прицелы и приспособления для подводного вождения, если русские половину этих «Пантер» пожгли ПТАБами, 1,5-килограммовыми бомбами, с воздуха.
