ТИГииИииг

— Оно как будто чахнет, — сказал Вок. — И это меня тревожит. Вот представьте, Ракт, как бы вы себя чувствовали, если бы очутились в их обменной камере? Кругом никого, кроме них, а они тырятся на вас весь день напролет!

— Не надо! — жалобно воскликнул Ракт. — Я бы сошел с ума.

— Вот именно, — согласился Вок. — Теперь вы понимаете, что чувствует это существо? Надеюсь, у наших несчастных соотечественников хватило сообразительности замереть. Они ведь, несомненно, испытывают те же чувства, что и оно. Я думаю, вы согласитесь, что простая гуманность требует как–то облегчить их положение.

— И что же вы предлагаете?

— Ну, как известно, в их везницах нет ничего, что указывало бы на военные замыслы. Правда, их вещи на вид чрезвычайно замысловаты, но, учитывая необычайное телосложение этих существ, вряд ли можно было бы ожидать чего–либо другого. Если только мы не допустили невероятного промаха при анализе различных принадлежащих им предметов, можно безусловно считать, что в их распоряжении не было никакого, даже самого примитивного оружия.

— Да, они, бесспорно, производят самое безобидное впечатление, признал Ракт. — Но имеем ли мы право сделать окончательные выводы? А вдруг их появление тут — лишь часть какого–то чудовищного плана, разгадать который мы не в силах?

— Вряд ли, — сказал Вок. — Но в любом случае нам выгоднее сохранить их живыми и здоровыми. Гуманность может смягчить наших демонических завоевателей, если они все–таки окажутся завоевателями. С другой стороны, если они — невинные жертвы обстоятельств, как и наши исчезнувшие пассажиры, мы обязаны отнестись к ним с той заботливостью, какой по обычаю окружаем всех, кому требуется помощь.

— Но вы… кии!.. не предполагаете выпустить их на свободу?

— Только под строжайшим надзором. Одному Дзуку известно, что они едят и через какие интервалы. Боюсь, что они погибнут от голода. Правда, петенар Клит уже предлагал этому различную пищу, но пока оно только выпило немного воды.

— Мне что–то не нравится чрезмерный энтузиазм Клита, — заметил Ракт.

— Почему же? — Вок настроил свой резонатор на задумчивые обертоны. Некоторые из его идей в высшей степени глютслюжны. Например, если эти существа действительно попали сюда в результате несчастной случайности, они должны изнывать от одиночества. А потому нам следует как можно быстрее предложить им общество друг друга и посмотреть, как они себя поведут…

Париж

— Мы надеемся в самое ближайшее время получить решающие результаты, сообщил Тэнвик секретарю по кабелю. — Да, ситуация контролируется полностью. Мы высоко ценим разрешение перевезти сюда существо из Канады и примем все необходимые меры предосторожности. Конечно, они не будут бродить, где им вздумается. Надзор за ними будет самым строгим и неусыпным. Да, всю полноту ответственности мы берем на себя. Нет, ваше право на одного из них отнюдь не оспаривается, и если окажется невозможным отправить его туда, откуда оно появилось, то Академия будет извещена о его естественной смерти, когда она наступит. Нет, сэр, никак не раньше. У нас в запасе есть еще много возможностей, и прибегать к такому средству ни в коем случае не следует.

Тэнвик протер опухшие глаза и поглядел на хмурое лицо Бойлена в поисках поддержки.

— Те, кто сейчас занимаются этим, более чем компетентны, сэр. Нет, это вовсе не намек, сэр. Но ведь соглашение предоставляет определенные прерогативы и нам. Мы глубоко благодарны за всю ту помощь, которую получили от вас. Нет, на этом этапе мы не можем брать на себя подобные обязательства…

ТИГииИииг

— Наш план, скутснильно говоря, заключается в следующем, — сказал Вок. — Мы должны попытаться установить с ними прямой контакт. Четыре трансептора–экстра будут по очереди искать конечную станцию этих существ. Как только контакт будет достигнут, мы сможем получить описание их обменной камеры, что облегчит нам постройку ее точной копии здесь. Это упрочит контакт, и я не сомневаюсь, что они, подобно нам самим, готовы приложить все усилия, чтобы вернуть своих пропавших пассажиров. И весьма вероятно, что они тоже захотят принять все необходимые меры для предотвращения подобных случайностей в будущем. У нас будет работать одна эта станция, и потому контакт можно будет установить только с их станциями. Я глубоко верю в этих трансепторов–экстра. Они обладают высочайшей восприимчивостью и мужеством и отдают себе отчет в том, что от успешности их усилий, возможно, в дальнейшем зависит бронк насущный всех их собратьев по профессии…

Париж

— Есть что–нибудь?

— Нет, — сердито сказал Бойлен. — Они же только начали.

— А что мы сделаем, если им удастся установить контакт? поинтересовался Тэнвик.

— Не если, а когда! — возразил Бойлен. — Ведь это — лучшие из лучших, не так ли? Самые квалифицированные принимающие всех пяти континентов? Они установят контакт, можете не сомневаться.

— Ну, а потом что?

— Группа криптологов во главе с профессором Беннетом разобралась в системе звуков, которые испускают эти существа, и составила мешанину из щелчков и скрежета, означающих самые благие пожелания и изъявления глубокого уважения. Для начала мы это и передадим.

— Хм! — в тоне Тэнвика слышалось сомнение. — Звуки, которые они производят, больше всего похожи на визг ржавой пилы, перепиливающей ржавую пилу, — сказал он. — Один лишний щелчок может превратить любезность в оскорбление, а лишнее «иииич» вместо «аааааарк» ввергнет нас в войну.

— Да помолчите же! — огрызнулся Бойлен, чьи нервы начали сдавать из–за долгой бессонницы. — И без вас тошно. А вообще мы испробовали эту речь на наших существах и записали послание от них самих.

— Ах так? А вы знаете, что они там наговорили?

— Какое это имеет значение? Ведь мы не можем проверить. Профессор Беннет заявил, что, по–видимому, ничего нежелательного это послание не содержит. Но кто способен решить, какие оттенки, намеки и идиомы кроются в скрежете, который они производят, царапая по этому своему волдырю? Нам не уловить смысла и за миллион лет! Остается положиться на их добрую волю и на благоприятное впечатление, которое должен произвести тот факт, что они все еще живы. Ведь лучшего доказательства наших добрых намерений все равно найти невозможно.

— Да, пожалуй, — согласился Тэнвик. — И собственно говоря, им очень повезло…

ТИГииИииг

Контакт! Трансептор–экстра старательно отыскивал отличия инозвездной обменной камеры и запоминал их торопливо, но тщательно. Инозвездная передаточная платформа была пуста, как и его собственная.

Париж

— Ну, а теперь похоже?

Йоку Хасамори, принимающий высшего класса, посмотрел и сказал:

— Да. Позаруй, похозе. Я погрязу есе раз.

ТИГииИииг

— Что вы говорите? — переспросил Вок. — Вы никак не могли установить связь с одной из наших станций, потому что они все прекратили работу впредь до особого извещения. И вам это прекрасно известно.

— Но камера была очень похожей на нашу, — сказал трансептор–экстра. Странно, что наложение было совсем таким же, как в первый раз.

— И вам удалось отправить виботонер?

— Нет. Там было что–то, что они пытались отправить нам…

Париж

Тэнвик снова встал у кормила.

— Что, по–вашему, они затеяли?

— Порагаю, мистер Тэнвик, они, позаруй, дерают то зе самое, сто и мы, вежливо предположил Хасамори. — Мы поставири камеру, как у них, а они поставири камеру, как у нас.

— А! Вот как? С какой стати они вздумали что–то менять? И вы не переслали автоговорильню?

— У него на проскости резара своя посырка для отправки.

— Ах, вот как? Думают передать первыми? Ну, это мы еще посмотрим! Как ваше мнение, господин Гульц?

— Почему бы не приспособить регулятор? Тогда можно будет менять настройку в зависимости от ситуации.

— Да, конечно, — сказал Тэнвик. — Совершенно очевидно. Куда делся старший инженер?

ТИГииИииг

Трансептор–экстра отдавал распоряжения одно за другим, а Вок тут же сообщал их своей группе.