- В последнее время, - сказал Саша внушительно, - вы, товарищ майор, ведете себя абсолютно неподобающим и даже, я бы сказал, провокационным образом. На вверенной вам базе царит разврат и разгильдяйство, и никакие комиссии из Москвы вас приструнить не в силах. Проанализировав ситуацию, я, как почти дипломированный психолог, хоть образование мое и заочное, могу заключить, что поведение ваше объясняется исключительно тем, что некому вас как следует отодрать. Поскольку больше некому, придется мне эту миссию взять на себя.

Рогозин, кажется, не верил в происходящее. На Сашу он смотрел, как на спустившегося с небес пришельца.

- Расклад понятен, товарищ майор? – насмешливо спросил парень и начал расстегивать рубашку. Руки подрагивали от бурлящего в крови адреналина. Правильно Игорь когда-то называл его «экстремалом», ох, правильно…

- Полковник, - тихо сказал Рогозин, неотрывно следя взглядом за его пальцами, сражающимися с очередной пуговицей. – Завтра… стану.

- Правда, что ли? – Саша против воли почувствовал, как расплывается в счастливой улыбке. Наверное, при других обстоятельствах он бы кинулся на шею начальнику с радостным воплем. Но сейчас, конечно, выходить из образа не стоило.

- Ну что ж, завтра будет завтра, - сказал он, пожав плечами. Рванул с плеч рубашку, наплевав на последнюю пуговицу – та с тихим стуком укатилась куда-то под кровать. Брюки расстегнул, но стягивать не стал – потянулся к Игорю, решительно распахивая на нем халат. Судя по некоторым вполне определенным признакам, тому происходящее скорее нравилось, чем нет. Это, конечно, придавало парню уверенности.

- А вот сегодня, - угрожающе произнес он, нависая над мужчиной, - кто-то получит по заслугам.

- Солнышко, - тихо сказал Игорь, не сводя с него потемневших глаз. – Ты же не будешь меня мучить, правда?

Саша дернул плечом неопределенно, мол, не решил еще, подумаю…

- В спецназе вас ведь учили терпеть боль? – сказал он, и легко прикоснулся губами к плечу мужчины, потом, подумав, скользнул ниже по груди.

- Поэтому, наверное, нет смысла и пробовать… Ну, разве только… чуть-чуть…

Он прихватил зубами мягкую кожу соска, не сильно – ровно настолько, чтобы Игорь стиснул зубы и застонал, не решаясь пошевелиться. Саша подумал, что, если они продолжат в том же духе, он, пожалуй, просто не успеет осуществить свою главную «угрозу». Слишком уж заводят его подобные стоны. Да что там, ему одного взгляда на врезавшиеся в запястья наручники хватало. И выражения растерянности и беспомощности в глазах майора. Даже если потом, освободившись, тот его прибьет нафиг, оно того стоило.

- Нет, - решил он вслух. – Я не буду делать больно. Я попробую, хм… сделать приятно.

И переместился еще ниже.

На подобные ласки у них, к счастью, негласного запрета не было. Хотя и тут инициативу в основном проявлял Игорь, следуя какой-то своей извращенной логике, и у Саши опыт был небогатый. Впрочем, недостаток опыта всегда можно с лихвой компенсировать старанием.

Он чувствовал эмоции начальника, как никогда четко и ясно, как собственные. Связь между ними все крепла со временем, они были, точно рации, настроенные только друг на друга, на одной волне… Саша уже и не задумывался, как это было бы с кем-то другим, с кем-то… обычным. Кто не чувствует под пальцами пульсирующие потоки энергии в теле партнера, не способен уловить малейшие оттенки его настроения, почувствовать, где больно и где приятно, раньше его самого… кто не дышит в едином ритме с тобой, автоматически перенаправляя восходящий поток в муладхара-чакру – самую нижнюю, а остальные пока подождут…

Он чувствовал растерянность Игоря, и пряный, будоражащий оттенок страха. Не за себя – его пугало то неясное, темное, животное, что сейчас бурлило в Саше, поднявшись на поверхность. Боялся, что недоглядел, не направил по нужному пути, проглядел подавленную агрессию… Агрессия действительно была, но Саша не чувствовал ни малейшего желания ее подавлять. Пусть видит, пусть принимает таким, как есть, пусть поймет, наконец, чего именно ему не хватало! И одновременно с этим он чувствовал жаркие волны удовольствия, пробегавшие по телу мужчины. Он точно поймал момент, когда тот был почти на пике удовольствия, и резко прервал свое занятие, заставив Игоря разочарованно зашипеть сквозь зубы.

- Еще не вечер, - сказал он, сам удивившись ровному и холодному тону своего голоса. И, потянувшись к тумбочке, вытянул оттуда маленький конвертик фольги.

- Со смазкой или нет, не пойму? – пробормотал он, изучая упаковку.

- Послушай, Саш, - проникновенно сказал Рогозин, - я все понимаю, в последнее время мы несколько…

- Нет, - резко сказал парень. – Молчать. Я знаю все ваши штучки, вы кого угодно уболтаете, хоть генерала, хоть некроманта… Еще одно слово, и во рту будет кляп, понятно?

Майор так сверкнул на него глазами, что Саше захотелось спрятаться в бункер на двадцатиметровой глубине, но, как ни странно, заткнулся.

Подумав, парень вынул из тумбочки и тюбик со смазкой. Лишним не будет.

- Не надо бояться, - сказал он, подмигнув начальнику самым фривольным образом. – Это не так уж и больно, я проверял.

Больно ему и не было – уж это бы Саша уловил. Скорее, Игорь был крайне возмущен самим фактом несанкционированного, так сказать, проникновения на охраняемую территорию.

- Это всего лишь палец, зачем так пыхтеть, - укоризненно сказал парень и был вознагражден еще одним из коллекции особо злобных взглядов майора. Это было даже смешно, и Саша тихо захихикал.

- А вот нечего было меня три года провоцировать, - сказал он.

Когда палец сменило нечто более существенное, Рогозин зажмурился и отчаянным каким-то жестом ухватился за прутья спинки кровати, к которым был прикован.

- Расслабься, - прошептал парень, склоняясь над ним. – Расслабься же, ну?

И тот действительно расслабился – когда почувствовал в его голосе заботу и тревогу вместо недавней агрессии. И потянулся поцеловать его – осторожно и почти робко. Саша отпрянул в последний миг, пользуясь тем, что наручники не позволяют ему потянуться следом.

- Не-а, - сказал он насмешливо. – Пока не заслужил.

Звук, который издал Игорь, напоминал скорее звериное рычание, чем давешние стоны. Саша замер, наслаждаясь картиной. Как же давно он хотел этого. Самая дикая из его фантазий – Рогозин, не контролирующий ситуацию. Не контролирующий даже себя. Да, оно этого стоило.

- Давно пора было это сделать, - сказал он и начал двигаться.

И все сплелось в единый жаркий и сумбурный ком – время, пространство, боль и наслаждение, свое и чужое… Он все-таки поцеловал Игоря – когда упал на него, обессиленный после совершенно сумасшедшего финала. И почувствовал, как жадно тот целует его в ответ, крепко обнимая. Ощущение было столь знакомым и привычным, что Саша даже не сразу сообразил, что не так – пока не поднял глаза и не обнаружил сиротливо висящие на прутьях пустые наручники.

- В следующий раз, - сказал Игорь, ласково поглаживая его по спине, - я покажу, как меня связать, чтобы точно не вырвался. Наручники – фигня, если честно. Хотя, для первого раза очень даже. Я впечатлен, правда.

- Зачем? – прошептал Саша, смущенно уткнувшись в его плечо. – Зачем тогда… покажешь?

- Ну так же интереснее, - невинным тоном сказал майор.

Единственной эмоцией, которую сейчас мог уловить Саша с его стороны, было спокойное удовлетворение. С оттенком гордости – не за себя, за него. Точно Саша не свой план осуществил, а…

- Ты ведь и правда специально меня провоцировал, а? – Саша обвиняюще ткнул его пальцем в плечо. Рогозин улыбнулся в ответ.

- Я всегда себя так веду…

- Ага. Всегда провоцируешь весь окружающий мир на то, чтобы хоть кто-нибудь тебя нагнул и трахнул, - проворчал Саша. Игорь со смехом взъерошил его волосы – привычный, такой домашний и ласковый жест.

- А с чего ты вообще взял, что меня для этого нужно привязывать, а?

- Да вот как-то сложилось у меня такое впечатление, - фыркнул парень. Он никак не мог понять, ему чувствовать себя обманутым или нет? Вроде и получил, что хотел… - Я опасался… активного сопротивления.