Обе стороны готовились к войне, причем в первую очередь – к войне на море, но именно на стадии подготовки была ясно продемонстрирована полнейшая неадекватность российского военно-политического руководства. Прежде всего, была допущена грубейшая ошибка в определении времени начала войны, на нее наложились другие ошибки. Даже если бы не была выполнена кораблестроительная программа, все равно русские могли сосредоточить на Дальнем Востоке превосходящие силы, но, увы… Весьма показательна в этом плане история с переходом отряда адмирала Вирениуса и параллельным переходом броненосных крейсеров «Ниссин» и «Касуга». Но даже в сложившейся обстановке флоты противников были примерно равны по силам, что заставляло японцев действовать активно. При равенстве сил безопасность морских коммуникаций становится более чем сомнительной, особенно если учесть, что перед русским флотом никаких оборонительных задач не стояло.
Именно это вынудило японцев начать войну так, как она началась – внезапным нападением на порт-артурскую эскадру. Несмотря на многократно повторяемые басни о тотальном японском шпионаже, японцы не располагали точными сведениями о дислокации русских кораблей, ведь адмирал Того разделил свои миноносцы на две группы, отправив одну к порту Дальний. Как раз разведка и подвела японского адмирала – он получил сообщение, что 3 русских броненосца куда-то ушли. Кроме того, он вполне мог привлечь к участию в атаке большие миноносцы, построенные по французскому проекту, что значительно усилило бы мощь первого удара.
Но в результате получилось то, что получилось. В ходе атаки 8 февраля были торпедированы три русских корабля – новейшие и самые сильные броненосцы «Цесаревич» и «Ретвизан», а также крейсер «Паллада». Вряд ли стоит осуждать командующего флотом вице-адмирала Старка за то, что он держал эскадру на внешнем рейде, ведь учитывая затрудненный выход через узкий мелководный проход, в условиях мирного времени это выглядело вполне разумно. Но вот дислокация ее вызывает сомнения. Первую линию, стоявшую мористее остальных, составляли новейшие и наиболее сильные крейсера, вторую – новейшие броненосцы, третью – старые броненосцы, а четвертую – ископаемые реликты, вроде минных крейсеров. Поэтому можно сказать, что русские еще дешево отделались, ни один корабль не погиб, а вместо «Паллады» торпеду вполне мог получить гораздо более ценный «Аскольд». Таким образом, японцы захватили то самое вожделенное господство на море, что и позволило им относительно спокойно переправить войска в Корею.
Однако уже следующее решение адмирала Того вызывает если не сомнения, то вопросы. На следующее утро после атаки он вместе со всем флотом подошел к Порт-Артуру, чтобы дать бой русским. Однако на что именно он рассчитывал? Что ослабленный русский флот выйдет в море и даст «последний и решительный бой»? Вероятно, сыграло роль сообщение адмирала Дева, который со своими крейсерами подошел к Порт-Артуру, и увиденное убедило его в полной деморализации русских. Однако если Того рассчитывал на какой-то результат, ему следовало атаковать сразу после миноносцев, а он дал русским время опомниться.
Итак, второй раз подряд разведка подвела Того, однако русские решили ему подыграть. Когда 6 японских броненосцев, 5 броненосных и 4 бронепалубных крейсера подошли к Порт-Артуру, русская эскадра продолжала стоять на якоре, адмирал Старк вообще находился на берегу на докладе у наместника. В 11.07 японцы открыли огонь, русские корабли начали было сниматься с якорей, но тут же последовал приказ наместника: «Ожидать начальника эскадры, с якоря не сниматься». Адмирал Старк прибыл на флагманский броненосец «Петропавловск» только в 11.14, и русским кораблям пришлось все делать под обстрелом противника. Если бы японцы сумели в полной мере воспользоваться преимуществами ситуации, русские не избежали бы серьезных повреждений.
Русские броненосцы приняли бой на контркурсе, в 11.30 в бой вступили береговые батареи, и положение японского флота сразу стало сомнительным. Поэтому адмирал Того в 11.45 повернул на юг и вышел из боя, объясняя это опасностью атак русских миноносцев. И действительно, русские миноносцы дважды пытались атаковать японскую эскадру, но были отогнаны японцами.
Этот бой при полном отсутствии результатов мог дать пищу для размышлений, нужно было только этим воспользоваться. Дистанция боя изменялась от 46 до 36 кабельтовых, что было заметно больше расстояний, на которых намеревались сражаться русские адмиралы. За 40 минут корабли и батареи расстреляли более 2300 снарядов, добились нескольких попаданий в японские корабли, однако повреждения были крайне невелики, то же самое можно сказать и о повреждениях русских кораблей. Каждый из противников потерял около 100 человек убитыми и ранеными.
Выяснилось, что для достижения ощутимого результата придется вести бой гораздо большее время, а дистанцию желательно сократить. Все предвоенные учения японцев, на которых они отрабатывали стрельбу на дистанциях свыше 25 кабельтовых, которая в русском флоте считалась чуть ли не предельной, особых выгод им не принесли. Впрочем, в дальнейшем мы еще не раз увидим, что любые учения мирного времени мало чего стоят.
В этом бою имелись несколько эпизодов, которые ставят под сомнение один из драматических моментов Цусимского сражения. Мы говорим, разумеется, о знаменитой «петле Того». Первыми аналогичный маневр выполнили, как ни странно, русские, когда адмирал Старк развернул свою эскадру на курс, параллельный японскому, причем никто из историков не уделил этому повороту вообще никакого внимания, считая его само собой разумеющимся. Уже в самом конце боя аналогичный поворот выполнили японцы, когда адмирал Того уводил свой флот на юг. Вот здесь тот же Джулиан Корбетт в своей работе дает волю писательским способностям, живописуя, как русские обрушили бешеный огонь на пресловутую «точку поворота». Мол, когда броненосные крейсера адмирала Камимуры подошли к ней, море вокруг них буквально вскипело от множества снарядов, однако все ограничилось парой попаданий и десятком раненых. Попытка сосредоточить огонь на точке поворота оказалась не более чем мифом. Может, именно поэтому адмирал Того столь уверенно совершил внешне рискованный маневр в решающий момент величайшего морского сражения этой войны?
Японцы прекрасно использовали временный перевес в силах и, как следствие, временное господство на море. Они перевезли в Корею несколько армий, наладили их снабжение, результатом чего стала серия поражений русской армии. Флот ничем не мог противодействовать этому, так как выход в море отдельных кораблей мог привести к их бесполезной гибели. При этом русские столкнулись с «новой старинкой» – дальней блокадой Порт-Артура, когда за внешним рейдом вели наблюдение миноносцы и пара мелких крейсеров, а главные силы Того благополучно отстаивались во временной базе на островах Эллиот. Между прочим, именно так действовали англичане еще сто лет назад во время наполеоновских войн, когда наблюдение за портом вели фрегаты, а линейные эскадры либо крейсировали в море, либо вообще стояли в соседних портах. Почему-то русские адмиралы ожидали от противника таких же наивных действий, какие продемонстрировали американцы во время войны с Испанией. Блокировавшие Сантьяго корабли просто выстроились полукругом возле входа в порт и стояли на месте, подрабатывая машинами.
Однако дальняя блокада Порт-Артура оказалась гораздо более действенной, чем кто-либо мог предположить, хозяевами на внешнем рейде крепости были японцы, а не русские. О действиях канонерок, поддерживавших приморский фланг армии, говорить уже не приходилось. Кстати, русские, имевшие несколько сильных и быстроходных крейсеров, так и не сумели потопить ни одного из этих пароходиков. Вообще русская артиллерия в годы войны действовала просто отвратительно, об этом говорит тот простой факт, что русские не потопили артиллерийским огнем ни одного японского корабля крупнее миноносца, да и те можно было пересчитать по пальцам одной руки. Все серьезные потери японцев стали результатом подрыва на минах или навигационных аварий.
