Неудивительно, что, читая о самых важных исторических событиях в жизни русского народа, непременно встречаются имена святых и подвижников, вера которых и предупреждает, и спасает. Словно негасимый светильник, зажженный перед Богом, защищают Русь святые.

Святитель Симон, первый епископ Владимиро-Суздальской земли, иноческий образ принял в Печерском монастыре, основателями которого были преподобные Антоний и Феодосий. Сведений о дате рождения и родителях преподобного Симона не сохранилось, известно только, что в 1206 году он был назначен игуменом монастыря Рождества Пресвятой Богородицы во Владимире. В 1215 году великий князь Владимирский Георгий II Всеволодович велел основать отдельную епархию, включавшую Владимирскую, Юрьевскую, Тарус-скую и Суздальскую земли. Это решение князь принял, чтобы избежать зависимости от архипастыря Ростова Великого. На вновь образовавшуюся кафедру по желанию великого князя был возведен святитель Симон, уже известный подвигами не только в своей епархии, но и в весьма отдаленных местах.

И начались ежедневные труды святителя на архиерейском престоле. Преподобный Симон трудился без отдыха и почти не спал. Днем он поучал свою паству, а всю ночь напролет молился. Через некоторое время святитель решил составить письменное описание жизни печерских иноков, так как многие документы были безнадежно утеряны или уничтожены во время войн и междоусобиц. Преподобный Симон стал усердно разыскивать очевидцев каких-либо событий жизни печерских иноков, полученные сведения он скрупулезно классифицировал.

Согласно летописи и надписи на гробнице, епископ Симон скончался 22 мая 1226 года после 11 лет управления епархией; накануне смерти он был пострижен в схиму. Преподобный Симон был погребен во Владимирском Успенском соборе.

Князь Василий, или Василько, родился в 1209 году в Ростове Великом. Он был сыном князя Константина Всеволодовича, который перед смертью наказал своим детям во всем подчиняться воле Божьей и своему дяде Георгию. Подчинившись своему дяде, благоверный князь Василий в 1220 году послал свои полки из Устюга и Ростова на реку Каму сражаться с булгарами. Через некоторое время князь Василий лично приехал в Городец на Волге и возглавил свои войска.

Прошло три года, и князь Василий выступил со своим войском на помощь южным князьям, которые сражались против татар, впервые появившихся в степях. Но помощь его опоздала: в Чернигове он узнал о поражении русских дружин на реке Калке и возвратился в Ростов.

Для Руси наступало тяжелое время татарского нашествия; татары уже хлынули во Владимирское княжество, разгромили рязанские полки, взяли Коломну и Москву. Стольный город Владимир пал, вместе с ним погибла и семья князя Георгия, а сам он сложил свою голову в страшной битве с татарами при Сити.

Плечом к плечу с князем Георгием сражался и его племянник Василий, который был взят в плен. Татары обещали ему жизнь, если он перейдет на их сторону. Но князь так и не склонился ни перед обещаниями даровать ему жизнь, ни перед угрозами, более того, он не принял из рук татар ни питья, ни пищи, сказав им: «Или думаете вы, сыны тьмы и скверны, что Бог возлюбил вас, предав нас в ваши руки? Нет! Он всегда любит и милует верующих в Него. В настоящие дни скорби Он только благоизволил таким наказанием очистить нас от прегрешений наших и в будущем даровать жизнь вечную. И никто не в силах отторгнуть меня от веры Христовой, хотя ныне я приемлю от вас великую тяготу за грехи мои пред Господом Богом».

Один Господь знает, сколько пыток вынес князь, прежде чем принял смерть. Он погиб в 1238 году, в начале марта. Истерзанное тело князя Василия было брошено в лесу, где через некоторое время его нашла женщина по имени Мария. Она вместе с мужем обвила тело князя полотенцами и положила в сокровенном месте, после чего посланные епископа Ростовского привезли тело в Ростов.

Святые мощи князя Василия были погребены в Успенском Ростовском соборе. Русская Православная Церковь причислила князя Василия к лику святых великомучеников.

В то время, когда Россия терпела иго Золотой Орды, епископ Ростовский Кирилл пошел в Орду к хану Беркаю с ходатайством по делам Ростовской кафедры. Хан с интересом выслушал епископа, рассказавшего ему о подвигах просветителей Ростова, о первом просветителе Леонтии, который пришел крестить чужой и жестокий народ, и о том, какие чудеса совершаются с тех пор над мощами великого праведника.

Никто так до сих пор и не знает, поверил ли Беркай в чудеса, описываемые красноречивым епископом, но по прошествии некоторого времени хан позвал епископа, чтобы тот исцелил его заболевшего сына.

Епископ перед отъездом из Ростова отпел молебен у раки святого Леонтия и, освятив воду, взял ее с собой в Орду. Окропив святой водой ханского сына и прочтя молитву, епископ, обратившись к хану, сказал: «Выживет твой сын и станет таким же сильным, как ты». Ребенок выздоровел, а Беркай с той поры распорядился, чтобы вся дань, собираемая с Ростова, шла в Ростовский Успенский собор.

Свидетелем чудесного исцеления двоюродного брата стал племянник хана, который буквально по пятам ходил за епископом во время его визита в Орду; он внимательно следил за всем происходящим и часто слушал беседы своего дяди с епископом Кириллом.

После отъезда владыки Кирилла мальчик стал часто искать одиночества. Уединяясь, он размышлял: «Почему у нас верят солнцу, месяцу, звездам и огню? Это ведь не боги, но кто есть истинный Бог?» От людей, сопровождавших епископа Кирилла, он слышал о прекрасных храмах и чудесных иконах и о том, как красиво звучат православные молитвы… Мальчику так хотелось увидеть все это, он хотел сам убедиться, что на свете бывают чудеса. Подрастая, он понял, что судьба его должна быть связана с Россией и ее народом.

И вот он уже на Руси… Юноше казалось, что он наконец-то вернулся на родину, которую когда-то оставил. Молодой человек, придя в Ростов, вошел в храм Успения Богоматери. И именно тут, в этом тихом и в то же время ярком святилище, сердце юноши наполнилось верой, и, как писал о нем летописец, «новая луна взошла в сердце царевича». Юноша попросил епископа Кирилла окрестить его. Но сделать это сразу епископ не мог: он боялся мести хана Беркая русскому народу. Когда хан умер и в Орде прекратились разговоры о пропавшем царевиче, епископ окрестил его. При крещении царевич Ордынский получил имя Петр.

Царевич Петр жил в доме епископа Кирилла, а после его смерти — в доме епископа Игнатия. Петр изучал русский язык, знакомился с христианскими обычаями и часто охотился на берегу озера Неро. Почему же монгола, обратившегося в православную веру, русские люди почитают как святого? Большей частью проливают свет на жизнь Петра Ордынского летописи.

Так, в одной из летописей говорится, что царевичу Петру, заснувшему как-то на берегу озера Неро после охоты, приснился удивительный сон: два человека, от которых исходил неземной свет, разбудили его, сказав: «Петр, твоя молитва услышана, и милостыня твоя взошла перед Богом…» Петр сначала испугался — мужчины были намного выше человеческого роста, и их окружало яркое сияние.

«Не бойся, Петр, мы посланы к тебе от Бога. Возьми вот эти два мешка от нас, один с серебром, а другой с золотом, утром иди в город и купи иконы — Пречистой Богоматери с Предвечным Младенцем и святых», — сказали посланцы. «Кто же вы?» — спросил царевич. «Петр и Павел — апостолы Христовы», — ответили они и тут же исчезли. А далее услышал царевич голос, который указал ему идти к епископу со словами: «Апостолы Петр и Павел послали меня к тебе, чтобы ты построил церковь, названную их именами, на том месте, где я заснул».

В ту же ночь апостолы предстали и самому епископу Игнатию, прося устроить церковь во имя апостолов Петра и Павла через царевича Ордынского, которому они вручили много денег для вклада в Ростовскую кафедру. В удивлении проснувшись, епископ призвал князя и рассказал ему свой сон. В это время появился на церковном дворе царевич, несший три иконы, сияющие у него в руках… «Так это был не сон!» — воскликнул епископ, выйдя навстречу царевичу. «Это правда, владыка», — тихо произнес Петр Ордынский.