Как бывший носитель синдрома восьмиклассника, я не знал, скольким людям докучал, но мне кажется, что и она не подозревает о том, скольким жертвам (исключая меня) она доставляет проблемы. Поэтому мне и пришлось заговорить так, как говорят носители синдрома восьмиклассника:

– Предлагаю тебе следующее: вместо того, чтобы заключить со мной контракт, ты будешь только полагаться на меня.

Да, я не могу тебя бросить. Я не имел в виду покровительство или то, чтобы она стала моей кохай. Лишь то, чтобы она стала мне сестрой по синдрому восьмиклассника.

– Но контракт уже заключён.

– Ты уже придала ему законную силу?

Это уже немного докучливо. Как далеко она зайдёт, чтобы навязать мне этот контракт?

– А сейчас пойдём в медпункт.

– Я туда тебя и вёл!

После этого обмена репликами Таканаши выпрямилась и стала спускаться по ступенькам, оставив меня за своей спиной. Ну просто наполнена энергией.

– Почему ты не идёшь? Израсходовал всю свою энергию?

– Что-то типа того. Вздремну-ка я, пожалуй, на какой-нибудь койке.

После всего этого у меня стала кружиться голова. Сон – самое подходящее для меня лекарство. И я последовал за тенью Таканаши. Вскоре мы дошли до медпункта.

Глава 2: Фантом перед моими глазами

Итак, мы с этой (не знаю, можно ли её так называть после всего этого) больной девушкой дошли до медпункта, находящегося на первом этаже. Обычно туда заходили только те, кто был чем-то болен, но Таканаши вошла до того, как я успел ей об этом напомнить. Деваться было некуда, и я последовал за ней. Хорошо, что внутри всё равно никого не было.

Ходили слухи, что заведует этим местом красивый молодой парень. Наверно, девчонки сюда «на осмотр» толпами валят. У меня же, в отличие от них, повода зайти сюда никогда не было. Ни простуды, ни боли в животе, ни травм, ничего. Так что слухи могли быть только слухами. Я, конечно, мог встретить сегодня этого парня, но был очень рад тому, что его здесь не было.

– Здесь никого нет.

Когда Таканаши сказала это монотонным голосом, я обернулся.

– Похоже на то.

– Что мы будем делать?

– Ну, у тебя, вроде как, глаз болел.

И тут до неё дошло! Человек, из-за которого мы сюда и пришли, наконец всё вспомнил и подошёл к столу, чтобы поискать глазные капли. Нет, я могу пожалеть тебя, если у тебя болит глаз, но если бы он болел на самом деле, ты бы не смогла сейчас искать нужное лекарство!

– О, нашёл. Давай, я закапаю тебе золотой глаз.

Он, наверно, очень сухой, но я не думаю, что проблема в этом.

Поэтому, взяв в руки глазные капли, я бросил взгляд на Таканаши.

– Ты уверен, что это святая вода?

– А? Что значит «святая вода»?

– Другие текущие среды могут повредить Тираническому Глазу Истины.

Я представил себе, как капли доставляют ей больше страданий, чем больной глаз. Ой-ой. Такое чувство, что у тебя глаз зомби.

– Хм… Ты не мог бы оценить силу этой жидкости? Если можешь, дай свою оценку.

Я почему-то яростно ответил: «Это святая вода». Надеюсь, это не прозвучало подозрительно. Кто знает, может, в этих каплях и правда есть что-то святое.

– Мой глаз утомлён… Я поняла. Она годится для использования. Воспользуйся ей.

– Что за сомнение в голосе?

Пожалуйста, скажи, что ты знаешь, чем лекарства отличаются от миро. Ладно, поехали! Стоп, я же ещё школьник. Я смогу сам всё сделать? Хотя выбора всё равно нет.

Таканаши запрокинула голову. Теперь она абсолютно беззащитна. Моё сердце заколотилось, но я попытался не трястись, закапывая ей глаза.

– Не двигайся!

– Яс…но… Вливай…

– И молчи!

– Ух… Ух… Там ещё осталось?..

– Ты ведь не хочешь, чтобы он болел, а? Я не могу всё так оставить!

Закапать, промыть, повторить через десять минут.

Наконец, мне удалось выдавить ей на глаз достаточное количество капель. Сердце сразу же перестало колотиться. После закапывания мои тело и дух окончательно устали… Серьёзно, не пора ли вздремнуть?

– Он восстановлен. Прими мою благодарность, Юта, – сказала Таканаши, выпрямившись и учтиво наклонив голову.

Стоп, «Юта»? Это с чего бы? Разве я представлялся? Более того, почему по имени, а не по фамилии? Вопросы продолжали накапливаться.

– Да без проблем. Но откуда ты знаешь моё имя?

– Это часть заключения контракта. Ты вписал в него своё имя. Это ещё одна моя способность, связанная с контрактом.

– Способность, связанная с контрактом? Ты серьёзно?

Моё сердце вновь начало стучать. Нет-нет-нет-нет, это плохо. Способность? Это должно быть ложью. Как-то где-то я мог ненароком представиться. И то, что она запомнила моё имя, чудом быть не может. Но блин, если она и правда обладает этими способностями, то знает обо мне побольше этого.

А ну-ка…

– Поразительно. Скажи, что ещё ты обо мне знаешь?

– В день церемонии поступления ты пошёл на крышу. Окинув взглядом территорию школы, ты сказал: «Муа-ха-ха! Этот мир принадлежит мне! Ха-ха-ха! С такими-то силами мир МОЙ!».

– Гх!

Я не смог ответить, услышав, как такие слова произносит такой красивый голос. Слишком уж это жутко. Но я всё равно собирался задать вопрос, о котором глубоко пожалею.

Вопрос простой: как она об этом узнала? Стоп, посмотрим на это с другой стороны. Такое я мог сказать в средней школе. И кричал их, стоя на крыше, я именно тогда! Кто-то мог это подтвердить.

Но зачем мне это повторять?

Среднешкольный я, умри. Спрыгни с крыши и умри. Хотя там большая высота и ты можешь испугаться прыгать. А-а-а! Как же стыдно!

– Я знаю больше. Под школьной формой ты носишь майку с иероглифом «тьма». Это ещё не всё.

– Откуда… ты… знаешь?!

Я не надеваю эту майку, если в расписании стоит физкультура. Никто не должен о ней знать. Откуда она узнала о моей любимой майке, которую я с таким трудом ото всех прятал?.. Но это ведь не может быть одной из её способностей, да?

О Господи…

– Таковы мои способности. Они связывают нас контрактом. Для заключивших контракт сторон это естественно. Разве ты этого не понял? Я знаю о тебе ещё больше.

ЕЩЁ БОЛЬШЕ?! Ты даже сейчас действуешь по контракту? Я не знаю, сколько ещё смогу вынести после того, как ты доказала мне существование своих сил. Это вопрос жизни и смерти! Я загнан в угол!

Но у меня не случится рецидива только из-за того, что я связан таким контрактом (спокойствие ко мне уже вернулось). Единственное, о чём мне стоит беспокоиться, – это чтобы её состояние не ухудшалось. Так уж плохо всё не звучит, но что-то я не уверен…

– Ты до сих пор мне не веришь? Ты…

– Я… верю. Я понял, что связан с тобой контрактом.

– О.

Теперь я привязан к ней. Мне ничего не остаётся, кроме как согласиться с условиями контракта. Обещаю, что не начну вести себя как прежде; я буду потерпевшей стороной.

– Что же. Поговорим об этом контракте. Зачем он мне?

– Ты можешь называть меня Риккой.

– Просто по имени?!

И эта относительно простая вещь стоит заключения контракта? Зачем мы вообще его заключили? Число вопросов в моей голове росло. Ну и ладно, на такое я ещё могу согласиться.

– Ну… Рикка-сан… Так пойдёт?

– Нет. Рикка.

Неожиданно категорический отказ. Похоже, она не хочет, чтобы к ней обращались с использованием именных суффиксов. До этого момента я называл её Таканаши. Смогу ли я справиться с нежеланием называть её просто по имени? Я для этого, пожалуй, слишком застенчив. Мы говорим всего в первый раз, но я должен расслабиться и назвать её Риккой.

– М-м-м… Рикка?

– Чего?

– Просто произношу вслух.

«Чего»? Ты что, дура? Да любой бы попробовал произнести это вслух после того, как его об этом попросили. Блин, она меня уже достала. Сильно достала. Я знаю, что конца этому не будет, но по-прежнему сравниваю её с прежним собой. Я ведь был таким же.

– Значит, порешим на этом? Раз уж мы с этим покончили, лягу-ка я поспать.

– Это был только первый пункт. Остальное – секрет.