Я услышал, как Рикка возвращается с кухни со своим «домашним» тортом в руках. К тому времени я даже забыл, что Рикка не умеет готовить. Эм… Что же она в него положила, пока я не видел?

– Эм… Это… Как ты это называешь? Тёмная материя?

– А? Торт?

– У него нет потустороннего названия?! Ладно, если вести себя как обычно, то что это за чёрный цвет?!

Это был не шоколадно-чёрный, а битумно-чёрный цвет. Первое, что пришло мне в голову, когда я его увидел, – тёмная материя. Единственным продуктом питания, цвет которого совпадал с этим, были чёрные соевые бобы. Украшения тоже были нелепыми. То, что этой чёрной штукой может быть испечённый человеком торт, сказать можно было с натяжкой. На торте были оттиски золотых листков, только подчёркивающие то, что у Рикки синдром восьмиклассника. Видимо, она хотела подчеркнуть цвет своего Тиранического Глаза Истины. Умело, однако! Но хоть это и умело, не стоит такого делать, чтобы произвести на кого-нибудь впечатление.

– Он чёрный, потому что я использовала кунжутную пасту, чтобы сымитировать традиционный японский стиль приготовления пищи.

– Ну вот зачем ты это сделала?! Вернись в будущее и купи вместо неё белый крем!

– Если он не будет чёрным, вкус будет не таким хорошим.

Она просто хочет чрезвычайно новый вкус. Всё, сдаюсь. Придётся смириться с судьбой.

Хотя он может оказаться не таким уж и плохим. Снаружи он, может, и неказист, но содержимое может меня приятно удивить. Может, если я не буду к нему так плохо относиться, мой флаг смерти не поднимется.

– Правда? Хорошим? Ну, насколько я могу судить, он кажется вкусным. Давай съедим его!

– Перед этим ты должен задуть свечи.

Естественно, она тут же зажгла свечи на торте (если его можно так назвать) спичками.

– Подожди! Зажигать свечи на торте, если их не задует именинник, бессмысленно! Особенно если он сам его испёк.

– Ладно.

Рикка приблизила торт к своему лицу.

Комната была освещена лучами солнца, но мы всё равно видели яркие огоньки свечек на торте. Они были похожи на зимние иллюминации. Красота. Может, сейчас и не сезон, но к наряду Рикки подходит.

Когда Рикка подула на свечи, их огоньки исчезли в порывах ветра.

– Сегодня мне исполнилось сто шестнадцать лет.

– Вот уж нет, Ваше Величество!

– Я создание из Подземного мира, грубиян! Поздравь меня, поздравь меня!

– Что за роль ты играешь?! Стоп… Что значит: «Поздравь меня»? Я и так тебя поздравляю!

– Тогда вручи мне подарок.

Умно вымогает, а? Я почувствовал, что нахожусь в самом сердце бури.

– Нет уж, приятель.

– Зови меня Риккой.

– Да, да, знаю. Но я не приготовил подарок на такой случай…

– Подойдёт всё, что угодно.

– Всё, что угодно, говоришь?.. Ладно, вариант, конечно, избитый, но как насчёт того, что я достану тебе то, что ты попросишь? Но только что-то такое, что я смогу достать за сегодня.

– Установлено ограничение: сегодняшний день.

И наступила тишина. Я задумался. Не то чтобы я никогда раньше не думал о подарке на её день рождения, но плохим подарком в этот особенный день я её точно не обрадую.

Прошло десять минут.

– Скажи уже, о чём ты думаешь!

Я больше не мог терпеть тишину, поэтому пришлось что-то ляпнуть.

– Я сузила выбор до двух вещей. Но ими может быть трудно завладеть.

– И как ты будешь выбирать?

– Мне выбрать то, что получить легче?

– Нет… по крайней мере, если их оба легко добыть.

Какой я сегодня щедрый. При обычных условиях я бы ничего ей не дал, но раз уж сегодня такой день, то можно.

– Тогда…– она достала маркер, который перед этим спрятала, – могу ли я кое-что написать у тебя на лице?!

– О’кей.

Может, мне и пришлось согласиться, но это не значит, что её затея мне нравится… Когда буря чувств во мне улеглась, я закрыл глаза.

– Только пиши понезаметнее.

– Даже если бы я солгала, всё было бы в порядке.

Рикка открыла колпачок маркера и зачем-то написала что-то на тыльной стороне моей левой ладони. Я испуганно открыл глаза.

– Э-э-э, что это?!

– Заключение нового контракта.

На моей руке была написана хирагана «ю».

– Из-за неё люди подумают, что я собираюсь на горячие источники!

– Тут другое значение. Это фрагмент могущественного заклинания.

– И что оно даёт на этот раз?

– Это… стыдно говорить.

А мне-то как стыдно! Похоже, на заклинателе заклинание уже сработало.

– Может, угадаешь?

– Нет, скажи так.

И так всегда. Она начинает говорить – и я улавливаю суть. Сам я никогда не пойму, как что к чему относится.

– Это постоянный магический фрагмент. Вот посмотри, – Рикка показала мне свою левую руку, на которой был написан тот же иероглиф.

– С ними наш контракт будет значительно сильнее. Его будет чрезвычайно тяжело разорвать.

– Другими словами, мне не сбежать?

– Мы как не разлей вода.

– Ого… Этому выражению столько лет. Странно слышать его от такой девушки, как ты.

Кстати, а сколько этой фразе лет?

В любом случае, пока Рикка занимается, мы вместе. Понятно. Я чувствую то же самое. Я доведу этот контракт до конца! Я освобожу тебя от кандалов дополнительных занятий.

– Кстати, а есть другие фрагменты?

– Ну, это стыдно.

Где-то я это уже слышал. Начинается серая повседневность?

– Не хочешь сам догадаться?

– А…

Она правда хочет, чтобы я догадался? Странная какая-то.

– Если честно, у меня будет пересдача по естественным наукам. Я бы хотела, чтобы ты мне помог.

– Что?! – панически вскрикнул я. Пожалуйста, скажи, что тебе не назначили дополнительных занятий и по естественным наукам.

– И какая же у тебя оценка? – робко спросил я. Прошу, скажи, что она не настолько…

– 31. Я весьма разочарована.

– Да уж, ходячее разочарование!

Всё, что ниже сорока, – незачёт. С такой точки зрения это не так уж и разочаровывает… Она хоть учебник-то открывала? Она ведь хочет повысить свои оценки… да? Погодите… Меня внезапно охватил страх.

– Кстати, что тебе по другим предметам? – так же робко спросил я. Естественные науки и математику она завалила, но, может, это не всё?

– По японскому мне 100.

– От одного края к другому!

– По обществоведению 99. Я разочарована.

– Да уж, да уж, это полный ужас…

Пожалуйста, вложи свои способности в математику. Почему она не может учиться по математике и естественным наукам так же хорошо, как по японскому и обществоведению? Так просто хрен угадаешь.

– Японский – это просто кандзи, их я могу заучить. Мне очень нравится всемирная история, поэтому обществоведение для меня не проблема. Знание мифологии – одна из моих сил. Буддизм и история Японии, по моему мнению, тоже классные. И мне очень нравится тысячерукая Каннон.

Когда она объясняла, почему так хорошо успевает в этих дисциплинах, её грудь горделиво вздымалась. Это я образно, конечно. Но не является ли знание мифологии, персонажей и всего такого необходимостью для всех, кто страдает от синдрома восьмиклассника? Ага, понятно. Вот почему она так увлечена этими предметами! Тогда…

– Тогда давай считать, что все эти формулы очень классные!

Нет, я не кричал. Но для математики они жизненно важны.

– Это допустимо.

– Отлично…

И раздумья о подарке на её день рождения завершились тем, что я стал её наставником по естественным наукам. Кстати, по английскому она получила 78. Не намного выше среднего, но не мне это говорить.

После этого разговора мы принялись за испечённый Риккой домашний торт. Прежде чем я успел откусить от своего куска, Рикка сказала:

– Хороший…

Опять. Интересно, она говорит так только потому, что сама испекла его, или нет?.. Может, попробовать, а потом уже ответить? Ладно, я ведь не хочу испортить Рикке настроение в такой день. Это испытание моего терпения. Что делать? Короче, съем и посмотрю, что произойдёт.

– Он и правда хороший…