Неожиданно в комнату буквально влетел Габил, возглавлявший в Школе отделение Серой Магии. Сначала он попробовал бороться с открывшимся талантом при помощи грубой силы: засунул кукушку обратно в часы и плотно прижал дверцу. Но проявившийся однажды дар уже не так просто заглушить, и звуки стали хоть и тише, но значительно разнообразнее – кукушка осваивала новые вершины творчества, расширяя свой репертуар. Результат Габила не устроил, и он несколько раз в досаде ударил часы рукой, а потом добавил и ногой, обнаружив, что хоть доставать до висящих на стене часов рукой намного удобнее, зато бить обутой в башмак ногой значительно менее болезненно. Когда и эта мера не дала нужного эффекта, Габил снял со стены часы и хотел, было, бросить их оземь, как вдруг случайно задел маятник. Часы остановились, маятник замер, вместе с ним пропал и голос у певицы. Наступила тишина, которую по прошествии минуты прервал Габил.

– Кто это сделал? – фраза была произнесена таким тоном, каким священная змея могла бы поинтересоваться, кто выпил ее молочко из блюдца.

– Приношу свои извинения, это было сделано по моей просьбе, – Куртал, наконец, совладал со своим языком и сумел выговорить столь длинную тираду.

Габил недоверчиво уставился на него, окинул презрительным взглядом Урчи, хмыкнул и, не сказав более ни слова, удалился так же быстро, как и вошел в комнату, с силой захлопнув дверь.

Куртал посмотрел на Урчи глазами великомученика, потом тяжело вздохнул и произнес:

– Молодец. Ты выполнил задание. На сегодня достаточно.

Достаточно на сегодня было не только Урчи, но и самому Курталу.

Библиотека была местом, где Урчи проводил большую часть своего времени: он любил учиться (как ни крамольно это звучит в нынешнее время). Не то чтобы он полагал, будто, вооружившись новыми знаниями, он сможет большего добиться в жизни и выше взобраться по лестнице успеха. Напротив, часто высоко сидят как раз не обремененные излишними знаниями, поскольку им нет нужды раздумывать, что принесла данная ступень, и сомневаться, стоит ли карабкаться на следующую. Просто Урчи обладал поразительной тягой ко всему новому, неизведанному и необычному (в любом обществе такие люди тоже нужны – из них получаются изобретатели и ученые, путешественники и авантюристы, сплетники и шпионы)…

Так или иначе, в библиотеке ему очень нравилось. Доступ в нее был круглосуточный и абсолютно свободный – все равно, учитывая наложенные на нее чары, что-либо вынести и украсть было затруднительно: книги сами возвращались на свои места на полках. Если бы делали они это механическим путем, например вылетая из-за пазухи, потенциальным воришкам еще можно было бы бороться с подобной напастью: достаточно крепко завязать мешок или на крайний случай прикрепить к книге тяжелый предмет, гирю или камень, и все, никуда она не денется. Но книги перемещались мгновенно: еще секунды назад она была…надежно припрятана в укромной котомке похитителя, а в следующую – уже вновь невинно стоит на полке. В такой обстановке ни один уважающий себя вор работать не может.

Да и откуда здесь было взяться вору – пыльные фолианты представляли интерес только для таких вот школяров, алчущих знаний, или убеленных сединами профессоров Школы, желающих освежить свою память, а может быть, даже узнать что-то новое. (К чести уважаемых магов и волшебников, колдунов и чародеев, тяга к знаниям и у них не иссякала, ведь, как мы уже упоминали, в Школе занимались не только преподавательской, но и исследовательской деятельностью.)

Библиотека все время пополнялась новыми работами в области колдовства, как сделанными в стенах учебного заведения, так и привезенными со всех концов света. Так как место, отведенное под магические труды, постоянно заканчивалось, то приходилось периодически с помощью заклинания расширять изнутри пространство библиотеки, чтобы поместить туда новые стеллажи. (Одно время на рынке пользовались успехом и безразмерные чемоданы, но так как летающий чемодан все время куда-то врезается, а общий вес со всем содержимым получался немаленький, чтобы их тащить в руке, то мода на них постепенно сошла на нет.)

В результате с течением времени библиотека стала постепенно напоминать естественным путем возникший лабиринт, в котором любой ищущий мог легко запутаться и блуждать часами. По счастью, особой нужды бродить по библиотеке не было – большую часть читателей имеющийся сервис вполне устраивал. Начать с того, что за каждым посетителем библиотеки все время следовал толстый том, содержащий ссылки на большинство работ, включая все классические труды и самые свежие поступления. И достаточно было пальцем ткнуть в название книги, как она сама подплывала к тому месту, где находился посетитель. А также за читателем следовала лестница, с помощью которой можно было залезть на любую из полок, чтобы собственноручно прорваться сквозь ряды пыльных книг в поисках искомого (ничто так не вдохновляет человека, как маленькая победа над жизненным хаосом).

Более того, все было устроено так, что и выход из лабиринта найти всегда было легче легкого – он был сделан в виде люка в потолке и также всегда следовал за посетителем библиотеки, находясь неизменно над его головой. Надоело бродить по бесконечным переходам – взял лестницу, открыл люк и вышел из помещения. Быстро и удобно.

Но Урчи больше всего нравилось без всяких новомодных штучек, самому исследовать книги на полках, проводить рукой по их шершавой поверхности, или сделанной из пергамента, или обшитой бархатом. А иногда встречались фолианты с обложкой из кожи животных и существ, не знакомых обычному человеку. Попадались также обложки, изготовленные из редких пород дерева с изящной резьбой или покрытые густым пушистым колышущимся мехом, либо обжигающе холодным металлом, прикосновение к которому будто вонзало тысячи иголок в тянущуюся руку. Изредка, признаем сей прискорбный факт, встречались тома, изготовленные из кожи человека (обычно подобные труды содержали не самые приятные заклинания). Такие книги и хранились-то отдельно, так как, с одной стороны, они тоже – часть магической науки, а с другой – неподготовленному чародею с ними работать не рекомендовалось. Урчи нравилось сдувать пыль со страниц, рассматривать странные, завораживающие рисунки и символы, значение которых он не всегда понимал, и, разумеется, читать сами книги, ибо информация, в них заключенная, была более интересной и необычной, чем все, что он когда-либо слышал или видел.

В этот раз он ходил по библиотеке уже много часов и забрел в тот угол лабиринта, где никогда ранее не бывал. На полу ковром лежал толстый слой пыли и отпечатков ног, проходивших здесь до него, не было видно – похоже, сюда никто не попадал очень давно. Материал, из которого изготовлены фолианты, был Урчи совершенно незнаком, он казался хрупким и очень древним. Неожиданно, завернув за угол, он краем глаза увидел почти незаметную дверь, которую практически полностью скрывали два плотно сдвинутых стеллажа. Он никогда ранее не встречал дверей в этом лабиринте, да и не мог понять, как она могла возникнуть, если все пространство библиотеки занимали только полки.

Начинающий маг уже потянулся к дверной ручке, но услышал звуки, некоторое время уже резавшие его слух, причем ранее он не обращал на них внимания.

Звук напоминал гул водопада (обычно в хранилище книг водопады отсутствуют – это он знал наверняка). Звук изменился: складывалось впечатление, что теперь огромное дерево с широко раскинувшимися ветвями бьется о камни, нависая над пропастью. Ситуация развивалась все дальше и стремительнее – уже казалось, будто некий зверек, вроде хорька или мангуста, отчаянно верещал, запутавшись в ветвях дерева, и взвизгивал всякий раз, когда капли воды попадали на его шкурку.