Открыв дверь своей спальни, я замерла на месте. Стена и ковер были забрызганы кровью. Простонав, я быстро отвела взгляд и пошла к лестнице. На втором этаже тоже был небольшой беспорядок. Мальчики еще спали, поэтому я не знала, что творится у них в комнатах.
Но, спустившись в гостиную, я едва не упала в обморок. Еще никогда в жизни я не видела такого беспорядка. Хлам был повсюду. Пустые бутылки из-под пива, еда на ковре и мебели. Разлитое повсюду спиртное… Все пропахло пивом. В углу валялось битое стекло, а одна из подушек, раньше лежащих на кушетке, вообще отсутствовала.
На кухне обстановка была не лучше… В раковине горы грязной посуды, на столе бутылки и остатки еды. Простонав, я открыла холодильник и достала бутылку с содовой. Затем я пошла в прачечную и взяла там тряпки и пару перчаток. Поднявшись на третий этаж, я заглянула к себе, и, взяв из ванной бутылку пероксида, снова вернулась в коридор.
Встав на колени, я надела перчатки, открыла бутылку с содовой и налила ее на пятна крови. Я изо всех сил старалась не думать о том, что это кровь, иначе мне будет плохо. Я ненавидела кровь. У меня уже был большой опыт по отмыванию крови… Взяв тряпку, я со всей силой, на которую только была способна, стала оттирать пятна. Также используя содовую, я стерла кровь со стены. Я была даже немного благодарна тому, что кровь со стены отмывалась намного легче, чем с ковра.
Закрыв содовую, я открыла пероксид. Налив его немного на ковер, я попросила про себя, чтобы отбеливатель не разъел ковер, а только свел остатки крови.
Тут дверь спальни Эдварда открылась. Я замерла, мое сердце учащенно забилось. Он вышел из комнаты. Я посмотрела на него. Эдвард выглядел опустошенным и разбитым, его волосы были взъерошены. Когда он увидел меня, его глаза расширились. Вздохнув, он нахмурился.
– Господи, что ты делаешь?! Ты не должна делать этого!
Он присел рядом и выхватил у меня тряпку. Я была поражена. Неужели я делала что-то не так? Он пристально посмотрел на меня. У меня тут же возник вопрос, а можно ли было использовать пероксид, чистя этот ковер? Может, я чего-то не знала. Ведь у них были специальные окна, которые нужно было мыть специальным чистящим средством. Может это относилось и к ковру? Может он тоже был необычным? Но я не хотела портить его, я всего лишь хотела все убрать до того, как приедет доктор Каллен. Мои глаза наполнились слезами. Я проклинала себя за то, что такая слабая… Я не могла выносить ТАКОГО его взгляда… Все это походило на хаос.
– Черт возьми, ты плачешь? – с недоверием спросил он.
Я отвернулась и закрыла глаза, полагая, что это поможет мне успокоиться. Но все напрасно… Я снова открыла глаза и боковым зрением увидела его руку. Он протянул ее ко мне. Я вздрогнула и отстранилась от него. Он замер, на его лице было написано замешательство. Его взгляд потряс меня…
Затем он опустил руку, несколько раз часто моргнул, а потом провел рукой по своим волосам…
– Клянусь, я не понимаю и не вижу ничего правильного в том, что ты делаешь.
Я подняла бровь.
– Простите, – инстинктивно ответила я, понимая, что не хочу его расстраивать.
Но, казалось, мой ответ расстроил его еще больше. Простонав, он бросил тряпку в стену. Ударившись, она упала на пол…
– Ты извиняешься? За что ты извиняешься?! Cio e scopare pazzesco! Я потеряю свое гребаное терпение, если мы не остановим этот танец, который мы танцуем, Изабелла!
Я с недоумением уставилась на него. Его голос был громким, в нем было столько эмоций… Он, и правда, был чем-то рассержен, но я не могла понять, чем именно.
– О чем вы говорите? – спросила я, встряхнув головой и пытаясь понять, что происходит.
Что мы делали? Какой танец? Я не хотела расстраивать его, я и не думала делать ничего такого, чтобы свести его с ума…
Простонав, он внезапно схватил меня за руку. Мое тело мгновенно отреагировало на его прикосновение. Меня как будто пронзил электрический разряд. Я только уставилась на его руку.
Почему он трогал меня?
Но в глубине души, я искренне хотела, чтобы он не убирал руку…
– Скажи мне, ты не чувствуешь этого? – спросил он. Его голос звучал чуть тише.
Я была в шоке…
Неужели он все понял?
Единственное, о чем я могла думать, так это то, что вчера я его поцеловала. Это была причина, по которой он был расстроен?
– Скажи мне, что ты не чувствуешь те же искры, которые чувствую я, и я оставлю тебя в покое. Но я устал стараться избегать тебя, Белла.
Я с удивлением уставилась на него… Я мельком взглянула на его руки, а затем снова посмотрела ему в глаза. Его взгляд был таким пристальным, таким смелым.
– Вы тоже это чувствуете? – нерешительно спросила я, пытаясь убедить себя, что то, что я только что услышала, мне не показалось.
Он тихо рассмеялся…
– Конечно, я чувствую это… Господи, ведь так очевидно, что я чувствую это. Я ведь поцеловал тебя вчера вечером, – сказал он.
Я несколько раз моргнула.
– Но, это я поцеловала вас… я, конечно, не должна была этого делать, потому что вы говорили мне, что никогда не делали этого и…
Я не договорила. Эдвард снова рассмеялся…
– Ты едва прикоснулась к моим губам. Фактически, я поцеловал тебя. Ты права, я никогда не делал этого. Именно это и делает положение сумасшедшим. Я пытался сказать тебе об этом всю неделю…
Вздохнув, он провел рукой по своим волосам. А потом он посмотрел на меня… Его глаза просили меня что-то сделать, но я не понимала, что…
– Скажите мне? – смущенно попросила я.
Он простонал и, встав, встряхнул головой.
– Madonn', dovete scopante scherzandolo! Non potete essere quei ciechi. Sparimi gia nella testa maledetta dio e superilo con! Mettalo dalla mia miseria scopante! Come potete non vedere quello ti amo?!
Ну, конечно, он, как обычно, разглагольствовал на итальянском… Я не поняла ничего из того, что он говорил… Вздохнув, я подняла тряпку, которую он отшвырнул, и принялась снова оттирать ковер. Слушать его дальше было просто бесполезно.
Наконец замолчав, он подошел к стене, облокотился на нее, а потом присел на корточки, обхватив колени руками.
Я взглянула на него и заметила, что он смотрит на меня с любопытством… Он выглядел таким измученным, с темными кругами под глазами.
– Вы собираетесь переводить? – нерешительно спросила я, вопросительно подняв вверх бровь.
Он встряхнул головой, его губы изогнулись в легкой улыбке.
– Я бы сам смыл кровь, – спустя мгновение сказал он. – Я устроил это дерьмо, и ты не должна это убирать.
Пожав плечами, я положила тряпку возле себя. На ковре осталось небольшое розоватое пятнышко.
– С ним все в порядке? – спросила я.
Эдвард уставился на меня.
– А это имеет значение? – в итоге спросил он.
Я вздохнула. Он опять не желал ответить мне прямо.
– Вы знаете, он помог мне, – мягко сказала я.
Эдвард посмотрел на меня. Очевидно, он не совсем понимал, о чем я говорю.
– По пути в мою комнату на лестнице меня загнали в угол. Он вмешался, чтобы помочь. Он проводил меня до комнаты, поэтому они оставили меня в покое.
Его глаза немного сузились.
– Кто загнал тебя в угол? – спросил он. Теперь его голос звучал более грозно.
– А это имеет значение? – ответила я ему его же фразой.
Возможно, для него и не имело значение, как теперь чувствует себя Майк Ньютон, но только не для меня.
Он простонал.
– Ньютон в порядке. Его вылечат. Выглядел он намного хуже, чем чувствовал себя в тот момент. Так, кто загнал тебя в угол?
– Таня, – сказала я.
На его лице моментально отразился гнев. Я думаю, он все еще был зол на нее из-за того скандала.
– Она тронула тебя? – спросил он.
По голосу я поняла, что он изо всех сил борется с собой, старается быть спокойным.
– Да, но ничего страшного. На моем теле нет никаких следов, – сказала я, пожимая плечами. Да, в моей жизни со мной случались вещи и похуже, чем небольшой удар локтем.
