– Эй, коротышка, – сказал я, подталкивая ее локтем. – Через год будет и наша очередь. – Она улыбнулась.

– Я знаю, что будет моя очередь. А вот насчет тебя я не уверена, – сказал она, в ее голосе скользнула серьезная нотка.

Я покачал головой, взлохмачивая волосы.

– Оу, я буду с тобой, буду выглядеть в своем долбаном ярко-голубом парадном наряде, как finocchio (6), – сказал я.

Она вопросительно приподняла брови.

– Обещаешь? – спросила она.

Я улыбнулся, кивая.

– Обещаю, коротышка, – ответил я. – Ты хорошо выглядишь, кстати.

Она осмотрела себя и ослепительно улыбнулась, ее лицо фактически, на хер, засветилось. Она была в коротком розовом платье и в розовых туфлях на высоких каблуках.

– Спасибо, – бодро поблагодарила она. – Я положила твою одежду на кровать.

Открылась дверь ванной, и я застыл, когда показалась Изабелла. На ней была черная юбка и серый верх с короткими рукавами, который подчеркивал ее грудь, оголяя ее. Мои глаза автоматически скользнули в декольте, я смотрел на нее с вожделением, словно сраный сексуальный извращенец, но не мог остановиться. Она была эффектной. Мои глаза спустились вниз по ее телу, наслаждаясь видом оголенных ног, кожи сливочного цвета, в сознании сразу замелькали картинки скрытых одеждой мест. Я тут же представил, как эти ноги будут у моей головы, пока я буду ласкать ее, или как они будут заброшены мне на плечи, а я буду погружаться в ее тугую киску. Как напрягутся ее бедра, когда приблизится оргазм, как ноги начнут дрожать, пока я буду возносить ее на пик блаженства. У нее чертовски красивые ноги, такие ровные, мягкие и женственные, но в то же время бледные.

Я услышал, как Изабелла прочистила горло, и поднял глаза. Она улыбалась мне, ее глаза искрились. Да, она, на хер, хорошо меня знала; она точно понимала, что сейчас у меня на уме. Я ухмыльнулся, пожимая плечами.

– Не могу сдержаться, – сказал я.

Она засмеялась, качая головой.

– Ты такой гребаный извращенец, Каллен, – сказал Розали, выходя из ванной.

На ней было желто-голубое платье, до неприличия короткое. Я покачал головой.

– Какая разница, распутница. Я просто ценю то совершенство, которое вижу, – сказал я. Изабелла покраснела, а Элис произнесла громкое «а-у-у» у меня за спиной. Я хихикнул, и Розали закатила глаза.

– Donnaiolo (7), – сказала Роуз, проходя мимо меня и нарочно толкая.

Я сухо хихикнул, развернувшись к ней и глядя вслед.

– Bagascia (8), – крикнул я.

Она показала средний палец и удалилась за дверью. Элис коротко улыбнулась нам, прежде чем исчезнуть вслед за Розали. Я повернулся к Изабелле, криво улыбаясь и снова путешествуя глазами по ее телу.

– Думаю, мне пора собираться, – сказал я.

Она кивнула, а я оглянулся на кровать, замечая штаны цвета хаки и наглаженную рубашку, которую положила туда Элис. Было чертовски нелепо и мило, что она взяла на себя обязанность готовить мне одежду для специальных случаев, как вот сейчас. В это вся Элис; она делает это для всех нас.

Я пошел в ванную, быстро принял душ, чтобы освежиться, и вернулся в спальню с полотенцем вокруг талии. Изабелла лежала на кровати на животе, юбка задралась так высоко, что я почти видел ее трусики. Я ухмыльнулся и подошел ближе, садясь рядом. Я погладил ее бедро, приподнимая юбку еще выше. Она повернула голову и скосила на меня глаза, пока я сжимал ее ягодицы.

– Хочешь развлечься, tesoro? – спросил я, приподнимая бровь.

Ее глаза слегка расширились от моего вопроса.

– Сейчас? – уточнила она.

Я кивнул, скользнув рукой между ее ног, проникая пальцами под трусики. Она резко выдохнула, когда я пробежался рукой по ее складочкам к клитору. Она резко села. Я убрал руку и нахмурился.

– Эдвард, сейчас мы не можем, – тихо сказала она.

– Почему? – спросил я. – У нас есть немного времени.

У нас оставалось не менее двадцати минут, прежде чем нас начнут искать, а этого мне с лихвой достаточно, чтобы она кончила, и даже не раз.

– Но они будут знать, – нервно проговорила она. – Они поймут…

Я нахмурился и уставился на нее, раздумывая. Я наблюдал, как она покраснела и хихикнул.

– Да, на наших лицах все будет написано, – сказал я, поднимая руку и поглаживая ее по теплой щеке. – Тогда я пошел одеваться, – сказал я, поднимаясь с кровати.

– Хорошо, – тихо ответила она, не сводя с меня глаз.

Я снял полотенце и бросил на пол, подходя к ящику с бельем за боксерами. Когда я достал их, то повернулся к Изабелле, замечая, что она стала еще краснее, пока наблюдала за мной. Я захихикал, покачивая головой.

– Ты уже столько раз видела меня обнаженным, что должна привыкнуть, – сказал я. Каждый раз у нее была одна и та же стыдливая реакция.

– Я никогда не привыкну, – сказала она, не отрывая от меня глаз. – Как ты сказал? Я наслаждаюсь совершенством, когда смотрю?

Я засмеялся.

– Ну, да.

Я быстро натянул одежду – брюки и небесно-голубую рубашку на пуговицах. Потом я надел носки и, осмотревшись, заметил пару черных вечерних туфель. Я с минуту разглядывал этих ублюдков, боясь обуваться. Изабелла сползла с кровати, и я поднял туфли, собираясь их натянуть, когда внезапно передо мной упала пара «Найк». Я поднял глаза и увидел Изабеллу, на ее губах играла сладкая улыбка. Она не сказала ни слова, просто забрала у меня туфли и отнесла в ящик. Я тихо засмеялся и покачал головой, обувая кроссовки. Да, моя девочка знала меня офигенно неплохо.

Вскоре я закончил собираться и пробежался пальцами по волосам, чтобы они хотя бы равномерно торчали, а потом побрызгался одеколоном. Я наполнил огромную флягу водкой «Апельсиновый Грей Гус» и растолкал вещи по карманам, прежде чем взять Изабеллу за руку, переплетая наши пальцы, и повести ее вниз. Я завел ее в гостиную, где уже все собрались, там мы были до отъезда. Потом мы разделились по машинам, ведь позже мы все равно разойдемся – взрослые вернутся домой, а дети поедут праздновать.

Я подогнал «Вольво» на школьную парковку, вставая на привычное место. Я припарковался и вышел, подходя к пассажирскому сидению и помогая выйти Изабелле. Казалось, она нервничала, поэтому я приобнял ее, прижимая к себе.

– Расслабься, любимая. Мы тут, чтобы помочь братьям сказать старшей школе «прощай», а потом просто поедем туда, куда ты захочешь, хорошо?

Она улыбнулась и кивнула.

– Я в порядке. Просто… Я не хочу оплошать и смутить тебя, – сказала она.

Я покачал головой.

– Ты никогда меня не смутишь, – сказал я.

Она скептически глянула на меня.

– А если я упаду на ступеньках у всех на глазах? – сказала она совершенно серьезным тоном, бросая мне вызов.

Я рассмеялся.

– Ты не будешь спускаться ни по каким ступенькам, tesoro, – сказал я.

Она вздохнула.

– Хорошо, можно даже без лестницы. Я просто могу упасть, – сказала она.

Я пожал плечами.

– Не упадешь. Я буду держать тебя, – сказал я.

Она закатила глаза.

– А если я потяну тебя за собой на пол? – спросила она.

– Черт, думаешь, у тебя выйдет? – игриво спросил я.

Она кивнула, мягко улыбаясь.

– Ну, тогда я просто, на хер, упаду. Не хочу тебя разочаровывать, но падение меня не смутит.

Она тяжело вздохнула.

– А что, если я громко икну и прерву церемонию?

Я расхохотался, качая головой.

– Если это случится, Белла, я, наверное, буду чертовски смеяться. Успокойся, ты меня не смутишь, – сказал я.

Она вздохнула и кивнула, выглядела она так, словно смирилась. Это смешно, но я просто позволил ей пережить маленький приступ паники, у меня они тоже были. Сразу вспомнился пресловутый пикник на день святого Валентина.

Я пропустил ее вперед в аудитории, и мы заняли сиденья сзади, через несколько минут Элис к нам присоединилась. Отец, Эсме и Алек приехали чуть позже, садясь за нами. Я положил руку Изабелле на плечо, ощущая, какая она напряженная от их присутствия. Я легонько сжал ее, пытаясь заверить, что ей незачем, б…ь, переживать.