Доктор Каллен подошёл к нам и передал Эдварду ключи. Эдвард непонимающе посмотрел на них, прежде чем взять.

– Зачем ты даёшь мне ключи от Мерседеса? – спросил Эдвард.

Доктор Каллен вздохнул и снова сел за стол.

– Потому что у него автоматическая коробка передач, – сказал он, пожав плечами. Эдвард продолжал смотреть на него.

– Что, блядь, ты имеешь в виду? – спросил он.

– Я подумал, что на автомате удобнее учиться вождению, – сказал доктор Каллен, – но если ты хочешь начинать с Вольво, то ради бога – можешь взять свои ключи обратно.

Эдвард потряс своей головой.

– Господи Иисусе, о чём ты, мать твою, говоришь? – спросил он, – в этом нет никакого гребаного смысла!

– Guardi le vostre parole (следи за своим языком), – быстро сказал доктор Каллен, глядя на Эдварда, сузив глаза. Тот вздохнул, но так и ничего не сказал, – если бы ты прекратил искать какой-либо скрытый подтекст, ты бы понял, что я лишь велел тебе приступить к обучению девочки вождению.

Я напряглась, а глаза Эдварда в шоке распахнулись.

– Ты, блядь, разыгрываешь меня? – сказал он громко и взволнованно.

Я посмотрела на него с удивлением, а доктор Каллен лишь застонал.

– Клянусь, за такую ругань, мне иногда хочется вытрясти из тебя всё дерьмо, – сказал доктор Каллен, а Эдвард засмеялся.

– Ты же должен понимать, что для меня ты проклятый пример для подражания? Что именно из-за тебя я так выражаюсь? – спросил Эдвард в шутку.

Я была удивлена такой быстрой сменой настроения.

Доктор Каллен покачал головой.

– Не то ты выбрал для подражания. Делай то, что я говорю тебе, а не то, что я делаю сам.

Эдвард ухмыльнулся.

– Ой, остынь ты. Tale il padre, tale il figlio (каков отец, таков и сын), – сказал он.

Доктор Каллен покачал головой.

– Ты слишком хороший, чтобы следовать по моим стопам, – сказал он.

– Слишком хороший, чтобы стать доктором? – спросил Эдвард с улыбкой. Доктор Каллен вздохнул.

– Ты знаешь, о чём я говорю, – сказал он спокойно, а Эдвард со вздохом пожал плечами.

– Короче. Посмотри на все, что ты имеешь. Уверен, это не так уж отвратительно, как ты описываешь, – пробормотал он, – итак, почему мы всё ещё в грёбаной больнице? Внедрение еще большего количества дерьма, выполнение еще большего количества генетических тестов? Или – дайте-ка угадаю – это секрет?

Я замерла и посмотрела на Эдварда широко распахнутыми глазами. Я не хотела верить, что он только что это произнёс. Через секунду я повернулась к доктору Каллену, и увидела, что он уставился на сына во все глаза и выглядел при этом весьма недовольным. Он посмотрел на меня глазами, в которых затаилась печаль – точно такие же я уже видела у него сегодня. Через секунду он тряхнул головой и посмотрел на Эдварда.

– Да будет тебе известно, Изабелле требовалась очередная прививка против беременности. Ты же знаешь, что это нужно, потому что в городе она может встретить парня, влюбиться в него и захотеть близости с ним, – сказал доктор Каллен прохладно. Моё сердце понеслось с сумасшедшей скоростью, и я посмотрела на Эдварда, беспокоясь о его реакции. Он уставился на отца, даже не стараясь спрятать гнев. Я встревожилась, что он сейчас что-нибудь ляпнет, но, к счастью, доктор Каллен дал задний ход прежде, чем Эдвард успел открыть рот, – в принципе, вы, детишки, можете идти. Меня ждут пациенты.

Доктор Каллен встал и отправился к выходу, когда Эдвард как бы между делом сказал:

– О, с днём рождения.

Я посмотрела на доктора Каллена, наблюдая за его реакцией. Он замер и оглянулся на Эдварда.

– Спасибо, сын, – сказал он.

Эдвард кивнул, а доктор Каллен развернулся, мгновение он смотрел на меня, и я заметила пелену грусти в его глазах. Было страшно смотреть на это. Я уже давно знала доктора Каллена, но никогда бы не подумала, что у меня появится желание сочувствовать ему. Но теперь именно это чувство возникло у меня. Я могла почти понять его, его страхи и желания, и самая ужасная вещь заключалась в том, что мы оба хотели почти одного и того же. Мы хотели освободиться от жизни, в которую были загнаны, как в ловушку и мы оба хотели отгородить Эдварда от всего этого.

Доктор Каллен разорвал зрительный контакт и вышел из кабинета, оставляя меня с Эдвардом наедине. Пока дверь не захлопнулась, мы не шевелились, но затем Эдвард тут же схватил мою руку. Я посмотрела на него, и он притянул меня к себе. Он облизнул губы, ухмыляясь, пока я оттягивала момент, чтобы затем наклониться к нему. Он прижал свои губы к моим и начал нежно и сладко целовать, просунув свой язык в мой рот и переплетая его с моим. Он простонал мне рот и нежно потёр мою грудь, слегка сжав её. Затем он медленно начал отстраняться, но колебался, игриво кусая зубами мою нижнюю губу.

– Всё моё, – прошептал он хрипло, отпуская мою губу и снова прильнув к моему рту. Я улыбнулась и провела рукой над его губами и по его щеке. Ему уже нужно побрить щетину, кожа была довольно жесткой, но чувство вызывала противоположное. На прошлой неделе мы тщательно проходили третью базу. Вчера вечером он в третий раз за неделю хозяйничал своим ртом у меня между ног, и то ощущение, которое оставляла его щетина на внутренней стороне моих бёдер, было неописуемо. Я дважды делала ему тоже самое, считая и прошлую ночь. Это казалось столь страстным и интимным, и в тоже время сексуальным.

– Всё твоё, – прошептала я в ответ.

Он ухмыльнулся и кивнул, отстраняясь от меня.

– Знаешь, меня, блядь, реально напугало, когда он ответил на мой звонок с твоего телефона. Я уже подумал, что мы, черт возьми, спалились, – сказал он, проводя рукой по волосам, – я уж было подумал, что нам придётся много врать, поэтому собирался двинуть ему, схватить тебя и, нахрен, убежать, куда глаза глядят, наплевав на твой проклятый GPS.

Я сидела в кресле, а он повторял те же слова, о которых мне говорил доктор Каллен. Я не знала точно, какая была опасность, но могла с полной уверенностью гарантировать, что Эдвард с удовольствием начал бы противостоять этому. Я не знала, что он начал искать информацию, и не хотела бы, чтобы без меня он влез во что-нибудь опасное.

И тогда я поняла, как прав был доктор Каллен, потому что Эдвард действительно хочет попробовать сбежать от всех наших проблем вплоть до того, чтобы совершить побег безо всяких вопросов.

На прошлой неделе, в новогоднюю ночь, Эдвард сказал мне, что заботится о моих желаниях, и я оценила это, потому что впервые в моей жизни кто-то обратил внимание на меня. И теперь я должна сделать то же самое для него. Я должна думать о его безопасности. Я не хочу, чтобы ему причинили боль, и если, чтобы этого избежать, нужно быть преданной доктору Каллену, я сделаю это. Ради Эдварда. И хоть это не так-то просто: найти баланс между его любовью и тем, чтобы быть честной и открытой с ним, и охранять его от неприятностей, я сделаю это. Потому что он стоит этого.

Глава 42. Не различающий цвета.

«Оптимист – это человек, который повсюду видит зеленый цвет,

пока пессимист везде видит красный…

По-настоящему мудрый человек не различает цвета»

– Альберт Швейзер –

Эдвард Каллен

Раздался пронзительный звон, который вывел меня из легкой дремы. Я быстро поднял голову и, несколько раз моргнув, сконфуженно осмотрелся по сторонам. Потребовалось не меньше минуты, чтобы понять, что я сижу за своей партой посреди класса истории. Я застонал и потер руками лицо, пытаясь стряхнуть с себя сонливость. Все вокруг поднимались и, собрав вещи, покидали помещение, возбужденно переговариваясь, поскольку подошло время ланча. Через пару секунд я отодвинулся от стола и встал. Схватил рюкзак и, забросив туда книгу и конспект, застегнул его и перекинул через плечо. Но не успел я сделать и нескольких шагов в сторону выхода, как за моей спиной раздалось покашливание. Я замер и снова застонал, зная, что это, блядь, было адресовано мне.