— Ну и ну! — покачал головой Илай. — Это означает, что я не смогу довериться ни одному полицейскому, так как не буду знать, состоит он в триаде или нет!

Человек из Интерпола усмехнулся:

— Вы сообразительный парень, мне это нравится!

Кстати, в случае провала не рассчитывайте на помощь Интерпола. Мы ведь занимаемся в основном расследованием некоторых обстоятельств и установлением фактов по просьбе властей разных стран. Так что поддержки от нас не ждите.

— Да, выбор у меня скудный: сесть в тюрьму здесь или в случае провала сесть в тюрьму там, — мрачно подытожил Илай.

— Вы все схватываете на лету, дружище.

Несмотря на то что Илай Кейган потерял престижную работу пилота на международных авиалиниях и его репутация оказалась запятнанной, он не оставлял надежды продолжать летать. Многие фирмы, куда он обращался, холодно отказывали ему, но кроме них существовали компании, занимавшиеся незаконным бизнесом, которые охотно брали на работу проштрафившихся летчиков. Такие компании иногда нанимали Кейгана для перевозки контрабанды, и его последний рейс тоже был связан с преступным бизнесом: ему поручили переправить марихуану через мексиканскую границу и доставить ее на заброшенное летное поле на окраине Эль‑Пасо, в штате Техас.

Едва Илай приземлился с контрабандным грузом, как сразу же был схвачен пограничным патрулем, после чего пришлось сделать нелегкий выбор: получить длительный тюремный срок в Техасе или принять условия Интерпола и с тайной миссией отправиться в Гонконг.

— Этот старый китаец Линь Кэ, — продолжал человек из Интерпола, — связан в Гонконге и с проституцией, и с игорным бизнесом, и, конечно же, с наркотиками. Против него до сих пор не найдено прямых улик, но мы твердо убеждены, что именно с его помощью доставляется героин в Соединенные Штаты. Как бы мы хотели схватить за руку этого старого желтого дьявола! Если вы поможете нам, мы достойно вас отблагодарим, старина. Главное — выяснить, каким способом наркотики поступают в Америку!

Илай вспомнил также, что первым человеком в Гонконге, с которым он вступил в контакт, оказался именно Линь Кэ! Удача? Совпадение? В таких ситуациях совпадения происходят крайне редко, а в удачу он давно перестал верить…

Судно причалило к берегу, и Илай вместе с остальными пассажирами заторопился на берег. Причал находился неподалеку от того места, где жил Линь Кэ, и Илай решил прогуляться туда пешком.

На улице было шумно и многолюдно, повсюду раздавались высокие голоса китайцев, звучали разные диалекты вперемежку с европейской речью. Илаю всегда казалось, что в Гонконге подавляющее большинство жителей — люди желтой расы, и он очень удивился, увидев на улице много европейцев.

Илай свернул в узкий переулок, где маленькие балконы домов почти соприкасались друг с другом. остановился и закурил сигару. Повсюду валялся мусор, который жители, наверное, выбрасывали прямо из окон, и вся улица была покрыта какой‑то липкой грязью.

Илай задумчиво курил и продолжал вспоминать подробности недавней встречи с Линь Кэ.

Старый китаец поразил его своей колоритной внешностью — узким желтым лицом с длинными свисающими усами, длиннополым халатом с широкими рукавами. Когда китаец вытащил из рукава свою тонкую руку и протянул ее, чтобы поздороваться, Илай даже отпрянул: у Линь Кэ были очень длинные ногти. В общем, старый китаец производил впечатление какого‑то нелепого персонажа из прошлого века.

Илай ожидал услышать смесь китайского языка с ломаным английским, но был приятно удивлен, когда Линь Кэ заговорил с ним по‑английски — бегло и грамотно.

Комната, в которую Линь Кэ пригласил Илая, была обставлена типичной китайской бамбуковой мебелью, и в ней стоял тяжелый сладковатый запах благовоний.

Разговор со старым китайцем получился коротким. Он произвел на Илая странное и даже немного гнетущее впечатление. Линь Кэ спросил, хочет ли Илай снова вернуться к полетам, и, получив утвердительный ответ, сказал, что предоставит ему такую возможность. Правда, работа будет связана с риском и опасностью: с физической опасностью и риском попасть в руки полиции, подчеркнул Линь Кэ. Илай кивнул, и старый китаец пообещал ему заплатить за выполненную работу десять тысяч долларов, но ни словом не обмолвился о том, в чем будет заключаться столь выгодная работа.

Первое же задание, которое Илай получил от Линь Кэ, обескуражило летчика. Старый китаец вручил ему билет на самолет, тысячу долларов наличными и велел лететь в Манилу, а там пересесть на круизный лайнер и под своим именем вернуться в Гонконг.

На все вопросы, которые Илай пытался задавать Линь Кэ, старый китаец лишь отвечал с непроницаемым выражением лица:

— Всему свое время, мистер Кейган. Дата прибытия «вашего» самолета пока не определена, но уверяю вас, все станет известно, когда вы вернетесь в Гонконг. Как только сойдете с трапа на берег, сразу же направляйтесь ко мне, мистер Кейган. Я буду вас ждать. Мы все подробно обсудим, обговорим детали и наметим стратегию.

И вот теперь Илай снова вернулся в Гонконг и шел на вторую встречу с Линь Кэ, не поставив в известность Интерпол. А о чем было сообщать? Пока он не получил никакой новой информации.

Линь Кэ занимал весь четвертый этаж дома и, как догадывался Илай, являлся его хозяином. Ни в первый раз, ни теперь Илай не встретил никого из жильцов. Неужели они все ушли по делам? Над почтовым ящиком были единственный звонок и круглое переговорное устройство. Илай нажал кнопку звонка и услышал знакомый голос:

— Кто это?

— Илайджа Кейган.

— Одну минуту, мистер Кейган. Подождите.

Илай уже знал, что последует дальше, поэтому приблизился к гладкой боковой двери, на которой не заметно было ни щели для ключа, ни дверной ручки Дверь медленно отъехала в сторону, открыв современный удобный лифт. Илай вошел в лифт, дверь за ним автоматически закрылась, и кабина бесшумно поднялась на четвертый этаж. В лифте не было даже панели с кнопками, указывающими номера этажей.

Илай вышел из лифта и сразу же очутился в квартире Линь Кэ.

Старый китаец ждал его.

— Проходите, мистер Кейган. Надеюсь, ваше путешествие прошло успешно?

— Да, я нормально добрался.

Линь Кэ, одетый в свой зеленый расписной халат, пропустил гостя вперед и закрыл за ним дверь. Илай почувствовал приторный, сладковатый запах китайских благовоний.

Старый китаец чуть заметно улыбнулся и спросил:

— Хотите выпить, мистер Кейган?

Илай подумал, что это уже прогресс в их отношениях — в прошлый раз старый китаец не предлагал ему выпить.

— Не откажусь, если у вас есть бурбон с содовой.

— Надо поискать в баре. У меня, мистер Кейган, большой бар, и в нем внушительные запасы спиртного. Я веду дела с очень многими людьми, а у них разные вкусы.

Илай неопределенно кивнул.

Линь Кэ подошел к бару.

— Надеюсь, вы не обидитесь, мистер Кейган, — сказал он, — если я не присоединюсь к вам. Я вообще не пью. У меня другое пристрастие — опиум, я употребляю его дважды в день.

Неожиданно прозвучавшее признание навело Илая на мысль, что китаец таким образом намекает на цель их встречи.

Он с безразличным выражением лица пожал плечами и произнес:

— Понятно.

Линь Кэ обернулся к Илаю:

— Боюсь, вы не совсем верно понимаете, мистер Кейган. В жизни у меня осталось мало радостей, и одна из них — опиум. Я выкуриваю одну опиумную трубку утром и еще одну вечером уже в течение многих лет. Это дает мне силы утром, успокаивает на ночь и, как говорил какой‑то поэт, объединяет меня со Вселенной. — Линь Кэ достал из бара бутылку «Джека Дэниелса», налил из нее в бокал и подал Илаю. — В моем возрасте кровь уже не так горяча, и постепенно утрачивается интерес к женщинам…

— Следовательно, у вас всего один порок, одна страсть, — заметил Илай, — не так уж и много для человека.

— Вы не дали мне закончить, мистер Кейган, — с легким упреком произнес старый китаец. — У меня есть и еще одна страсть — я люблю делать деньги и копить их. Вот почему вы здесь, у меня дома, мистер Кейган! Уверен, что люди, живущие в капиталистических странах, не считают богатство пороком.