И еще: «…у Белого дома был один тайный источник информации: офицер советской военной разведки (ГРУ) полковник Олег Пеньковский. В1961–1962 годах он передал англичанам и американцам немало сведений о советских боевых системах и степени боеготовности советских войск. Полученная от него информация вкупе с результатами облетов территории СССР самолетами У-2 вскрыла в целом слабую готовность русских к ядерной войне». Вот такой «приговор» советской стороне…

Но как быть с тем фактом, что «ценный источник» Пеньковский «проморгал» широкомасштабную подготовку к вторжению советских войск на Кубу? И не только сам факт начала такой подготовки, но факт движения к Острову десятков кораблей? Не потому ли Палмер решительно осуждает: «Разведывательное сообщество оказалось неспособным выявить характер и масштабы наращивания советского военного присутствия в Западном полушарии и на Кубе на ранних стадиях». Американцы, говорит Палмер, считали, что «к началу карантина на Кубу успело прибыть только 8000 человек личного состава. А на самом деле численность советской военной группировки составляла 41 000 человек!»

Выше была сделана попытка ответить на вопрос: какова доля участия разведки в «большом блефе» – этой стратегической победе советской стороны в более широком смысле, чем только разрешение Карибского кризиса. Теперь хотелось бы разобраться, каково участие в этом кризисе сомнительной фигуры, какой стал Пеньковский, агент двух западных спецслужб. Дифирамбы, которые поют американской и английской разведкам и их агенту, в конце концов были зафиксированы в двухтомном труде «Шпион, который спас мир» американского журналиста и его соавтора – перебежчика из КГБ еще времен 50-х годов – Дж. Шектера и П. Дерябина (1993).

Но вот что настораживает: по прошествии десятилетий даже перебежчик и позднее сотрудник ЦРУ, анализируя довольно объективно ситуацию с Пеньковским в целом и вокруг Кубы, в частности, не смог не затронуть вопроса: о честности «Феномена» (так назвали на Западе его предательство). В книге приводились мнения, причем весьма компетентные, других специалистов и профессионалов разведки и контрразведки по обе стороны Атлантики в пользу гипотезы: Пеньковский был подставой советских органов госбезопасности.

Поэтому знакомство с содержанием книги «Шпион, который спас мир» невольно вызывает вопрос: а с чьей стороны он спасал мир – с американо-английской либо с советской?

Казалось бы, можно приступать к анализу материалов и сведений, говорящих «за» и «против» оценки деяний Пеньковского в качестве «предателя-непредателя». Это можно сделать, лишь разобравшись в глубинных процессах разведки, «краеугольными камнями» которой являются разведчики, агенты и операции. То есть все то, что составляет понятие «мастерство разведки».

разведчики, агенты, операции

Анализ положительной деятельности внешней разведки советского периода представляет интерес в связи с тем, что это та сфера, где формировалась эффективная система мастерства борьбы молодого Советского государства на международной арене в рамках политического, экономического и военного противостояния.

Работа внешней разведки (и контрразведки) проходила в условиях противоборства СССР с другими зарубежными государствами и их специальными структурами. А это означало, что молодым советским спепцслужбам пришлось разрабатывать способы определения интересов Запада к тайнам Советского государства. Для решения этой задачи проводился системный сбор и анализ информации, освещающей цели, интересы и ориентацию западных государств, чаще всего враждебных по отношению к Советской России, ставшей с 1922 года Советским Союзом.

Крупнейшие специалисты в области истории разведок и разведывательного мастерства, у нас и на Западе, отдают должное русскому и советскому разведчикам. Тезис «кадры – главное оружие разведки» безоговорочно относится ко всем поколениям советских разведчиков. За ними признаются успехи всемирного масштаба, в частности в делах приобретения источников информации. Мотивы их привлечения к работе на советскую разведку определяются прежде всего как стремление участвовать в борьбе за мир – будь то предвоенный, военный либо послевоенный период.

По оценке одного из ведущих американских специалистов в области дезинформации профессора Роя Годсена, «СССР является сверхдержавой благодаря двум инструментариям своей политики: его военной мощи и глобальному аппарату активных мероприятий». Под этим «аппаратом» профессор понимает советскую разведку.

Итак: кадры, источники, акции. Фактически эта триада стала главным определяющим «инструментарием» разведывательной работы в «полевых условиях» (странах) с целью оказания помощи через возможности разведки внешнеполитическим усилиям Советского государства. Причем так было в течение всей истории государства российского: функция разведки – разведывательное сопровождение дипломатии.

Можно выстроить логический ряд – значимые вехи, когда разведка помогла существенно изменить ситуацию в отношениях между Востоком и Западом в пользу советской стороны. К ним следует отнести:

20-е годы – сдерживание зарубежных эмигрантских военизированных организаций от активной подрывной деятельности на территории СССР;

30-е годы – вскрытие военных устремлений Германии и отношения к СССР со стороны Англии, США и Франции в условиях грядущей фашистской агрессии;

40-е годы – выявление тенденций об истинных военно-стратегических замыслах Германии, Англии, США и предотвращение ситуации, когда СССР был бы лишен поддержки коалиции европейских государств в советско-германском военном противостоянии, а также помощи Красной Армии в разгроме фашизма;

50-е годы – участие в ликвидации монополии США на ядерное оружие и другие средства массового уничтожения;

60-е годы – активное способствование развертыванию ракетно-ядерного щита в условиях планов внезапного нападения США и стран НАТО на СССР;

70-е годы – оказание содействия в укреплении военно-стратегической концепции советского руководства и в поддержании паритетов вооружения, а также в усилиях советской стороны по предотвращению внезапного ракетно-ядерного нападения (ВРЯН);

80-е годы – усиление позиции Советского государства в реализации программы разоружения; своевременное информирование советского правительства о программах Запада по развалу социалистического лагеря и СССР.

Однако любой разведывательный «инструмент» не может быть эффективно использован без соответствующих условий его работы. И, что особенно важно, без формулирования оптимального содержания разведывательной деятельности. Поэтому триада – кадры (разведчики), источники (агенты), акции (операции) – в качестве инструмента разведработы находится в тесном контакте с содержанием всех видов работы и «механизмом» ее реализации.

Опасаясь утомить читателя, все же не могу удержаться от упоминания того, что раскрывают составляющие «механизма» разведработы (версия автора). Так что же за «приводные ремни» создают эффективную отдачу в разведывательных делах? Назовем их аспектами разведработы: управленческий, направленческий, кадровый, профессиональный и, наконец, работа с источниками.

В истории конкретных дел разведки, как в капле воды, высвечивается мастерство разведчика, который действует под влиянием объективных реалий этих пяти аспектов. Речь идет о малоизвестной акции «Трест-2» (1931–1932), целью которой было проникновение в агентурную сеть германской и британской спецслужб, также в русские эмигрантские круги, а средством – поиск связей с силами, которые могли бы поддержать легендируемое в стране «антибольшевистское подполье». В результате были получены сведения из высшего эшелона будущей фашистской власти о намерениях в отношении СССР и налажен контакт с организациями, работающими по Советскому Союзу.