Джош вздохнул. Взгляни правде в глаза. С такими женщинами, как Дэни, ты еще не сталкивался и понятия не имеешь, чего от них ожидать.
Конечно, на работе он сталкивался с женщинами — адвокатами, но те были коллегами, и Джош относился к ним соответственно. Единственная женщина, с которой он мог поговорить, была его секретарша Марлетта. А она в основном ворчала.
Те несколько, с которыми он ложился в постель, ну... Они были совсем не похожи на Дэни Колдуэлл. Более практичные, более искушенные — да, возможно, пресыщенные, но они знали правила. А разговоры в таких ситуациях были ни к чему.
Джош закрыл глаза и представил себе Дэни. Дэни была с ним. Под ним. Длинные ноги запутались в шелковых простынях, полные груди поднялись, приглашая...
Джош застонал. Каждую секунду его тело настойчиво требовало ее. С той минуты, когда он посмотрел в разбитое ветровое стекло и увидел зеленоглазого ангела.
Но если попытается получить больше, чем положено по соглашению, и у него ничего не получится, он рискует потерять ребенка.
Джош снова застонал.
Майкл был ребенком другого человека. Дэни могла уехать и забрать его в любое время, когда ей захочется. Она могла собирать вещи в эту самую минуту, складывая маленькие рубашечки, которые они вчера купили: с крошечными застежками, которые Джош с трудом мог застегнуть своими огромными пальцами...
Нет! Джош вскочил с кровати и направился к смежной двери. Он ни за что не позволит ей... Он зацепился за сапог. Покачнулся. Наступил на подошву другого сапога, который почему-то валялся посередине комнаты рядом с его джинсами. Ну конечно же, он в них запутался — и вот результат: рухнул на пол, ударившись локтем о тумбочку.
— Джош? — Раздался тихий голос. Дэни вошла в комнату. — Что случилось? Все нормально?
Конечно, нет. В действительности Джош был очень сильно возбужден. Пижама, которую он купил, чтобы прилично выглядеть во время кормления Майкла, не могла скрыть этого факта. Даже будь она сделана из стали. Джош быстро перебрался на кровать и забрался под одеяло. Дэни включила лампу около кровати. На ней была тонкая хлопчатобумажная ночная рубашка, три пуговицы расстегнуты.
Потом Дэни склонилась над ним. Под правильным углом. Но с неправильным выражением лица. Глаза у нее потемнели от озабоченности, а не от страсти. Волосы ее были распущены, настоящая река пенящегося шелка падала ей на плечи и вниз, вниз, вниз, почти касаясь его... Джош снова застонал, с трудом сдерживая руки, тянущиеся к ней. Желающие повалить ее на кровать. Накрыть ее груди и ладонями ощутить их тяжесть. Потом подмять ее под себя. Накрыть ее рот в прекрасном сливающемся поцелуе, когда земля разверзнется под ними...
— Тебе нехорошо? Что-нибудь болит? Голова кружится? — В ее вопросах сквозило неподдельное беспокойство.
Слава богу. Она испытывала к нему не только настороженность. Напряжение внутри ослабло, и он улыбнулся ей сквозь пелену сильного желания. Ах, Дэни, мысленно молил он. Пожалуйста. Дотронься до меня.
Ее рука потянулась к нему... застыла... потом прижалась ко лбу.
— Хмм. Не горячий, — объявила она через пару секунд.
Он чуть не подавился. Не горячий? Он весь пылал! Если бы она положила свою маленькую мягкую ручку несколько ниже, она бы узнала, какой — Джош сжал зубы, овладевая собой — он был дурак. Шесть лет назад он поклялся никогда снова не подпасть под власть женщины. И не был готов нарушить клятву. Пока нет. Даже с Дэни Колдуэлл.
Хоть она и сводила его с ума.
Что ж, он просто ищет способ, как проводить время наедине с Майклом. А свое желание к матери Майкла он возьмет под контроль.
Без труда. Он только что доказал это.
— Все в порядке, — пробормотал он, отворачиваясь. Вместо того чтобы понять намек, глупая женщина провела холодными пальцами по шее и прижала ладонь к затылку.
И Джош понял, что он на пределе.
Если простым прикосновением она вызывала в нем желание поцеловать ее, когда-нибудь он сделает это. С волнением. С удовольствием. С готовностью овладеет ее ртом и потом сделает все, что она захочет. Расскажет ей все, о чем она попросит. Даст все, что ей нужно. Кроме сердца и доверия, жестко напомнил себе Джош. Этого он не мог ей дать. Предательство Кэрри послужило ему уроком, слишком горьким уроком.
— Нет, — сообщила она, отходя от кровати. — Жара нет. Ты отчетливо видишь?
Джош покачал головой.
Ему не хотелось так желать ее. Но он ничего не мог с собой поделать.
— Я ударился локтем... — Он высвободил одну руку из-под одеяла и показал ей.
— Вот как. — Ее мягкий голос ласкал его, как атлас.
Она собралась уходить.
— Больше не буду тебя беспокоить. — Он понимал, что должен отпустить ее, но внутренний голос принялся твердить об одной-единственной возможности, которую никак нельзя упустить. — Подожди, Дэни. О том, что случилось днем. Я хочу... извиниться. За...
За что? В том-то и суть. За то, что не хотел простить Кэрри? Не хотел забыть? Нет, нет, никогда.
— А-а-а...
* * *
Видя, как Джош изо всех сил старается сгладить ситуацию, не сдавая своих позиций, Дэни поняла, что должна помочь ему. Несколько лет выслушивая вранье Джимми и обещания, которые он не сдерживал, она восхищалась правдивостью Джоша, соглашалась она с ним или нет.
— Это мне нужно извиниться, — искренне ответила она, теребя прядь волос. Тяжелый опыт научил ее, что даже благие намерения не могут изменить состояния души, а без этого... — Твоя жизнь меня не касается.
— Я не должен был так грубо обрывать тебя. — От сожаления глаза его потемнели. — Дэни, пожалуйста. Больше не бойся меня.
Вопреки своей воле и имеющемуся у нее здравому смыслу, взгляд Дэни скользнул по его сильной гладкой шее, до которой она только что дотрагивалась, к необыкновенно мужественной мускулистой обнаженной груди и вьющимся темным волосам, которые спускались вниз... Ее обдало жаром. Снова.
Так случалось каждый раз, когда она видела его.
Или эти необыкновенные бирюзовые глаза. Или восхитительно опасную темную щетину. Или...
Ладно. Реакция на Джоша Уокера доказывала, что она женщина, жаждущая любви. Но она не имеет права думать сейчас о себе.
Главное — ее маленький Майкл. А быть матерью беспомощного младенца оказалось не так просто, как она полагала.
— Со мной ты в безопасности, Дэни. — Глубокий голос Джоша вернул ее к действительности. — Каковы бы ни были наши разногласия, Уокер всегда сдерживает свои обещания, Дэни. Верь мне.
Она и хотела. Еще хотела забраться к нему в постель. Опустить ему на плечо голову, прижаться губами к его гладкой коже. Улететь на небеса от его поцелуев...
— Я, конечно же, очень признательна тебе за... все.
Прошло мгновение в полной тишине, потом Джош протянул руки, и ей захотелось очутиться в них и найти успокоение самым простым способом, который существует между мужчиной и женщиной.
И потом она уже была в его объятиях. И он бережно держал ее, крепко держал, прижимаясь щекой к ее голове. Это было так правильно.
Она чувствовала, что именно так все и должно быть. С ним она в безопасности. В самом опасном месте, которое только может быть. Там, где снова появились мечты. Они не были такими уж особенными: дом, семья, любящий муж, который оберегает ее, и она заботится о нем... Ох уж этот Джош Уокер! Из-за него она стала желать того, чего не следовало. Еще одно райское мгновение в его объятиях. Еще один поцелуй. Возможность запустить пальцы в его густые, мягкие, золотистые волосы.
Не глупи, предупредила она себя. Теперь твоя жизнь принадлежит Майклу. Так же, как и сердце.
Она сделала шаг назад, и он отпустил ее.
Дэни кое-как добралась до своей комнаты, и дверь за нею закрылась.
По-це-луй. Отнесись к этому проще, глупышка. Ухаживай за Майклом. Восстанови силы. Найди какой-нибудь подходящий способ заработать на жизнь и уйди из жизни Джоша Уокера, пока не наделаешь непоправимых ошибок.
