Следует заметить, что вопрос участия в этом конфликте в ряде даже стран НАТО приобрел острый характер. Так, во Франции министр обороны Шевенман категорически выступил против участия вооруженных сил Франции в военном конфликте. Поэтому президент Миттеран еще 17 октября 1990 года в своем выступлении высказывал сомнение относительно участия его страны в военной операции в заливе. Но позже его все-таки убедили и он дал согласие, на что Шевенман демонстративно ответил своей отставкой.

Резолюция Совета Безопасности ООН № 678 от 16 ноября 1990 года обязывала Ирак до 15 января 1991 года вывести свои войска из Кувейта. Командование многонациональных сил также объявило, что если Ирак к установленному сроку свои войска не выведет, то 15 января объявляется первым днем боевых действий.

Обстановка обострялась. Однако Ирак свои войска из Кувейта не вывел. Объединенное командование, которым руководят американские генералы, 15 января вместо нанесения ударов объявляет, что войска объединенных сил будут готовы начать боевые действия только в конце января. Это было обманное заявление, рассчитанное на притупление бдительности Ирака. И американцы достигли своей цели: командование Ирака было дезориентировано. Политическое и военное руководство Ирака несколько расслабилось. Притупилась бдительность и при несении боевого дежурства. Поэтому, когда ночью 17 января начались массовые удары по Ираку, они стали полной неожиданностью.

Но нас, наблюдавших со стороны за развитием событий, еще больше поражало то, что на протяжении более полугода американцы и их сателлиты возили к заливу свои войска и свободно сосредотачивались там, не подвергаясь никакой опасности. Как на учебном полигоне. Даже не предпринимались меры по защите от обстрела противника, тем более по отражению удара, если вдруг Ирак вздумает перейти в наступление. Полнейшая беспечность. Из информации, передававшейся по телевидению, можно было сделать вывод, что сосредоточивается не войско, а туристы: жили в палатках, никакой службы, «порядок» — как на ярмарке.

Вот почему американцы бежали, бросая всё, когда одна из иракских бригад нанесла удар. Только одна бригада — и все побежали. До сих пор этот эпизод почему-то замалчивается. А ведь иракская бригада за полтора-два часа продвинулась на 15 километров. И если бы командование не остановило ее, то еще неизвестно, чем бы все это кончилось для американцев.

Резонно напомнить, что Ирак имел в своей группировке 43 полнокровных дивизии и 25 отдельных бригад. Это была действительно мощь. Да и вообще соотношение сил Ирака и многонациональных сил (т. е. НАТО и др.) было следующим: по личному составу — 1,2:1; по танкам — 1:1; по артиллерии — 2:1; по боевым самолетам — 1:2,8. Таким образом, соотношение было приблизительно равным, по артиллерии преимущество оставалось за Ираком, а по авиации — за США. Лишь по боевым вертолетам и кораблям абсолютное превосходство было у американцев.

Но в этих условиях у Ирака вырисовывались два прекрасных варианта действий, о которых я говорил Горбачеву на учениях в Одесском военном округе (о них расскажу позже), в расчете, что это каким-то образом будет доведено до С. Хусейна.

Первый вариант. Допустив сосредоточение многонациональных сил противника приблизительно на 50–60 процентов, после мощной артиллерийской подготовки Ирак должен нанести удар силами 15–20 дивизий и в течение недели полностью разгромить американцев и их сателлитов. Одновременно предъявить ультиматум Саудовской Аравии и другим соседям о недопустимости базирования самолетов и вертолетов НАТО на их аэродромах. Это, конечно, был дерзкий план, но вполне выполнимый. И мир был бы потрясен. А для США это был бы второй Перл-Харбор. Но этот вариант имел и свои теневые стороны — нарушалась резолюция ООН. Кроме того, НАТО и в первую очередь США подтянули бы сюда весь свой флот и проводили бы удары палубной авиацией плюс удары дальней авиации до тех пор, пока Ирак не поднял бы руки. Но этого могло и не случиться, если бы наша дипломатия и дипломатия союзных нам стран хорошо поработали и погасили этот пожар.

Однако шрам поражения никуда не спрячешь. Это не состоялось. Хотя президент С. Хусейн в своих выступлениях и обещал провести сражения.

Второй вариант более спокойный, но тоже мог хорошо проучить американцев. Суть его в следующем. Накануне завершения сосредоточения войск многонациональных сил (это в конце декабря 1990 года) Ирак должен был внезапно, в течение одних-двух суток, вывести свои войска с территории Кувейта в границы своего государства и объя-,ить, что резолюция ООН выполнена. Тогда США, НАТО присоединившиеся к ним союзники остались бы «с носом»: затрачено огромное количество денег, различных материальных средств (плюс потери от различных аварий) — и вдруг все лопнуло.

Это был хороший глубокий шаг. Однако ни первым, ни вторым вариантом Ирак не воспользовался. Но самое удивительное, что армия Ирака совершенно не оказала никакого сопротивления. Поэтому США и их сателлиты расстреливали с воздуха и моря и группировку войск Ирака, и его мирные города, как на полигоне.

С позиции справедливых оценок это была не война в обычном ее понимании, а настоящая бойня. Бесспорно, постоянно усложнявшаяся политическая обстановка вокруг Ирака накладывала отпечаток на решения его командования. Возможно, этим и объясняется его странная пассивность. В то же время важно отметить, что, несмотря на угодническую позицию Горбачева — Яковлева в отношении США, наша общественность все-таки не позволила им переметнуться на сторону США. В верхних эшелонах власти СССР еще что-то оставалось от достоинства великой страны. А вот США удалось обеспечить политическое единство многих стран мира с их позицией.

Несколько штрихов об учениях, которые мы провели летом 1990 года на базе Одесского военного округа с привлечением сил Черноморского флота, а также военно-воздушных и воздушно-десантных войск.

Как-то звонит мне Сергей Федорович Ахромеев (он к этому времени был у президента СССР помощником по военным вопросам) и говорит:

— В планах Генерального штаба значится проведение командно-штабных учений с обозначенными войсками в Одесском военном округе. У вас какие взгляды на эти учения?

— Да, действительно, через месяц такие учения должны быть проведены. Для этого привлекается оперативная группа от Черноморского флота. План проведения учений фактически уже готов.

— А как вы смотрите, если на них пригласить Горбачева?

— В принципе положительно. Это будет полезно и для войск, и для Горбачева. Но в план учений надо вносить изменения. Видно, надо проводить учения с войсками и двусторонние. Плюс включить силы флота и воздушно-десантные войска в достаточном количестве.

Сергей Федорович сказал, что подумает. А уже на следующий день меня вызвал министр обороны и сказал, что надо капитально готовить войсковые учения на базе Одесского военного округа — будет приглашен президент. Я понял, что у министра уже состоялся разговор с Ахромеевым. Дмитрий Тимофеевич Язов также сообщил, что подготовка и проведение учений возлагаются на меня. Расчет необходимых сил от воздушно-десантных войск, ВВС и флота надо доложить через два дня.

Я уточнил сроки готовности и приступил к действиям. Проведя рекогносцировку полигона, расположенного неподалеку от Одессы, а также Широколанского полигона, пришел к выводу, что учения можно провести интересно, с привлечением всех видов Вооруженных Сил (естественно, кроме РВСН) и родов войск. Но для этого необходимо принять принципиальное решение: будем ли мы проводить учения по всем правилам, т. е. со всеми неожиданными ходами, которые будут представлены в соответствии с решением соответствующих командующих и командиров, или же учения будут проводиться с «открытыми картами», т. е. когда все хода заранее известны (а кое-что и отработано, и натренировано) и командованию сторон не приходится ломать голову над решением — оно уже вписано в план проведения учений. Второй вариант применялся обычно на показных занятиях, когда, например, проводятся сборы офицерского состава и надо действиями войск обеих сторон наглядно продемонстрировать некоторые способы решения тактических и оперативных задач.