— А когда внесете залог? — «Негоже быть такой злобной. Чего я на нее взъелась, в самом деле? Может, она уже сто раз передумала насчет своего Павла?»

— Это дело долгое. — Марина поджала губы и перешла на занудный тон:

— Сначала нужно посмотреть поселок, потом утвердить проект, потом утвердить смету — в общем, тут возни на месяц. Поедешь с нами поселок смотреть? Возьмем ее, Павлик?

Павел повернулся, взглянул на Алену оценивающе, словно раздумывал, стоит ли такое существо его внимания еще и в следующий раз. Пока он думал, Алена три раза едва сдержалась, чтобы не заявить, что никуда она с ними не поедет и лучше всего высадить ее прямо сейчас. Но фамилия президента компании «Дом» вошла в ее мозг железным осколком, поэтому любопытство победило гордость — она промолчала. Любопытство подавило не только гордость, но и, собственно говоря, обыкновенную порядочность. Ведь нормальный человек в такой ситуации непременно предупредил бы подругу, пусть и бывшую, пусть и противную, что они влезают в нехорошую аферу, что Андрей Титов уже накололся с покупкой дачи, когда имел дело с этим Кувалдиным, и даже если тут совпадение, недоразумение или еще что-нибудь в таком же роде, все равно лучше не рисковать. Хотя какие, к чертям, недоразумения и совпадения?! Такого не бывает, чтобы в одном городе, пусть и огромном, было сразу две компании «Дом» с президентами-однофамильцами — Кувалдиными. Причем одна компания была бы кристально честной, а вторая надула Андрея Титова.

Однако Алена и не собиралась заниматься самобичеванием, во-первых, что-то ей подсказывало, что ее предостережения в случае с Мариной и ее муженьком вызовут лишь иронию, а во-вторых, времени до оплаты договора еще предостаточно. Она постарается крутиться вблизи этой сделки, все выяснит, а потом уж выложит козыри и не допустит еще одного надувательства.

Но для начала она узнает все, что можно, об этой фирме «Дом». Как? Это уже не столь важно. Будет день, будет пища.

— Так ты едешь? — нетерпеливо переспросила Марина.

— Наверное. Вообще-то мне проекты понравились, позвоню родителям.

— Давай-давай. Вместе будем шашлыки жарить, — ухмыльнулась подруга.

* * *

У родного дома Алену ждало новое приключение. Она вышла из машины и очень об этом пожалела, заметив на скамейке у подъезда до боли знакомый силуэт.

Следователь Терещенко увлеченно беседовал с честными пенсионерками.

— Решил меня доконать? — невежливо осведомилась она и присела рядом.

— Ах, молодость! — Бабка Надя, соседка с третьего этажа, мечтательно закатила глаза.

— А моя-то дуреха, Люська, чтоб ей! — совсем неромантично буркнула вторая собеседница — бабка Нюра.

Алена знала, что сейчас бабка Нюра начнет ругать свою затюканную ею же внучку, поэтому сдержанно улыбнулась пенсионеркам и, схватив Вадима за руку, потащила в подъезд. Позади послышалось заунывное брюзжание:

— Ведь вот же девка, и нет в ней ничего, а нашла себе и молодого, и неженатого, а наша-то Люська все валандается с тем подлецом. А у него жена и двое детей, а? Девка мучается. Я ж ей говорю, брось его, дура, он на тебе не женится. А она — мне все равно, я люблю Киркорова! Ведь мало того что с женатым канителится, так еще и этого горластого себе в башку втемяшила. Как заведет музыку, хоть на стенку лезь… Алена бежала по лестнице, пока назойливый монолог не превратился в неразборчивое бормотание. Произошло это уже на третьем этаже. Тяжело дыша, она повернулась к Терещенко:

— Ну, молодой, неженатый, на кой черт тебя принесло?!

— Зачем ты так? — Он покраснел, скорее всего от стремительного подъема.

— Ты же сама ко мне ни за что не пойдешь. А я должен опросить всех свидетелей.

— Прислал бы своего Морошку. — Алена смерила его суровым взглядом.

— — Морошко к тебе наотрез отказывается идти. Лучше, говорит, пошли меня на бандитские разборки. И чем ты его так напугала?

— Понятия не имею. — Алена пожала плечами, искренно удивившись.

Теперь они топтались на ступеньках в неловком молчании. Наконец Алена нашлась:

— Я подумала над твоим предложением и решила его принять. — «Будь, что будет!»

Очень рад. — Он смутился. — А о каком предложении идет речь?

— Ну… — она загадочно улыбнулась, отчего он смутился еще больше, — я имела в виду твое последнее — остаться друзьями и помогать друг другу в расследовании гибели Андрея Титова.

— А… — Казалось, он облегченно вздохнул, и от этого вздоха Алене стало очень грустно. «Ведь звал замуж, .а я, дура, отказалась!»

— Предлагаю продолжить наш диалог у меня на кухне. Если, конечно…

— Собственно говоря, я ненадолго.

«Какой же он все-таки зануда! Правильный до тошноты».

Она успокоила себя тем, что еще сто раз успеет развить перед ним свои соображения относительно того, что нужно легче воспринимать неожиданности, пусть даже и неприятные. Что, если девушка сбегает от тебя в театре, это еще не значит, что она решила с тобой порвать раз и навсегда. Может, ей просто спектакль не понравился? Да и вообще, следует стать более решительным. В конце концов, имеет смысл взять пример с Бунина. Уж он-то, случись ей убежать от него, не стал бы впадать в глухую обиду. Приперся бы на следующий день как ни в чем не бывало, и все тут!

Эти мысли напомнили ей рассуждение только что упомянутого Бунина о легкости мужского нрава и о том, что если он с кем и заигрывает, то это еще ни о чем не говорит. Алена непроизвольно скривилась. «Понабралась от него всякой дури! Действительно, нужно стать более честной и порядочной, а не вправлять Вадиму мозги!»

— Как там твоя криминалистка? — «Зачем спросила? Очень нужно знать, как поживает его новая любовь. Прямо мазохистка, в самом деле!»

— Уже доложили. — Он с усиленным вниманием принялся рассматривать чай в чашке. — Даже догадываюсь кто.

— Не Морошко.

— Все равно, не нужно это обсуждать.

— Почему? Мы же друзья. Вот с Буниным мы обсуждаем все на свете.

— Я не Бунин, и давай на этом остановимся. — Он взглянул на нее с такой холодной решимостью, что у нее перехватило дыхание и засосало под ложечкой.

— Ладно, ладно, — выдавила она из себя. — У меня подруга есть — Марина.

Так вот, ее второй муж был как раз криминалистом. Представляешь, большим ученым, изобретал свои методы. Таскал домой куски трупов и варил их в кастрюле на плите.

— Ну и что? — Вадим преспокойно глотнул чай. :

— Тебе это не кажется странным?

— Может, у него на работе не было надлежащих. условий. У меня есть товарищ — биолог, специалист по змеям. Так у него в однокомнатной квартире живут четыре собакоголовых питона, пятнистый удав и пять гадюк, а когда в лаборатории полы красили, он еще и анаконду приносил, она у него в ванне плавала.

— И ты считаешь это нормальным?!

— Просто человек любит свою профессию. Многим этого не понять, в том числе и нам. Но кто сказал, что мы-то нормальные?

— От встречи к встрече ты все больше становишься философом. — Алена ехидно улыбнулась. — Вот когда твоя криминалистка принесет работку на дом,' тогда посмотрим, куда денется твоя философия.

— Она фотограф-криминалист. — Он снова глотнул чаю. — Набор проявителей и красную лампу я в состоянии пережить. Ты расскажешь мне о своем разговоре с Андреем Титовым или нет?

«Господи! Он ее действительно любит! Ужасно!» — Алена рухнула на стул.

— Откуда тебе известно, что именно я брала у него последнее интервью?

— Его жена рассказала. Я не знал, что ты разговаривала с ним накануне его смерти. Просто знал, что он давал интервью в «Оберег», нетрудно догадаться кому.

— Ты беседовал с его женой?

— Странно, что тебя это удивляет.

— И как там она?

— Как женщина, которая только что потеряла мужа, — недовольно ответил Вадим. — Не слишком хорошо. По правде говоря, совсем плохо — она до сих пор в шоке. Видишь ли, они поругались по телефону, она бросила трубку, и в этот момент он погиб. Конечно, она винит себя.

— Н-да… — Алена вздохнула, — а она сказала, почему они поругались?