- А внутрь Солнца ты можешь нырнуть?
- Да. Но зачем?
- Всегда хотел узнать, чего там так долго может гореть.
- Гелий в основном, водород, кислород… Если тебя интересует его строение?… Вообще, Солнце можно условно разделить на четыре зоны…
- Жаль, - проговорил Эдик.
- Чего жаль?
- Жаль, что не на шесть… Продолжай, это интересно.
Сева улыбнулся
- Так вот. В этих зонах происходят различные физические и химические процессы. В солнечном ядре, а это очень глубоко, возникает энергия излучения и тепловая энергия, которая передается внешним слоям в гамма и рентгеновском диапазоне. Ближе к поверхности солнечное вещество – потоки плазмы – начинает, так сказать, “кипеть”. Это происходит примерно на глубине семи десятых от радиуса Солнца. Кстати, здесь же формируются и солнечные магнитные поля.
- Охренеть…
- Да… В солнечном ядре происходит ядерная реакция превращения водорода в гелий, из-за чего высвобождается энергия, которую мы можем видеть на поверхности Солнца обычными глазами в видимой области спектра. Реакция превращения водорода в гелий может протекать только при очень высокой температуре.
- Какой? – глаза Эдика были круглыми.
- В центре Солнца примерно пятнадцать миллионов градусов.
- По Цельсию?!
- Да. А плотность плазмы более чем в десять раз выше плотности свинца… Ну или золота, кому как предпочтительнее думать.
- Ох-ре-неть…
- Не трудно догадаться, что по мере удаления от центра плотность и температура уменьшаются и ядерные реакции прекращаются за внешней границей ядра Солнца…
- Это сколько в километрах? – серьёзно спросил Эдик. Сева улыбнулся.
- Примерно сто семьдесят пять тысяч,… а температура уменьшается вдвое.
Эдик молчал, открыв рот.
- Далее идет так называемая - лучистая зона, в которой через излучение энергия Солнца переносится от ядра к поверхности, фотоны сталкиваются с частицами плазмы. А вообще… Требуется около миллиона лет, чтобы какой-нибудь отдельный фотон смог бы покинуть границу лучистой зоны. Плотность плазмы здесь резко уменьшается и становится равной плотности обыкновенной воды, а температура падает примерно до двух миллионов градусов.
- Сколько живу, никогда не задумывался об этом, - проговорил Эдик, не отрывая взгляда от светила.
- Я знаю, - Сева снова улыбнулся. – Поэтому и перенес нас сюда. Зная тебя, я подумал, что тебе будет интересно…
- Ну конечно! Ты, как Адвокат, наверное, много чего теперь знаешь… Мне интересно…
- Ничего подобного, - улыбнулся Сева. – Просто в отличие от некоторых, я в школе не прогуливал уроки астрономии. Мои нынешние способности тут не причем…
Эдик в изумлении открыл рот.
- И, тем не менее, продолжай, - попросил он.
- Далее, - покорно кивнул Сева – самый внешний из слоев, называемый ещё конвективной зоной. Он начинается на глубине около двухсот тысяч километров и простирается вплоть до солнечной поверхности. Температура плазмы там составляет около двух миллионов градусов, но этого достаточно для ионизации атомов углерода, азота, кислорода, кальция и железа.
- А почему мы не видим что там в глубине?
- Как раз таки поэтому, - Сева тоже заворожено смотрел на световое представление. – Ионы тяжелых атомов с электронами на орбите эффективно поглощают поступающее из глубины излучение и делают среду менее прозрачной. “Кипение” плазмы или её конвективное движение быстро переносит тепло из глубины Солнца к его поверхности. При этом поднимающееся вещество расширяется и охлаждается. Так что если мы нырнем в это пекло, то один хрен ничего не увидим. Только пламя вокруг… Представь, что Солнце – это огромный ядерный реактор, который постоянно взрывается со всеми отсюда вытекающими…
- А если топливо закончится? Солнце погаснет?
- Ты - как ребенок, Эдик. Конечно, погаснет, но ещё очень и очень не скоро…
- Жаль. Красиво так…
- Не волнуйся, - улыбнулся Сева. – Мы его заправим.
- Как? – Эдик недоуменно уставился на друга.
- Мы что-нибудь придумаем…
- Мы? - не унимался Эдик.
Сева рассмеялся.
- Жить мы будем долго, дружище. Мы теперь в ответе за всю нашу Вселенную.
- Охренеть… - другие слова Эдик, казалось, забыл. - И все-таки… - Он замялся, не решаясь задать очень важный для него вопрос. – Ты, как Наместник Вселенной, имеешь право сказать мне, когда наступит конец?
- Конец чего?
- Ну, вот хотя бы Солнца…
Сева вздохнул и улыбнулся.
- Могу, но не как Наместник или Адвокат, а как твой друг, - он помолчал, глядя на гигантские всполохи. – Ты наверняка знаешь, что Солнце – это звезда, которая относится к типу желтых карликов. Со временем эта звезда будет становиться все горячее и ярче. А примерно через один миллиард лет жить на Земле станет невозможно... Затем начнется процесс горения водорода во внешних слоях Солнца, так как ниже он закончится. Солнце очень сильно увеличится в размерах и превратится в охренительно-большого красного гиганта. А красным оно станет, потому что его поверхность будет значительно холоднее - всего две тысячи шестьсот градусов. Эта “Красная Гигантская Дура”, прости Пекарь за иронию, займет весь центр нашей Солнечной системы примерно через пять миллиардов лет. Венера окажется внутри “разжиревшего” Солнца. А вот земляне к тому времени должны будут перебраться в другую звездную систему, потому что через те же пять миллиардов лет должно произойти и столкновение нашей Галактики с Туманностью Андромеды – еще большей галактики… Это, кстати, надо будет записать в планы на будущее…
Сева опять помолчал.
- Затем красный гигант сбросит половину своей массы, породив хаос среди планет и образовав планетарную газовую туманность. А само Солнце станет “белым карликом” – сверхплотной очень яркой звездой, которая будет становиться все тусклее и тусклее, пока совсем не потухнет и не станет уже “черным карликом”…
- Сева, - прошептал Эдик. – Можно я закурю?
- Поехали дальше, - рассмеялся Сева. – Давно хотел взглянуть на одно место, там и покурим…
***
Они снова совершили прыжок. На этот раз почти мгновенно.
Теперь их взору предстала абсолютно пустая ледяная даль, испещренная вдоль и поперек внушительными и не очень рытвинами.
- Где это мы? – пробормотал Эдик, озираясь.
- Это Европа – самый загадочный спутник всех планет нашей Солнечной Системы. Оглянись.
Эдик обернулся и увидел потрясающее по красоте зрелище.
Сперва из-за ледяной равнины показалось Солнце. Теперь оно напоминало скорее самую большую звезду на сверкающем мириадами искр “небе” Европы. Затем с правой стороны ледяной поверхности стал выползать огромный “обруч”, состоящий из астероидов самого разного калибра. У друзей было ощущение, что он вот-вот чиркнет своим краем об лед спутника - человеческое зрение играло невеселую шутку… И, наконец, звездный небосвод стал перекрывать медленно наползающий светло-коричневый диск Юпитера.
Друзья заворожено наблюдали за восходом самой большой планеты их солнечной системы
Эдик первым нарушил молчание.
- Дюха… Сева, а зачем мы здесь? – проговорил он, не отрывая взгляда от Юпитера.
Сева улыбнулся.
- Сейчас нырять будем, - сказал он. – Приготовься.
- Нырять?! Куда?
- Вглубь Европы…
- Подожди, подожди, - засуетился Эдик. – Европа же внутри жидкая…
- Ну. Я и говорю – нырять.
- Я не уверен, что это хорошая идея.
- Почему?
- Я это… - Эдик замялся. – Я где-то читал, что под тридцатикилометровым слоем льда находится жидкий океан, который хоть и не замерзает из-за образования в нём кинетической энергии при взаимодействии с магнитными полями Юпитера, но все-равно очень холодный…
- Чего-то, не пойму я тебя, Эдик, - удивился Сева. – Про Солнце ты ничего не знаешь, а про какую-то Европу – на корню выдал то, о чем земные ученые только строят гипотезы?...
- Говорю же – читал где-то, - огрызнулся Эдик. - Ты не мог бы,… это,… сделать наше путешествие более комфортным? У меня ноги замерзли…
