Поблагодарил Волк своего приятеля за квалифицированную помощь, Игната с Пелагеей за моральную поддержку и уселся на своё законное место у окошка.

После позорного изгнания Лисы Волк несколько дней не выходил из лазарета. Уж очень он боялся лишиться собственности. Вдруг кто-нибудь и в его отсутствие опять займёт лазарет. Но голод не тётка. Проголодался он. (Не зря говорят: голодный, как волк.) Перерыл всё вверх дном — пусто. Вроде бы и зубы есть, да нечего есть. Кроме бутылочек с лекарственными настоями, ничего съедобного нет, а бинты с ватой в глотку не лезут. «Вот бы мне такую избушку, как у Бабы Яги, — подумал Волк — вроде бы и дома сидишь, и одновременно по лесу бегаешь».

Сидит, ждёт.

Никто не приходит, не приползает и не прилетает к нему за медицинской помощью. Раненых нет, потому что нет браконьеров (были двое, и тех Машенька, Игнатова внучка, прошлый год из леса с треском прогнала), а остальные обитатели прекрасно себя чувствуют, потому что климат в лесу для здоровья полезный.

Надоело Волку сидеть голодному, да ещё в полном одиночестве. Пошёл он к леснику (ведь это он ему лазарет подарил!) и говорит:

— Спасибо тебе, Игнат, за доброту твою, но будь так любезен, разреши мне с Бабой Ягой домами поменяться. Ещё послужу я тебе тогда верой и правдой. «Скорой помощью», пожарным и за порядком в лесу пригляжу.

_Та-а-к, — сказал Игнат. — Стало быть, и швец, и жнец, и на дуде игрец. Одним словом, от скуки на все руки. Ну что ж, валяй, меняйся, коли для дела надо. — И он крепко по-мужски, пожал Волку лапу. — «Мигалку»-то не забудь, глядишь, пригодится.

Дружок провожал своего приятеля весёлым помахиванием хвоста, пока тот не скрылся из виду.

— Добросовестный был помощник, — взгрустнула Пелагея.

— Он еще вернется, — улыбнулся Игнат.

Решил Волк не откладывать дело в долгий ящик и прямиком направился в гости к Бабе Яге. Впервые в жизни ему предстоял обмен жилплощадью. Опыта никакого, но зато желание огромное.

Избушка стояла на прежнем месте. Так же дёрнул Волк за верёвочку, и так же дверь скрипнула и открылась.

Бабуля встретила его как родного. (Как-никак рубашку-то красную в белый горошек она ему подарила.)

— Кого я вижу! Знакомая рубаха! — всплеснула руками Баба Яга. — Какими судьбами, гостюшко? Проходи, садись.

— Короче говоря, по делу я, — начал Волк, внимательно оглядывая избушку. — Насчёт обмена.

— Рубаху, что ль, решил поменять? Иль чего?

— Пожалуй, «иль чего», — не зная, с чего начать, пошутил Волк.

— И на что же ты это «иль чего» поменять хочешь?

— Да на твою избушку.

— Ни больше, ни меньше?! — воскликнула Баба Яга. — А ступу в придачу не хочешь?

— Не-е-е! Ступа тебе самой пригодится, как средство передвижения.

— Давай я лучше тебе бесплатно сдам заднюю половину избушки, где мои постояльцы-браконьеры жили.

— Нет, мне надо целиком, и на курьих ножках, чтобы по всему лесу гонять, не вылезая из неё.

— А если не секрет, из чего состоит это твоё «иль чего»?

— Из… чего? — Волк задумался. — Короче говоря, хочу поменять свой лазарет на твою избушку. Ты уже старенькая. Будешь там жить и работать санитаркой. А я в твоей избушке жить и работать буду «скорой помощью», пожарным и блюстителем порядка.

— Нет уж, приятель ты мой ненаглядный, какая же Баба Яга без избушки на курьих ножках? Подыщи-ка ты себе другой вариант обмена.

Пошёл тогда Волк к Волшебному озеру, чтобы самым волшебным образом осуществить свою заветную мечту. Для начала решил простирнуть свою рубаху, а дальше видно будет.

Стирает, а сам внимательно в глубину озера всматривается, нет ли поблизости Золотой Рыбки.

Вот уже стайка любопытных рыбёшек собралась вокруг его постирушки, но, как назло, ни одной золотой.

«Видимо, пароль какой-то волшебный знать надо, да где его взять-то?» — подумал Волк. Прополоскал рубаху и стал её как следует выжимать. Вдруг слышит человеческий голос:

— Проси чего хочешь, только не выжимай рубаху так сильно.

«Так, — подумал Волк, — волшебством запахло».

— А что, мне мокрую надевать её, что ли? — спросил он вслух, сам не зная кого.

— Поступай как знаешь, только не выжимай.

— Ну, хорошо, — сказал Волк и стал натягивать на себя рубаху. Мокрая, она с трудом налезала ему на голову. Когда же он сунул лапу в рукав, там что-то затрепыхалось, и в следующее мгновение это «что-то» вывалилось ему под ноги.

На песке лежала самая настоящая Золотая Рыбка. От изумления Волк на некоторое время онемел.

— Чего тебе надобно, любезный? — промолвила Золотая Рыбка.

— Уф-ф! Ну, ты даёшь. Так и заикой оставить можно. — С этими словами, Волк плюхнулся на песок и бережно взял в лапы Рыбку. — Я к тебе вот по какому поводу. Есть у меня добротный дом, лазарет называется. Хочу, чтобы он со мною вместе по лесу шастал. Сделай из него, пожалуйста, избушку на курьих ножках, как у Бабы Яги.

— Будет исполнено. Ступай себе восвояси. — И Рыбка прямо из лап Волка прыгнула в набежавшую волну, которая подхватила её и унесла в царство Водяного.

Окрылённый обещанием Золотой Рыбки, помчался Волк домой. Глядь, посреди поляны стоит его родной лазарет, уже на курьих ножках. Ну прямо сороконожка какая-то. Видимо, по расчётам Рыбкиного архитектора именно такое количество ножек потребовалось для того, чтобы этот большой дом смог передвигаться самостоятельно.

Расстроился немного Волк. Придётся ещё раз побеспокоить Золотую Рыбку.

Пошёл он опять к Волшебному озеру. Встретило оно его достаточно дружелюбно. Так, слегка потемнело, будто бы перед грозой, но Рыбка приплыла по первому зову:

— Чего тебе надобно, любезный?

— Смилуйся, Золотая моя Рыбонька, — вежливо начал Волк. — Короче говоря, что-то не то ты мне состряпала. Нужно мне небольшое удобное жильё, которое может самостоятельно и быстро передвигаться по лесному бездорожью. Я понятно выразился?

— Понятно. Ступай себе восвояси. Будет тебе средство передвижения по бездорожью.

Полный любопытства, помчался Волк к лазарету. Бежит, а сам пытается представить себе, что же такое сварганила ему Золотая Рыбка на этот раз. Ну так и есть! Чего ещё можно было от неё ожидать! Лазарета будто бы никогда и не было. Стоит на его месте «нечто». Без окон, без дверей, без стен и даже без крыши. Одним словом, печка на страусиных ногах! Эдакий кирпичный страус. «Сам бы лучше сделал, да не умею, — с горечью подумал Волк. — Что поделаешь, коли так сложилось. Впрочем, сама по себе печка довольно комфортабельна — с печурками и загнеткой, труба больше, чем у паровоза, а лежанка-а-а… Удобнее не придумаешь. А вот какие у неё ездовые качества и сколько лет гарантии? Очень интересно».

Откуда ни возьмись, появилась вездесущая Сорока, села на печную трубу и спрашивает:

— Ну, теперь твоя душенька довольна?

— Это прекрасно! — соврал Волк. — Теперь я без всякого щучьего веления по своему хотению в любом направлении…

И это была правда.

Тут же решил он быстренько сгонять к Игнату и Пелагее, поделиться своей радостью.

Собрал в кучку склянки с настоями и погрузил их на печку. Потом пристроил на трубу «мигалку» (всё-таки спецсредство) и, усевшись поудобнее, подумал: «А как на ней… дальше-то? Ехать, скакать или бежать?»

— Вперёд, к Игнату! — коротко скомандовал Волк, и всё получилось.

Печка рванула с места в карьер, и замелькали встречные деревья.

— Нормально, — радостно прокричал Волк, — сказка есть сказка.

Не успел он и глазом моргнуть, как оказался возле дома лесника.

— Стоп! — и печка лихо затормозила возле калитки. На визг тормозов отозвался полусонным лаем Дружок.

Пелагея высунулась из окна и от удивления открыла рот.