— Я не совсем поняла. Какой-то лес, и вдруг ужасный гвалт, и лес заполнился собаками, видимо-невидимо больших собак. И я чувствовала, что должно произойти нечто ужасное.

— Как странно, Би! — сказала Мисс Бан. — Мне тоже приснилась собака, хоть и не ночной кошмар. Мне просто снилось, что я съехала вниз заварить чай и увидела, что под кухонным столом в своей корзине спит Лабер. Это было, как наяву, я даже и теперь почти ожидала увидеть его там.

Мисс Би сделала глоток своего Лэпсэнга.

— Эта корзинка должна всё время оставаться там, ты согласна, Би? — спросила она.

— Конечно, — сказала Мисс Бан, допивая свой Эрл Грей. — Если даже доживу до ста, всё равно буду хранить эту корзину.

— Лучше бы ты сказала — до ста двух.

— Почему?

— Потому что тогда я тоже доживу до ста.

— Навряд ли нам это удастся! — сказала Мисс Бан.

— Как знать! — сказала Мисс Би.

Второй лисе не повезло. Только старый седомордый лис скрылся из виду, как появился молодой. Он мчался что было мочи, аза ним из-за деревьев показалась свора собак. Ближние собаки были уже всего в нескольких ярдах от его хвоста, когда он добежал до каштана, где укрылись Кейти и Сквинтэм.

Лисёнок вдруг заметил Лабера и Коллин, всё ещё стоящих в нерешительности. Он на мгновение остановился, заколебался — что же ему делать? — свернул в сторону и сгинул в рычащей, захлёбывающейся лаем, рвущей друг у друга добычу своре.

— Рвите его, рвите! — гремел голос егеря.

Коллин в ужасе умчалась. Точно так же, как он это уже сделал однажды, Сквинтэм завопил во всю мочь:

— Спасайся! Беги за ней! Или они тебя убьют!

Покуда свора была занята лисёнком, Коллин и Лабер могли бы легко от неё скрыться. Но теперь, когда Лабер ещё колебался, появилось с полдюжины отставших молодых собак, погоняемых грозным доезжачим, Возбуждённые своей первой охотой, они готовы были гнаться за всем, что попадалось на глаза.

— Не трогать кроликов! — кричал доезжачий, — Рвать лису!

Но прежде чем он смог справиться с ними, они заметили удаляющуюся рыжую Коллин и помчались за нею.

Сквинтэм с занятой им позиции мог прекрасно следить за происходящим. Он увидел, как Коллин неожиданно наткнулась на другого всадника, который закричал на неё, и она, сбитая с толку, в панике, побежала назад, прямо к своим преследователям.

Он увидел, как шесть молодых гончих обступили её.

Он увидел, как всадник крутится среди деревьев, щёлкая хлыстом.

Он увидел, что Лабер прыжками несётся на помощь.

— Я здесь, Коллин! — прорычал Лабер и с разбегу врезался в клубок гончих.

Разъярённые, они опрокинули Коллин на спину, и один пёс уже подбирался к её горлу, когда мохнатый здоровенный дворняга поддал ему прямо в рёбра, и тот отлетел.

На секунду гончие опешили, но кровь у них взыграла, к тому же их было шесть против одного, и они бросились на Лабера.

Он сражался с ними (Сквинтэм видел это) отважно, вонзая зубы в их лапы и устрашающе рыча, но ему пришлось бы совсем плохо, не подоспей вовремя помощь.

— Пошли прочь! Отстаньте от него! Про-о-чь! — кричал доезжачий, и удары его хлыста сыпались направо и налево, жаля и обжигая, пока все шесть гончих, повизгивая, как щенки, не убежали к остальной своре. Две из них, Сквинтэм видел, здорово хромали.

— Чёртовы собаки! — выругался доезжачий, разворачивая лошадь, чтобы вернуться к своре.

Он сердито посмотрел на дрожащую Коллин и на тяжело дышащего всклокоченного Лабера и щёлкнул хлыстом над их головами, как будто из пистолета выстрелил.

— Чёртовы хозяева, распустили своих чёртовых собак по округе! — возмущался он, — Права не имеют! — И поехал прочь.

— О Лабер! — сказала Коллин, — Ты спас мне жизнь!

Она лизнула его в ухо, которое было сильно разорвано.

— Мой герой! — сказала она.

— Ну что ты, Коллин, — смущённо произнёс Лабер, но его бросило в жар от избытка чувств, и, казалось, боль от полученных укусов несколько уменьшилась.

Они подождали, пока уши их и носы не доложили им, что вся охота переместилась к дальнему лесу, и тогда вернулись под каштан.

Кейти, которая ничего не видела со своего насеста в кроне дерева, слетела, хлопая крыльями, вниз.

— Какой гвалт подняли эти гончие! — сказала она. — Не хотела бы я где-нибудь на них наткнуться.

Сквинтэм, который видел всё, спустился по стволу с дерева.

— Не будете ли вы так любезны, Кейти, посмотреть, куда они направились? — сказал он и, когда голубка улетела, спросил: — Какие потери?

— Со мной всё в порядке, — сказала Коллин. — Они меня сбили с ног, но примчался Лабер и спас меня.

— Герой, — без всякой иронии сказал Сквинтэм.

— Ну что ты, Сквинтэм, — сказал Лабер.

— Ты ранен?

— Ничего страшного, — сказал Лабер. — Хорошо быть мохнатым. Только царапина на ухе, и всё.

Сквинтэм осмотрел её.

— Царапина? — сказал он. — Да оно наполовину оторвано. Эта отметина у тебя останется до конца дней твоих.

Коллин вздрогнула.

— О, не надо, Сквинтэм! — сказала она. — Можем мы, наконец, уйти подальше от этого ужасного места?

Как бы в ответ сверху послышался голос Кейти.

— Всё спокойно! — крикнула она. — Охотятся за другой лисой, уходят от нас на восток.

В этот день они проделали миль десять, двигаясь с максимально возможной для Сквинтэма скоростью. Они были рады, что позади остались красные одеяния, громадные лошади и устрашающий лай гончих.

Когда стемнело, кот и собаки закончили последний в этот день переход, подойдя к придорожному указателю,

на котором сидела Кейти. На его единственной стрелке было написано:

Они провели ночь под прикрытием большой песчаной насыпи, которая тянулась вдоль длинного ряда буковых деревьев. Кейти устроилась спать на ветке, а остальные, изнурённые долгой дорогой и драматическими событиями дня, свернулись калачиком под насыпью и спали как убитые. Даже Сквинтэм, животное ночное, крепко спал. Правда, посреди ночи он будто слышал неясный шум, ворчание, разговор и почувствовал какой-то незнакомый запах.

На рассвете он понял, что это были за шум и запах: неподалёку из норы показалась большая серая голова с двумя узкими чёрными полосками и широкой белой полосой.

— Проснитесь! — прошипел Сквинтэм собакам.

— Что? Опасность? — беспокойно спросила Коллин.

— Не знаю, — сказал Сквинтэм.

Он сердито зашипел на Лабера, всё ещё пребывающего в стране снов.

— Просыпайся! — приказал он.

— А? В чём дело? — спросил Лабер, широко зевая.

Он встал и потянулся.

— Ух! — сказал он, — Всё-то у меня болит.

— Сейчас заболит ещё больше, если не ответишь на мой вопрос, — сказал Сквинтэм. — Что это за животное?

Лабер уставился из-под своих кустистых бровей на голову, высунувшуюся из норы.

— О, я однажды такого видел,™ сказал он. — Его переехало как раз около нашего дома. Мои старушки тогда очень расстроились, вы бы только их послушали.

— Так кто же это? — спросила Коллин.

— Барсук.

Услышав это слово, барсук вылез из норы, и они смогли теперь видеть его приземистое широкое туловище, мощные когтистые лапы и короткий хвост Он повернул свою полосатую голову к норе и громко сказал:

— Оставайся дома, дорогая, прошу тебя. И пожалуйста, не позволяй выходить детям. Я разберусь с этими незваными гостями.

В низких интонациях барсука чувствовались солидность и благородство. Услышав его голос и несколько старомодную манеру произносить слова, Сквинтэм сразу же понял, что перед ним не какой-то там мужлан, а, как и сам Сквинтэм, настоящий джентльмен.

— Позвольте заверить вас, сэр, — сказал он вкрадчиво, — у нас нет намерения вторгаться в ваши владения, и мы готовы принести свои извинения.