В деревне, конечно, никто не поверил этому, но когда наступило 13 июня, зеваки отправились вместе с детьми — а мало ли что. Единственное, что наблюдала эта небольшая толпа — что дети с кем-то явно общаются. Это были обычные крестьянские детки — не психи какие-нибудь из тех, что расстреливают одноклассников… Существуют некоторые свидетельства о том сеансе, но я их опущу, так как людей было мало, и свидетельства эти могли быть запросто нафантазированы постфактум. Зато то, что происходило на следующий месяц, уже игнорировать не стоило бы. Слухи пошли кругами; 13 июля собралось уже несколько тысяч человек; появились репортеры. В полдень сверкнула молния, и ветви деревца пригнулись, будто под тяжестью. Дети снова общались с кем-то, кого не видел никто. После этого уже вполне массового происшествия власти забеспокоились. Неизвестно, о чем говорили с детьми власти; известно то, что 13 августа детей загодя забрали в район и, скажем так, изолировали. Однако толпа в Фатиме все равно собралась: тысяч десять, а то и двадцать.

Все то же самое — полдень, молния, облачко на дубке. Кстати, каждый из предыдущих сеансов продолжался примерно по 10 минут; вот и сейчас облако побыло минут десять да и рассеялось. Толпа постояла и пошла себе, уже вполне уверенная, что происходит чудо.

В сентябре толпы было уже превеликое множество; люди приезжали издалека, просили исцелить и так далее. Говорят, что видели какой-то огненный шар; затем над деревцем белое облако рассыпалось лепестками… но тоже, не буду настаивать, потому что впереди было главное событие — 13 октября. За несколько дней стали собираться люди. Приехали столичные журналисты, фотографы и так далее; все сходятся на том, что было уж никак не меньше пятидесяти тысяч человек, а кто считает и семьдесят. Три дня подряд перед этим шел дождь.

От дерева уже остались рожки да ножки; дети еле пробрались к нему через толпу. Отчеты свидетельствуют об одном и том же. Лусия воскликнула: «Вот она!» Люди увидели, как детей окутало белое облачко, потом поднялось в воздух и рассеялось; и так было трижды.

Дальше — странное. Дождь прекратился, и облака моментально рассеялись. Показался диск, который одни считают солнцем, а другие — НЛО; буду говорить «диск», так как солнце, в конце концов, тоже диск. Итак, диск был серебристого цвета, не слишком ярким и исторгал из себя какое-то пламя. Он задрожал, закружился на месте и стал переливаться цветами радуги, то есть красным, оранжевым и так далее; все вокруг на время сделалось монохромным под этим очень ярким сиянием, а у многих людей от него заболели глаза. Так продолжалось несколько минут, после чего диск будто спрыгнул с неба (об этом все пишут одинаково) и понесся к людям этакими зигзагами, излучая жар; паника овладела толпой. Однако диск, столь же внезапно остановившись, опять-таки зигзагами возвратился на небо, и все постепенно сделалось «как всегда». Трудно сказать, как конкретно это кончилось, поскольку одни пишут, что диск стал обычным солнцем, а другие — что опять пошел дождь. Свидетели наблюдали движение диска — или солнца — в радиусе пяти с лишним километров от Фатимы.

А еще — насквозь промокшие люди обнаружили, что после явления их одежда оказалась абсолютно сухой.

— Вот, собственно, голые факты; а вокруг них наворочено очень много всего, — заключила Ана и умолкла, ожидая ответной реакции.

— Ну что ж, — заметил на это Филипп, — бывает и хуже. У нас три варианта дальнейшей беседы: первая, если я скажу, что это мутное дело и лучше бы его не интерпретировать вообще; тогда ты обидишься (вернее, сделаешь вид, что не обиделась, но сама-то обидишься, я же знаю); вторая, если скажу, что это все-таки очень похоже на НЛО (правда, я сам ни разу не видел НЛО, но лексикон как бы стандартный) — поскольку мы оба ни рыла ни уха не соображаем в НЛО, разговор наш заглохнет, но ты хотя бы на меня не обидишься. Наконец, последнее, это если я расспрошу тебя про церковную версию; чувствую, именно это стало тебе близко — я угадал? И душенька твоя была бы вполне довольна… да и я просветился бы, так сказать.

— Это очень великодушно с твоей стороны, — обрадовалась Ана, — но тогда обещай не стебать задешево.

— Вот те крест! — воскликнул Филипп.

— Как тебе уже известно, — сказала Ана, — дети упомянули красивую девушку; по мнению Лусии, на вид ей было лет восемнадцать. Сведения, сообщенные детям этой девушкой, делятся как бы на несколько разных пластов.

Сведения первого рода касаются протокола и самих детей. Протокол, как ты знаешь, был выдержан — я имею в виду встречи по 13-м числам; кстати, сообщают, что после того как детей задержали в участке, девушка все же явилась к ним в другом месте и в неурочный день. Про детей девушка сказала, что им предстоит великая миссия, подробности которой будут изложены в ходе встреч; а еще кое-что о будущем детей; об этом чуть позже. Сведения второго рода девушка представила о себе. Она сообщила, что является Девой Марией, Богоматерью — с твоего позволения, я буду теперь называть Ее с большой буквы — и что Господь хочет установить в мире почитание Ее Пречистого Сердца. Еще она сделала некое общедоступное послание, о котором я расскажу тебе тоже чуть позже. Третьим пластом информации были три особые вести, которые Дева запретила до поры обнародовать; много позже был еще и четвертый, последний пласт. Так я бы подразделила все, что Она сказала.

Теперь заполню пропущенное. Вначале о судьбе деток; было сказано, что их ждет разная участь: младших Она скоро возьмет на небо к Себе, а Лусия должна будет надолго остаться на земле, чтобы свидетельствовать. Так и произошло: через два года умер маленький Франсишко, а еще через год — Жасинта; обе смерти были обставлены рядом необычных обстоятельств — предвидения, нетленные мощи и т.д.; не буду их перечислять, чтобы не отвлекаться от основной темы. Добавлю только, что Дева тогда же пообещала и после 17-го года являться к Лусии по мере необходимости и вообще всю жизнь быть рядом с ней; отсюда и взялся четвертый пласт информации — то, что Она открыла Лусии гораздо, гораздо позже.

Внимание: перехожу к основной теме, то есть открытому посланию Девы. Замечу, что послание это (со слов детей, разумеется) было тогда, в 17-м году, опубликовано в нескольких европейских газетах; есть авторитетное свидетельство, что даже отрекшийся император Николай II, находясь в то время в Тобольске под следствием, получил парочку таких газет и высказывался по сему поводу; дело в том, что послание касалось России. Я приду — так сказала Она — просить о посвящении России Моему Пречистому Сердцу. Если люди послушаются, то Россия обратится и наступит мир на земле; а иначе она распространит свои лжеучения по всему миру, вызывая войны и преследования Церкви; многие праведники претерпят мучения; Святой Отец будет много страдать; некоторые народы погибнут. В конце концов Мое Пречистое Сердце восторжествует: Святой Отец поручит Мне судьбы России, которая обратится, и в мире наступит мир. Вот, в основном, и все, что сказала Дева; если я и передала что-то не так, то лишь мелочи — в конце концов, разговор шел по-португальски.

Как раз это очень странное упоминание о России (откуда неграмотным детишкам в португальской дыре вообще знать о ней?) явилось тем обстоятельством, которое более всего смутило местные церковные власти. Такое впечатление, что они испугались, не провокация ли это; Россия же не католическая страна. Несколько лет люди являлись к дубку на поклон безо всякого церковного благословения, искали встречи с Лусией; наконец, терпение властей лопнуло. Епископы удалили Лусию из Фатимы в монастырь, запретив ей говорить с кем-либо о Деве, да и о себе; всю дальнейшую жизнь Лусия провела в различных монастырях, в том числе и на испанской территории. А еще начали расследование всех происшедших и продолжавшихся событий; создали комиссию, работа которой закончилась лишь к 30-м годам. Комиссия установила, что все хорошо; я думаю, им просто деваться было некуда, потому что люди все шли и шли, а 13 мая 31-го года, когда епископы наконец приехали в Фатиму с благословением, паломников явилось ни много ни мало триста тысяч человек. И тогда же, в 31-м году — обрати внимание — епископы по собственной инициативе посвятили Пречистому Сердцу Девы Марии свою страну, Португалию. Не Россию.