— Я всего лишь договорилась сфотографировать машину, — стараясь говорить беспечно, доложила она. — Прости, если тебе это не по душе, но я твердо решила…

— Правильно, — прорычал он, — ты твердо решила, и плевать на все остальное, включая вред, который ты можешь принести другим!

Кристел опешила. Несмотря на то что Диего говорил всего лишь о неуместном, по его мнению, рвении новоявленной совладелицы компании, ей почудилось, что он имел в виду и ее вмешательство в судьбы их родителей много лет назад. Диего снова обвиняет ее! От обиды хотелось разреветься. Но он ошибался тогда, ошибается и сейчас, отказываясь помочь ей написать статью.

— Хочешь ударить? — спросила она, протягивая руку.

Диего холодно улыбнулся.

— Лучше не искушай, — буркнул он, — хотя я бы предпочел нашлепать тебя по…

Он замолчал, услышав голоса за спиной. Вернулся продавец, приведя с собой человека в комбинезоне, похожего на механика. Они направились к кабриолету, продавец на ходу что-то тараторил, жестикулируя и показывая на Кристел. Заметив, что она смотрит на него, он широко улыбнулся. Кристел тоже улыбнулась. Как и в первый раз, его быстрый португальский был для нее непостижим, однако она различила в этом потоке слов названия американских марок автомобилей.

— Ты ему сказала, что у тебя есть акции автомобильной компании в США? — спросил Диего.

Кристел удивленно подняла на него глаза.

— Нет.

— Однако он так считает. — Диего насмешливо смотрел на нее, сложив мускулистые руки на груди и широко расставив длинные ноги. — Похоже, он решил, что ты владеешь крупным пакетом акций американских фирм, выпускающих первоклассные автомобили.

— Я такого не говорила, — запротестовала она. — Он меня неправильно понял.

Диего еще некоторое время прислушивался к оживленному разговору.

— И у него создалось впечатление, что твоя цель — выяснить, в каком направлении развивается автомобильная промышленность в Бразилии.

Кристел на минутку представила, как она выглядит сейчас, — молодая, просто одетая, волосы спутаны после лежания на пляже, — и засмеялась.

— Глупость несусветная, — сказала она.

— Не меньшая глупость прийти сюда, чтобы сфотографировать «эрнандес», — парировал Диего.

— У меня не было выбора.

Он так плотно сжал губы, что они превратились в одну тонкую линию.

— Был.

— Ты хочешь сказать, что мне надо было как следует попросить, и ты разрешил бы сфотографировать свою машину? — Кристел покачала головой. — Я так не думаю.

— Я хочу сказать, что ты могла выбросить из головы мысль о статье, — проворчал Диего. — Однако совершенно очевидно, черт побери, что ты этого делать не собираешься. Если я помешаю тебе здесь, ты разыщешь еще салон с другим кабриолетом. Пустишь в ход свое обаяние и заставишь беднягу, который на него попадется, сделать все, что ты пожелаешь, — продолжил он, безнадежно взмахнув рукой. — Так что я сдаюсь.

Кристел подозрительно взглянула на него.

— Сдаешься? — неуверенно переспросила она. Диего не из тех, кто идет на попятный, так в чем же дело? — Ты разрешишь мне сфотографировать твою машину?

— В любом ракурсе, дорогая, — ответил Диего, но в голосе его не слышалось ласки.

Она посмотрела на продавца, который как раз садился в одну из спортивных машин, а механик готовился ее толкать.

— Скажи им, пожалуйста, чтобы не беспокоились, — попросила она.

— Хочешь, чтобы я делал за тебя грязную работу? — проворчал Диего, но крикнул что-то мужчинам, после чего они прекратили свои усилия, покачали головами и пожали плечами.

— Ты сказал им, что я психопатка и рыжая пустышка, не отвечающая за свои поступки? — спросила Кристел, подобрав свои сумки и выйдя вслед за ним на улицу.

— Что-то в этом роде, — мрачно подтвердил Диего.

Она хмуро взглянула на него, потом на машину.

— Тут есть где-нибудь мойка для машин? — спросила Кристел. — Она пыльная, а снимки выходят куда лучше, если кузов чистый и сверкает.

— В нескольких кварталах отсюда. — Диего дернул дверцу с куда большей силой, чем требовалось. — Не сомневаюсь, ехать нужно немедленно?

Кристел одарила его лучезарной улыбкой. Вдруг его уступчивость недолговечна? Лучше действовать, пока он не передумал.

— Если ты не возражаешь.

— Для тебя — все что угодно, — ответил он с нарочитой любезностью.

Мойка оказалась свободной. Диего купил жетон, потом поднял и закрепил верх машины.

— Окна! — предупредил он, всовывая жетон в щель и подгоняя машину к въезду в мойку. — Тебе приятно будет узнать, что я выбрал обслуживание по высшему разряду: нас помоют с мылом, почистят круглой щеткой, вымоют шасси, покроют горячим воском — все по полной программе, — сообщил он язвительно.

— Спасибо. — Кристел вынула из сумки брошюру о кабриолете, которую нашла в квартире, и принялась ее листать. — Я уже начала понемногу переводить, — сказала она, когда Диего выключил мотор. — Правда, мне постоянно приходится лазить в словарь, времени уходит уйма, и я подумала… — Она вопросительно взглянула на него.

Жестом отчаяния Диего схватился обеими руками за рулевое колесо и опустил на них голову.

— Ты хочешь, чтобы я тебе переводил? — процедил он сквозь сжатые зубы.

— Ну хотя бы чуть-чуть. — Кристел попыталась умаслить его невинной улыбкой, но он ее проигнорировал. Тут заработала моечная машина, по капоту застучала вода. Без помощи Диего над брошюрой придется основательно потрудиться. И когда она напишет статью, ее нужно будет перевести с английского на португальский. — Здесь сказано, что машина… Мама родная!

На нее обрушился поток холодной мыльной воды. Кристел подняла брошюру, пытаясь защититься, но вода все лилась на ее волосы, лицо, платье. Она все еще отплевывалась, когда за струей воды последовал красный валик.

— Господи! — взвизгнула она. Валик пугал ее больше воды. Он рвался в машину, подобно сотне спаниелей, пожелавших вылизать ее шершавыми языками. Кристел скорчилась на сиденье, но языки работали с неугасающим энтузиазмом.

— Закрой окно! — скомандовал Диего, и она поняла, что он хохочет!

Кристел с трудом разлепила глаза.

— Что? Как? — едва выговорила она.

— Нажми… кнопку… — слова прерывались взрывами хохота, — на дверце.

— Где? — Она пошарила справа. — Ага, нашла.

Кристел нажала кнопку, стекло бесшумно поползло вверх, а валик уже с усердием тер багажник.

Она вытерла лицо. Все событие заняло не больше минуты, но этого хватило, чтобы ее волосы оказались в шапке химической пены. Платье превратилось в мокрую тряпку, по ногам и рукам стекала вода. На сиденье хлюпало. Она повернулась к Диего. Мокрые пятна на рубашке и клочки пены на брюках свидетельствовали, что и ему немного досталось.

— Не повезло, — заметил он, с явным усилием сдерживая смех, но ухмылку ему так и не удалось стереть с лица.

— При чем тут везение? Ты знал, что я не подняла стекло! — набросилась на него Кристел. — Знал, что вымокну как мышь, но не предупредил и сделал это нарочно. Ты… ты просто негодяй! — выпалила она, пытаясь одернуть мокрое платье. — Теперь я сижу в луже. Туфли вымокли, а волосы надо немедленно вымыть, если я не хочу остаться лысой. Страшно подумать, как может подействовать на них эта пена! Ты что, решил меня проучить? — не дождавшись ответа, продолжала она бушевать. — Хоть тебе и кажется все это ужасно смешным, я считаю, что это подло!

— Кончила? — спросил Диего.

— Нет, — огрызнулась Кристел и замахнулась кулаком.

Она намеревалась ударить его в грудь, но он опередил ее, легко перехватив руку.

— Я тебя не отшлепал, и ты не станешь драться, — решительно заявил он. — Даже если ты — бешеная кошка.

Кристел чуть не задохнулась.

— Извини. Можешь меня отпустить. Насилие не мой метод, — сказала она, и он послушался. — И я никогда раньше не пыталась кого-нибудь ударить. Обычно я не такая…

— Темпераментная? — помог ей Диего, когда она запнулась в поисках нужного слова.