Похоже, что Сноу сам пришел к полковнику, а не наоборот. Это важное уточнение, потому что оно свидетельствует о хитрости импресарио, выставляющего себя спасителем, чтобы крепче вцепиться в свою добычу. Кларенс Юджин Хэнк Сноу, бесспорно, был тогда самой крупной рыбой на рынке музыки кантри, и неудачи, прежде следовавшие одна за другой, придавали еще больший вес этому подвигу. Уроженец Канады, на другом краю света по сравнению с Югом, невысокий и уже разменявший пятый десяток, тогда как высокий рост и молодость были большим достоинством, этот почитатель Джимми Роджерса, с одинаковой ловкостью обращавшийся с гитарой и с конем, потратил почти двадцать лет и сделал более сотни записей, прежде чем Нэшвилл заинтересовался его судьбой. Успех на «Grand Ole Opry» стал залогом его карьеры, и Сноу, за раскрутку которого с 1949 года взялась Ар-си-эй, вступил в новое десятилетие с солидным запасом хитов: «Я иду вперед» возглавляла хит-парады журнала «Биллборд» почти полгода, и на данный момент представлял собой самое надежное вложение капитала.
Хорошо знакомый с реалиями своей профессии, Сноу убедился в эффективности методов полковника. И когда весной 1954 года песня «Я уже безвреден» стала крупнейшим бестселлером в его карьере, он счел момент подходящим для поиска агента, который заставил бы плодоносить дерево успеха. Поющий ковбой возглавлял собственную компанию — «Хэнк Сноу Энтерпрайзиз», но рядом с ним не было деятеля, способного открыть ему дорогу на телевидение, уже тогда оказывавшего большое воздействие на массы. К несчастью для себя, Сноу позабыл справиться о том, по каким причинам Эдди Арнольд расстался со своим кипучим импресарио, — это ему дорого обойдется.
Летом 1954 года он прозондировал почву и позволил полковнику выманить у него первый взнос в две с половиной тысячи долларов, якобы для изучения условий ассоциации. По сценарию, разработанному Паркером в следующие месяцы, «Вечеринка аттракционов» и «Хэнк Сноу Энтерпрайзиз» должны были слиться за счет Сноу — тот был готов заплатить любую цену за благорасположение великого человека. В творческом плане этот маневр был выгоден прежде всего полковнику, который сразу включил Сноу первым номером в свои гастроли, что немедленно принесло успех его собственному предприятию. Сноу еще не знал, что его приход сыграл на руку Паркеру, уже некоторое время мечтавшему о том, чтобы заарканить восходящую звезду мира кантри — Элвиса Пресли.
По окончании эры Арнольда Том Паркер эпизодически сотрудничал с Оскаром Дэвисом, бывшим агентом Хэнка Уильямса. Внезапная смерть этого певца 1 января 1953 года от передозировки спиртного и таблеток ввергла его агента в пучину трудностей. «Барон» (так его прозвали в музыкальных кругах) прилепился к полковнику и выполнял для него кое-какие поручения во время гастролей; именно он первым приметил Пресли на концерте «Блу Мун Бойз» в одном из клубов Мемфиса осенью 1954 года. Барон был поражен магнетической властью Элвиса над женской аудиторией вне зависимости от возраста. Он провел подходные маневры, намереваясь в первое время приберечь свое открытие для себя самого. Полковник, бывший начеку, пронюхал об этом и рванул наперерез своему коллеге.
Уже на первой встрече с Элвисом полковник осмеял «Сан Рекордз» в присутствии брата Сэма Филлипса, Джада. Эта грубая выходка была продуманным шагом: Паркер прекрасно прочувствовал уязвимость Пресли. Намеренно вбивая клин между ним и студией грамзаписи, выказывая превосходство человека с опытом, внушающее доверие, он был уверен, что привлечет к себе этого еще наивного паренька, с восторгом взирающего на крупного профессионала, снизошедшего до того, чтобы давать ему советы. Пройдя ярмарочную школу, Паркер развил в себе шестое чувство, у него был нюх на легкую добычу. Сознавая творческий потенциал Элвиса, он в большей степени ценил его покорность, его привычку не подвергать сомнению слова старших, говорить «да, сэр», вежливо наклоняя голову, как учили его родители. Увидев, куда его завел союз с Эдди Арнольдом, полковник искал прежде всего певца, готового беспрекословно выполнять его волю. Пресли со своим искренним энтузиазмом и нескрываемым простодушием был готовой жертвой для такого расчетливого человека, как Паркер.
Убежденный в том, что нашел курицу, несущую золотые яйца, он всеми способами старался обвести Элвиса вокруг пальца, стараясь при этом не попадаться ему на пути, чтобы у того не сложилось впечатление, будто им интересуются. Попутно он уболтал Боба Нила, которого знал как одного из популярнейших радиоведущих Мемфиса. Ничего не пообещав конкретно, он намекнул на славное будущее, если только найдет возможность уделить частицу своего времени Пресли. Притворяясь, будто поддается на уговоры, Паркер согласился помогать Нилу, когда тот сменил Скотти Мура и стал искать новые контракты для «Блу Мун Бойз».
Первые гастроли вместе с «Вечеринкой аттракционов» состоялись в начале 1955 года. Вечером в воскресенье 13 февраля памятный концерт, на котором Элвис и два его аккомпаниатора разделили сцену с еще совсем молодым Бадди Холли, положил начало недельному турне с Хэнком Сноу, его сыном Джимми Роджерсом Сноу, Герцогом Падуки, мамой Мэйбл и сестрами Картер — членами одного из самых уважаемых кланов кантри. Опыт, ограниченный во времени, прошел успешно. Паркер постарался не сопровождать лично гастрольный коллектив, чтобы не уронить своего величия, но Джимми Роджерс Сноу держал его в курсе всех достижений певца, который уже тогда потряс музыкальный мир Юга своей дикой энергией и обостренной чувственностью — наследием негритянского госпела и блюза. Утвердившись в своем мнении, полковник мог продолжать плести свои сети, следя за развитием карьеры Пресли и при этом оставаясь в тени.
Весной подвернулся случай для второго эксперимента. На сей раз «Блу Мун Бойз» заняли почетное второе место на афише «Вечеринки со звездами» Хэнка Сноу, сразу после него самого и перед сестрами Картер, братьями Уилберн, Джимми Роджерсом Сноу и Фароном Янгом, карьера которого пошла на взлет после триумфа в «Grand Ole Opry». Уже 1 мая, во время двойного концерта в городском концертном зале Нового Орлеана, Элвиса встретило шумное море подростков, не оставлявших никаких сомнений по поводу того, на кого именно они пришли посмотреть. «Это было невероятно, — рассказывал потом Фелтон Джарвис, будущий продюсер Пресли, открывший его для себя именно в то время. — Элвис затмил их всех. Люди вопили и топали ногами. Они не отпускали его, и когда на сцену вышел Хэнк Сноу, его освистали».
В последующие недели, против всех правил, Хэнк Сноу скрепя сердце отказался от почетного места и стал выступать перед «Блу Мун Бойз». Это не было жестом великодушия: Сноу не хотел ставить себя в нелепое положение, настаивая на том, чтобы петь после Пресли.
Буйство Элвиса на сцене не оставляло выбора его коллегам: приходилось уступать. Возможно, внимание публики привлекал не столько певец, сколько шоумен, умевший ее завести. До сих пор только звезды негритянской общины приучили свою аудиторию к столь зрелищным выступлениям: Луи Армстронг устраивал клоунаду со своей трубой, Ти-Бон Уолкер играл на гитаре, держа ее за головой и сидя на шпагате, Луис Джордан вращал глазами и строил рожи, Джей Мак-Нили переползал через сцену на спине, дудя при этом в свой саксофон, покрытый флюоресцирующей краской, — всё это были удачные примеры сочетания музыки и зрелища. И хотя публика была знакома с кое-какими из этих трюков благодаря кино, белые американские артисты всегда считали делом чести не опускаться до подобного шутовства. Но не Пресли, который сам возбуждался во время церковных служб и разнузданных концертов в гетто Мемфиса, не испытывая по этому поводу никаких комплексов.
На сцене его бурная жестикуляция перекликалась с яркими пассажами на гитаре Скотти Мура и тем более с выходками Билла Блэка, который вертел свой огромный контрабас, скакал на нем верхом, а потом валился наземь. Каждый вечер зал превращался в сущий вертеп, и пресса, разрываясь между восторгом и осуждением, отмечала, что Америка не знала такого феномена со времен бушующих bobby soxers — фанаток в белых носочках, таявших десятью годами раньше от воркования молодого Фрэнка Синатры.
