Сюзанна мечтательно прикрыла глаза, но тут же вспомнила, что за десять лет ее прежний возлюбленный мог сильно измениться.

– Я помню, – негромко сказал Андре, прекрасно понимая, почему щеки маркизы вдруг покраснели. – Неужели он свободен?

– Для вас – да! – нежно сказала Сюзанна. – Можете перебираться прямо сейчас, я прикажу, чтобы вас отвезли куда нужно. Вы заберете вещи и вернетесь. Ключ лежит на прежнем месте. Помните, где?

– Если место не изменилось, то – да.

– Я вечером наведаюсь узнать, как вы устроились. Завтра поедем и купим вам все необходимое. Благородные люди должны жить в подобающих им условиях.

– Маркиза, доброта ваша безгранична, но оплата… я пока не располагаю достаточными средствами, чтобы…

Сюзанна, вполне освоившись, подошла к креслу, в котором расположился шевалье, и без лишних церемоний уселась к нему на колени.

– Красавчик Андре стал таким щепетильным? – тихо прошептала она, глядя в глаза господину де Линю. – И разучился крепко обнимать свою маленькую Сюзи? Испанские красавицы лучше французских, а, господин аббат?

Ответ оказался таким, что Сюзанна лишь прикрыла глаза и издала томный вздох… Мысли в ее голове плавно поменяли направление, и потеря взаимности со стороны некого господина де Фонсенака перестала казаться вселенской катастрофой, из-за которой хотелось покинуть мир навеки. Впрочем, почему бы и не покинуть, если там окажутся священники вроде Андре?

Погода решила сменить гнев на милость. День стоял пусть и холодный, но ясный, и по всему было видно, что зима уже долго не загостится.

В маленьком домике на одной из узких и немноголюдных улочек Парижа царила благословенная тишина. Несмотря на то что было уже за полдень, маркиза даже не собиралась вставать с постели. Настроение у нее было отличное, она забавлялась тем, что пускала зеркальцем солнечных зайчиков и поедала яблоки.

Из-за ширмы в углу комнаты доносился плеск воды.

– Куда это вы решили отправиться, милый мой? – Сюзанна выбросила на тарелку огрызок и потянулась за новым яблоком. – Мое общество вам прискучило?

– Ничуть не бывало, сударыня! – Андре вышел из-за ширмы, с наслаждением вытирая мокрое тело большим льняным полотенцем. – Просто я должен нанести пару деловых визитов. Клянусь вам, что это и в самом деле будут только деловые разговоры и общаться я буду исключительно с мужчинами. Кстати, что вы скажете своему мужу по поводу своего отсутствия? Вчера вы так стремительно покинули свой особняк…

– Я? – Сюзанна засмеялась. – Понимаете ли, до вашего приезда я пребывала в состоянии меланхолии. Мне было грустно, я думала о Боге…

– Полезные мысли! – глаза Андре засветились лукавым блеском. – И что же?

– Ну… Потом приехали вы, и я нашла утешение, которого искала.

– В объятиях священника! – Шевалье расхохотался. – Неплохое решение проблемы!

– Надеюсь, что как только вы вернетесь, мы продолжим наш воистину душеспасительный диспут, да, господин аббат? Вы нынче ночью очень убедительно доказывали свою точку зрения, и я жажду новых аргументов в пользу вашей правоты… Пока я останусь здесь, чтобы встретить вас как подобает. А мужу пошлю записку. Я в печали, и он не станет меня беспокоить.

Андре отложил в сторону полотенце и оглянулся. Лицо его было серьезным.

– Я вернусь поздно. Очень поздно. И ничего не могу вам обещать, мадам, – произнес он.

Сюзанна тяжело вздохнула.

– Ступайте. К десяти часам вечера будет готов ужин и нагрета вода. Я прекрасно помню, что вы невозможный чистюля и готовы полоскаться в ванне сутки напролет.

Шевалье покорно позволил себя поцеловать, после чего стал одеваться. Маркиза с грустной нежностью смотрела на него.

– Андре, я запамятовала: кто из нас старше, – неожиданно сказала она.

– Разумеется, я.

– Тогда почему я выгляжу старше вас, милый мой? Точно вы моетесь волшебной водой, которая стирает следы времени. Вы нисколько не изменились…

Андре слегка усмехнулся.

– Вода, мадам. Именно вода. И ничего, кроме воды. Разве что немножко благовоний, крема, мыла и прочих ухищрений, которые вам знакомы лучше, чем мне. Целую ваши руки и жду вечера. Надеюсь, что вы не будете скучать без меня, а я постараюсь не задерживаться слишком долго. Это было бы преступлением и черной неблагодарностью с моей стороны.

– Правда? – маркиза просияла.

– Правда! – ответил шевалье, застегивая последние крючки сутаны.

Покинув маленький домик на улице Фран-Буржуа, Андре направился на левый берег, на улицу Шерш-Миди.

Там он постучал в ворота еще более неприметные, чем те, из которых он вышел полчаса назад. Стук был условным, а потому привратник открыл двери со всей возможной поспешностью.

– Это дом барона Шарля дю Лектура? Передайте вашему хозяину вот это. Я подожду ответа здесь!

В руку слуге опустился маленький серебряный крестик с крошечным аметистом посредине, который Андре снял с шеи.

Не прошло и трех минут, как слуга едва ли не бегом вернулся назад.

– Сударь, хозяин ждет вас наверху. Позвольте взять у вас плащ.

Сняв плащ, Андре поднялся вверх по лестнице.

Хозяин дома уже открывал двери кабинета.

– Здравствуйте, сударь! Вы привезли мне письма, не так ли?

– Именно так, сударь. Андре-Франсуа де Линь к вашим услугам. Я уполномочен передать вам и устную информацию от генерала нашего ордена, сеньора Муцио Вителлески.

Хозяин не смог скрыть удивления. Еще бы: он сам состоял в ордене иезуитов двадцать пять лет, но был всего лишь светским коадьютором. А молодой мужчина, стоявший перед ним, передал знак, который свидетельствовал, что на сей раз из Испании послан не просто гонец, а старший по рангу. Старшим по рангу не задают лишних вопросов. Потому барон молча указал на кресло.

Некоторое время царила тишина, прерываемая лишь шелестом бумаги: барон изучал содержимое писем. Андре терпеливо ждал, украдкой осматривая обстановку.

– Что ж, я все понял! – кивнул хозяин, откладывая в сторону вскрытые конверты вместе с их содержимым. – Вам требуется помощь на первое время, и я должен буду ознакомить вас с местной агентурой. Это не займет много времени, поверьте. Пять-семь человек можно вызвать сюда…

– Не стоит. Достаточно дать мне имена и адреса. Не более того. У вас никто не собирается отнимать ваш пост и вашу пенсию, господин барон. Те услуги, которые вы оказывали ордену на протяжении пяти последних лет, неоценимы. Орден надеется, что вы и впредь будете помогать нам… Просто ситуация начала меняться, не так ли?

– О, да! – вздохнул барон. – После смерти кардинала двор напоминает улей.

– Расскажите мне, что теперь представляет собой этот улей. Из Испании не очень хорошо виден Лувр, а новости, которые доходили до нас, порой были излишне противоречивы.

Андре поудобнее устроился в кресле и приготовился слушать. Он понимал, что рассказ барона будет куда более содержательным и интересным, чем вчерашняя болтовня маркизы. Правда, Сюзанна, сама того не зная, помогла ему войти в курс дела.

– Король совсем плох! – барон покачал головой. – Когда я видел Его Величество в последний раз, он выглядел неважно. Постоянные истерики, подозрительность, дошедшая до крайней степени. Не далее как пару дней назад он распорядился найти воспитательницу для принцев.

– Но королева…

– Что королева? Людовик, несмотря на все свои причуды и капризы, ясно дает понять, что Анне он не доверяет ни на грош, и воспитанием наследника престола будут заниматься люди, которых он сам выберет. Анна рада бы ни на миг не расставаться с сыновьями, но король не позволяет ей это сделать. Мать никогда не бывает с детьми одна. За ней постоянно приглядывают.

– Кто же?

– А! – Барон махнул рукой. – Желающих выслужиться сколько угодно. Но они не особо усердствуют, потому что понимают: королю осталось жить не больше полугода. А дальше понятно, что будет: официальное регентство получит или Анна, или Анна и Гастон Орлеанский.