Чтобы хоть как-то облагородить это ужасное место и смягчить его гибельную энергетику, площадь окружили храмами – возвели Покровский собор (Василия Блаженного), Казанский, Иверскую часовню, а вдоль рва построили небольшие церкви, которые называли церквями «на крови», но это помогало лишь отчасти. После опустошительного пожара во время Отечественной войны 1812 года император Александр I принял решение считать главной площадью Москвы не Красную, а Театральную. И вот здесь было решено не только похоронить Владимира Ленина, но и фактически сделать площадь главным местом страны.

Это дало право утверждать оккультистам, что большевики преследовали свои эзотерические цели. В противном случае выбрали бы другое место для строительства Мавзолея.

С бальзамированием тела Владимира Ленина своя загадочная история. Процедура мумификации была проведена с 26 марта по 26 мая 1924 года. И вот что странно, после нее, вопреки всем законам науки, труп за три месяца, прошедшие до начала процедуры, посвежел и помолодел. И это несмотря на то, что уже в начале февраля многие ученые считали, что сохранить тело не получится: на нем появилась пигментация, и начался процесс высыхания тканей.

Биохимик Борис Збарский[10], которому поручили процесс мумификации, использовал методы, которые он позаимствовал у древних египтян и финикинян. В чем он честно признался в своей многократно переизданной книге «Мавзолей Ленина». При этом, по утверждению отдельных авторов, он использовал тайные знания древних жрецов. Говоря другими словами, секреты древнеегипетской магии. Подробнее об этом можно прочесть в книге Антона Первушина «Оккультный Сталин».[11]

Согласно официальной версии именно Борису Збарскому принадлежала идея применять для бальзамирования антисептический препарат бактерицид. Ученым удалось составить «бальзамическую жидкость», которая предупреждает процессы высыхания тканей и изменения кожи. В этой версии не объясняется, как весной 1924 года Борису Збарскому удалось омолодить тело Ильича. Ведь он начал использовать «бальзамическую жидкость» не сразу после того, как наступила биологическая смерть.

Известный и талантливый современный российский писатель Виктор Пелевин несколько лет назад создал эссе «Зомбификация. Опыт сравнительной антропологии». Работа состоит из двух частей. Первая посвящена религиозному культу Вуду – объяснению, почему практикующим его местным колдунам удается на протяжении нескольких веков демонстрировать успехи в превращении соплеменников в живых «мертвецов» – зомби. Вторая часть эссе – рассказ о советской технологии превращения граждан СССР в «зомби». И, соответственно, как это следует из заголовка работы – сравнение двух технологий.

«Зомби» в большинстве случаев принято называть живого человека, полностью потерявшего контроль над собой и своим телом и подчиняющимся чьим-то приказам (будь то в результате действия каких-то препаратов, заклинаний и пр.). Поясним, что речь идет не о таинственном магическом воздействии на жертву, а об использовании достижений психологии, фармакологии и других научных дисциплин. При этом до открытий в перечисленных выше областях технологии «зомбирования» считались элементами магии. Более того, именно так они воспринимались практикующими их людьми. Не важно, были это колдуны с Гаити или руководители Советской России.

Какая технология «зомбификации» использовалась пришедшими к власти большевиками? В ее основе лежала идея о том, что каждый индивидуум должен ощущать себя частицей или «винтиком» в сложном механизме. Человека с раннего детства приучали, что коллективизм (быть как все) лучше индивидуализма. Вот как это реализуется на практике по версии Виктора Пелевина:

«Магия преследует нас с детства. Сначала нас украшают маленькой пентаграммой из красной пластмассы с портретом кудрявого покровителя всей малышни. При этом мы получаем первое из магических имен – «октябрята» и узнаем, что «так назвали нас не зря – в честь победы Октября». Интересно, что первая магическая инициация проводится в таком же возрасте только, пожалуй, у индейцев Хиваро (восточный Эквадор), когда ребенка угощают специальным составом, называемым «маикуа», и отправляют на поиски своей души».

Обратим внимание на важный факт. Тогда же «октябрят» заставляют быть членами «звездочек» – групп по пять-семь человек. Начался процесс приучения существовать в коллективе. Снова обратимся к эссе Виктора Пелевина.

«Вторая инициация уже намного сложнее – подросших детей обучают зачаткам ритуала («салют», «честное пионерское») и символике – вручаются новый значок (пылающая пентаграмма из металлического сплава) и равнобедренный треугольник из красной материи (его концы символизируют отца, сына и еще одного сына), который завязывается узлом в районе горлового центра (чакры. – Прим. авт.) и обеспечивает симпатическую связь с Красным Знаменем (поэтому значок просто вручается, а галстук как бы доверяется, и хоть он свободно продается за семьдесят копеек вместе с носками и мылом (напомним, что речь идет о середине семидесятых), но, купленный, становится сакральным объектом и требует особого отношения). Дается второй магический статус – «пионер», и в сознание впервые вводится страх потерять его».

Если в октябрята принимали всех, то право вступления в пионеры нужно было заслужить. Во-первых, нужно было знать историю пионерского движения. Во-вторых, существовала «очередь». Сначала принимали отличников, затем основную массу школьников, а в конце тех, кто плохо учился, был хулиганом и т. п. Еще один важный момент. Принимать старались, говоря языком оккультистов – в «местах силы». Например, в музеях, причем не во всех, а только имевших отношение к политической истории СССР.

Снова обратимся к тексту Виктора Пелевина: «Исключение из пионеров – практически не встречающаяся процедура, но само упоминание ее возможности рождает в детской душе страх оказаться парией; этот страх начинает использоваться административно-педагогическим персоналом с целью упрощения «воспитания» и управления… И, откуда-то сверху, приминая к земле, несется грозно-загадочное: – Будь готов!!! – Всегда готов! – повторяем мы, давая самим себе то, что Анатолий Кашпировский называет установкой. Причем делается это в детском возрасте, когда психика только формируется и крайне восприимчива. Потом, когда мы вырастаем, выясняется, что мы и правда готовы ко многому».

Среди прочего существовал свод правил поведения пионеров. Понятно, что в реальной жизни его соблюдали не все, но важен сам факт его существования. Юного гражданина СССР приучали жить по определенным законам, которые ему сообщили не родители или школа, а пионерская организация.

«Третья массовая инициация – прием в «комсомол», совмещенный по времени с половым созреванием. К этому времени участие в многочисленных и малозаметных магических процедурах подготавливает нас к следующей, очень важной ступени – интериоризации внешних структур. Этот процесс начинается несколько раньше – еще в качестве «пионеров» мы делаем внутренние ритуалы, в которых нас заставляют участвовать – например, даем друг другу «честное пионерское». Произнесение этого заклинания является надежной гарантией правдивости информации – примерно так в уголовной среде «дают зуб», только «дающий зуб» и нарушающий слово лишается зуба, а дающий «честное пионерское» и нарушающий его оказывается наедине с разгневанной «пионерской совестью» – социальной функцией, интериоризованной с помощью магии. Интериоризация – длительный процесс, завершающийся формированием так называемого «внутреннего парткома», с успехом заменяющего внешний у различного рода чиновников, редакторов и т. п. Действие внутреннего парткома протекает либо в форме визуализации – человек, обдумывая требующую решения ситуацию, представляет себе нечто вроде заседания, на котором обсуждается его выбор (или визуализирует начальника и его реакцию), либо, на более глубокой стадии, в форме физических ощущений – сосания под ложечкой, прилива крови к голове и т. д. («Семен, нутром чую – не наш он!») Интериоризация превращает наблюдателя в участника…