– Ваэлин, – сказал Греалин, поведав им об осаде замка Баслен из времен первой Объединительной войны, – кто удерживал мост, чтобы братья успели закрыть ворота у него за спиной?

– Брат Нолнен, мастер.

– Молодец, Ваэлин, вот тебе кусок ячменного сахара.

Ваэлин еще обратил внимание, что каждый раз, угощая их, мастер Греалин и себя не забывает.

– Ну-с, – сказал он, и его внушительные брыли затряслись оттого, что он ворочал во рту языком ячменный сахар, – а как звали того, кто командовал войском Кумбраэля?

Он обвел их взглядом, выискивая очередную жертву.

– Дентос!

– Э-э… Верлиг, мастер!

– Ох ты!

Мастер Греалин показал ириску и печально покачал своей массивной головой.

– Дентос награды не заслужил! Кстати, напомни мне, маленький брат, сколько наград ты получил на этой неделе?

– Ни одной… – пробормотал Дентос.

– Прошу прощения, Дентос, что ты сказал?

– Ни одной, мастер! – громко ответил Дентос. Голос его разнесся эхом по подвалам.

– Ни одной. Да. Ни одной. Насколько я припоминаю, ты и на прошлой неделе не получил ни одной награды. Верно ли это?

У Дентоса был такой вид, словно он предпочел бы получить трепку от мастера Соллиса.

– Да, мастер.

– Хм…

Греалин сунул ириску в рот и смачно зачавкал. Подбородки у него заколыхались.

– А жаль. Ириски и впрямь превосходные. Каэнис, может быть, ты сумеешь нас просветить?

– На осаде замка Баслен войском Кумбраэля командовал Верулин, мастер.

Каэнис всегда отвечал четко и правильно. Ваэлин временами подозревал, что историю ордена Каэнис знает не хуже мастера Греалина, если не лучше.

– Совершенно верно. На тебе засахаренный орешек.

– Ублюдок! – кипятился потом Дентос за ужином в трапезной. – Жирный, хитрожопый ублюдок! Ну и кого волнует, что там совершил какой-то урод две сотни лет тому назад? Кому и зачем это сейчас надо, а?

– Уроки прошлого руководят нами в настоящем, – процитировал Каэнис. – Знания о тех, кто жил прежде нас, крепят нашу Веру.

Дентос исподлобья уставился на него через стол.

– Да иди ты!.. Это все оттого, что этот здоровенный балабол так тебя любит. «Да, мастер Греалин, – он на удивление точно передразнил мягкий голос Каэниса, – битва при нужнике длилась два дня, и в ней погибли тысячи таких же бедолаг, как мы. Дайте мне леденец на палочке, я вам еще и задницу вытру!»

Сидевший рядом с Дентосом Норта мерзко захихикал.

– Попридержи язык, Дентос! – предупредил Каэнис.

– А то что? Ты уморишь меня очередной нудной побасенкой про короля и его бастардов?..

Каэнис неуловимым для глаза движением перемахнул через стол и отточенным ударом пнул Дентоса в лицо. Брызнула кровь, голова у Дентоса откинулась назад, оба клубком покатились по полу. Драка была короткой, но кровавой: навыки, приобретенные тяжким трудом, делали их всех слишком опасными бойцами, и потому драк они обычно старались избегать даже во время самых жарких споров. К тому времени, как их растащили, у Каэниса был выбит зуб и вывихнут палец. Дентос выглядел не лучше: у него был сломан нос и несколько ребер.

Обоих отвели к мастеру Хенталю, целителю ордена, и тот принялся штопать драчунов, пока они мрачно зыркали друг на друга с противоположных коек.

– Что произошло? – спросил у Ваэлина мастер Соллис, пока они ждали снаружи.

– Братья не сошлись во мнениях, мастер, – сказал ему Норта. Это был стандартный ответ в подобных ситуациях.

– Я не тебя спрашивал, Сендаль! – рявкнул Соллис. – Возвращайся в трапезную! И ты тоже, Джешуа.

Баркус с Нортой поспешно удалились, озадаченно оглянувшись на Ваэлина. Мастера обычно не особенно интересовались причинами мальчишеских драк. В конце концов, мальчишки есть мальчишки, они всегда дерутся.

– Ну? – спросил Соллис, когда они ушли.

Ваэлин хотел было соврать, но холодная ярость в глазах мастера Соллиса подсказала ему, что это очень плохая идея.

– Это из-за испытания, мастер. Каэнис наверняка его сдаст. А Дентос провалит.

– Ну и что ты намерен предпринять по этому поводу?

– Я, мастер?!

– Здесь, в ордене, у каждого из нас своя роль. Большинство из нас воюют, некоторые ловят еретиков по всему Королевству, иные уходят в тень, чтобы вершить свои тайные дела, кое-кто воспитывает и учит, и немногие, очень немногие, становятся командирами.

– И вы… хотите, чтобы я стал командиром?

– Аспект, похоже, полагает, что такова твоя роль, а он редко ошибается.

Мастер оглянулся через плечо на комнату мастера Хенталя.

– А тот, кто сложа руки смотрит на то, как его братья избивают друг друга в кровь, командиром не станет. И тот, кто позволяет им проваливать испытания, – тоже. Сделай с этим что-нибудь.

Он повернулся и ушел, не сказав больше ни слова. Ваэлин привалился головой к каменной стенке и тяжело вздохнул. «Стать командиром… Или моя ноша без того недостаточно тяжела?»

– А вы с каждым годом становитесь все злее и злее! – весело сказал Ваэлину мастер Хенталь, когда мальчик вошел в комнату. – Были времена, когда мальчишки по третьему году могли друг другу, самое большее, синяков насажать. Мы вас явно слишком хорошо обучаем!

– Мы благодарны вам за ваши наставления, мастер, – заверил его Ваэлин. – Могу ли я поговорить с братьями?

– Как хочешь.

Он прижал ватный шарик к носу Дентоса.

– Сиди и держи, пока кровь не остановится. И не глотай кровь, выплевывай. Да смотри, в тазик плюй, а не на пол, а то пожалеешь, что твой брат тебя не убил!

И он вышел, оставив мальчиков в напряженном молчании.

– Ты как? – спросил Ваэлин у Дентоса.

– Ос собад! – прохрипел Дентос, хлюпая кровью.

Ваэлин обернулся к Каэнису. Тот баюкал перебинтованную руку.

– А ты?

Каэнис посмотрел на свои перевязанные пальцы.

– Мастер Хенталь все вправил. Сказал, поболит и пройдет. Но за меч я взяться не смогу примерно неделю.

Он помолчал, отхаркнулся и сплюнул большой сгусток крови в тазик рядом со своей койкой.

– Остаток зуба пришлось вырвать. Он натолкал туда ваты и дал мне красноцвета, чтоб не болело.

– И что, помогло?

Каэнис слегка поморщился.

– Не особо.

– Вот и хорошо. Поделом тебе.

Лицо у Каэниса вспыхнуло от гнева.

– Да ты слышал, что он сказал?..

– Я слышал, что он сказал. Я слышал и то, что ты сказал перед этим. Ты видел, что у него неприятности, и вздумал ему нотации читать.

Он обернулся к Дентосу:

– А ты мог бы быть поумнее и не нарываться. У нас предостаточно возможностей калечить друг друга на тренировках. Можешь делать это там, раз уж тебе так хочется.

– Од бедя достад, – пробулькал Дентос. – Тоже бде, убник нашедся!

– Раз он такой умный, возможно, тебе стоит у него поучиться. Он много знает, ты нуждаешься в знаниях, к кому и обратиться, как не к нему?

Он сел рядом с Дентосом.

– Ты же знаешь, что, если ты не выдержишь этого испытания, тебе придется уйти. Ты что, этого хочешь? Вернуться в Ренфаэль, помогать дядюшке натаскивать собак для боев и рассказывать пьянчугам в кабаках, как ты чуть было не стал братом Шестого ордена? Это наверняка произведет на них большое впечатление.

– Заткдись, Баэлид!

Дентос наклонился, и из его носа в тазик, стоящий у ног, упала огромная кровавая сопля.

– Вы оба знаете, что я не был обязан тут оставаться, – сказал Ваэлин. – Знаете, почему я остался?

– Ты ненавидишь своего отца, – сказал Каэнис, отступая от общепринятых правил.

Ваэлин, который не сознавал, что его чувства настолько очевидны, с трудом сдержался, чтобы не сказать резкость.

– Я не мог просто взять и уйти. Я не смог бы жить вне ордена и постоянно ждать, что в один прекрасный день до меня дойдут вести о том, что случилось с остальными, и думать о том, что, быть может, если бы я был с вами, ничего бы и не случилось. Мы потеряли Микеля, мы потеряли Дженниса. Мы не можем потерять кого-то еще.

Он встал и направился к двери.