Он не стал будить ее, а просто сел рядом и осторожно обнял. Регина чуть подвинулась, пробормотала что-то. Губы ее изогнулись в бессознательной улыбке. Дэну хотелось поймать эту улыбку поцелуем, но пока ему довольно было и того, что он держал ее в объятиях.

Регина сонно шевельнулась у него в руках, и его собственное тело ожило от этого движения. Внезапно для него болезненно очевидны стали и округлые формы ее аппетитного задика, так ловко пристроившегося у него на коленях, и все роскошные изгибы ее тела, так уютно прильнувшего к нему. Дэн с трудом сдержал стон. Желание, обуревавшее его, было столь сильно, что он едва дышал.

— Дэн? — Она еще не совсем проснулась.

Он сглотнул, обнял ее крепче.

— Я здесь, дорогая.

Регина зевнула, потянулась, грудь ее слегка коснулась его руки.

У Дэна перехватило дыхание. Сидеть было неудобно, словно брюки стали вдруг тесны ему. Не говоря ни слова, он смотрел на нее сверху вниз.

— Поцелуй меня.

Ну кто бы устоял перед таким, произнесенным грудным голосом приглашением!

Чувствуя, что в нем просыпается дикарь, Дэн жадно, словно голодный в пищу, впился ртом в ее губы. Регина изогнулась, прижалась к нему, обхватила руками его шею и притянула ближе к себе. Он старался сдерживаться, двигаться медленно, и от этих геркулесовых усилий руки его тряслись.

Вздрагивая всем телом, он поднялся на подгибающихся ногах и протянул Регине дрожащую руку.

— Пойдем, дорогая моя. Я хочу, чтобы в первый раз у нас все было в моей постели.

Томительно медленным движением Регина взяла его руку и позволила Дэну поднять ее на ноги. Едва поднявшись, она качнулась к нему и страстно его поцеловала. Нежно придерживая ее за локоть, он повел ее к дому. Возле двери спальни Регина заколебалась и вопросительно подняла на него широко раскрытые, полные тревоги глаза.

И хотя это показалось ему самой трудной задачей в жизни, Дэн отпустил ее и чуть отстранился. Он стоял, изнемогая от пульсирующей, тянущей боли, и, неуклюже опустив руки по швам, ждал, когда Регина примет решение.

После того как она примет решение, обратной дороги ни для нее, ни для него уже не будет.

При обычных обстоятельствах Дэн, приди ему на пороге спальни мысль о необратимости последнего шага, тут же рванул бы к выходу и был бы таков. Но в случае с Региной все было иным. Она была ни на кого не похожа, она была красива, полна причуд, умна, невероятно сексуальна, и — если, конечно, она пожелает — она принадлежала ему. Только ему.

— Дэн! — В ее глазах цвета жженого сахара замешательство боролось с желанием. — Что случилось? Почему ты больше не обнимаешь меня?

— Если я хотя бы коснусь тебя сейчас!.. — голос его звучал глухо, — то не думаю, что смогу потом остановиться. А я хочу, чтобы ты была уверена.

— Уверена?

— Да. — Дэн сделал нетерпеливый жест рукой, который выдавал его яростное желание. — Ты уверена, что хочешь, чтобы это произошло?

Регина облизнула губы, от которых он не смог уже отвести воспаленного взгляда.

— Я уверена. — Она засмеялась низким, грудным смехом — это был непереносимо сексуальный звук. — Я хочу тебя, Дэн Фрай. Больше, чем кого бы то ни было. Я... мне это необходимо. — И она протянула к нему руки.

Издав звук, который походил одновременно и на смех, и на стон, Дэн шагнул к ней и прижал ее к себе с такой силой, словно намеревался держать так вечно. Она прильнула к нему, покрывая поцелуями его шею. Неслушающимися пальцами он принялся расстегивать пуговицы ее блузки — и вот блузка соскользнула с плеч. Соски ее, немыслимо напряженные под полупрозрачным кружевом бюстгальтера, словно молили о прикосновении его губ. Дэн склонил голову, но она остановила его.

— Подожди. — И, улыбнувшись шаловливой улыбкой, Регина одним движением освободилась от своей юбки. В шелковом черном бюстгальтере и трусиках замысловатого «французского» кроя она была еще прекраснее, чем он воображал. Сжигаемый желанием, Дэн едва сдерживал себя. Регина протянула к нему руки и помогла ему избавиться от одежды. Медленно, сводя его с ума. Теперь они нагими стояли друг против друга, и ее обнаженная грудь коснулась его груди. Наконец Дэн позволил своим рукам пуститься в путешествие по мягким изгибам ее тела, и Регина дотронулась до него, и ее прикосновения были легки, как пух. Он чувствовал, как под его рукой бьется ее сердце — быстро-быстро, как пойманный в ловушку дикий зверек.

Очень нежно Дэн опустил ее на постель и лег сам. Его жадные руки скользили по ее телу; Регина, сгоравшая от столь же сильного желания, отвечала ему тем же. Он коснулся губами розового соска; она поступила так же, что оказалось неожиданным для Дэна. Взаимная страсть их нарастала, вздымалась волнами, подобными тем, какие поднимаются на озере в шторм, и наконец он почувствовал, что она, дыша тяжело, как от непосильной работы, лежит под ним, влажная и готовая, желанная до умопомрачения.

Он вошел в нее, и они стали единым целым. Никакой жизненный опыт не способен был подготовить Дэна к этому, и, когда плоть желанной женщины запульсировала и сжалась вокруг него, ему показалось, что сейчас он умрет. Регина застонала, отчего словно рухнула последняя преграда, и он ощутил удовлетворение, какого не испытывал никогда в жизни. В этот момент Дэн понял, что больше никогда не сможет жить без Регины. Никогда и ни за что.

Заснул он, держа ее в объятиях.

Где-то после полуночи Регина проснулась от жуткого голода. Смущенно выбралась из объятий спящего Дэна и повернулась, чтобы посмотреть на него. Он спал, раскинувшись на постели, и выглядел очень сильным и мощным. И однако, каким же нежным он был с ней! Нежным — и в то же время страстным! Словно — тут она поморщилась, не смея тешить себя этой надеждой, — словно это было не просто физическое влечение. Она удержалась и не стала целовать его, а тихонько выскользнула из разворошенной постели, чувствуя во всем теле легкую слабость.

Регина вытащила из открытого стенного шкафа футболку Дэна и нацепила на себя. Футболка доходила ей до колен. Ношеная материя была нежной на ощупь, чувственно льнула к телу. -Даже голод ее несколько поутих, и она всерьез задумалась, а не вернуться ли ей в постель и не разбудить ли Дэна поцелуями и ласками.

Однако желудок все же отвлек Регину от этих мыслей, напомнив ей, почему она вылезла из теплой постели, а не осталась у Дэна под боком. Вздохнув, она пошлепала в кухню, наслаждаясь великолепным ощущением полноты бытия. Да, близость с Дэном подтвердила то, о чем она догадывалась и прежде: она любит этого человека, страстно и безумно. Любит его всем сердцем, всей душой, а теперь еще и телом.

Порывшись в кухонных шкафах, Регина обнаружила банку консервированного тунца и батон хлеба. Сочетание показалось ей идеальным даже для двух часов ночи. В холодильнике у Дэна нашлись майонез и острый соус. Ура, рыбный салат для сандвичей, можно сказать, готов! Регина сделала сандвич себе, а затем, подумав, еще один для Дэна.

Едва она начала есть, как в кухню вошел полусонный Дэн. Она с улыбкой отметила, что он натянул широкие клетчатые трусы; но даже и в них его фигура выглядела превосходно и отвлекала от еды.

При виде сандвича лицо Дэна прояснилось.

— А я проснулся, шарю рукой по кровати, а тебя нет, только подушка лежит, — проворчал он. — Я пришел сюда с намерением уволочь тебя обратно в постель.

Регина отложила свой сандвич.

- И?..

Дэн засмеялся, и взгляд его остановился на ее груди. Соски ее немедленно напряглись. Это несколько смутило Регину, но она не стала закрывать грудь скрещенными руками, а только с восторгом отметила, какой сексуальной она себя чувствует рядом с Дэном.

Его взгляд переместился на сандвич.

— Этот сандвич весьма неплохо выглядит, — хмыкнул он и уселся на стул напротив Регины.

— А как насчет... — Она игриво выгнула бровь.

— Мне надо поесть, чтобы восстановить силы. — И Дэн схватил ее сандвич.