Оставались еще две непокоренные вершины: Соединенные Штаты и мир.

Клам не сомневался, что с легкостью управится с Холли. Ее грубые пассы были ничем иным, как брачным предложением. Может быть, это и неплохо – усилить свой контроль над Ай-Ди-Си, став обладателем контрольного пакета акций. А заодно и решить проблему жены-пьянчужки.

Возникала проблема развода. Американцы стали более современными, но готовы ли они к тому, чтобы избрать президентом Соединенных Штатов разведенного мужчину?

Блейк Клам посмотрел на ручку с пером, лежащую на старинном чернильном приборе, который он избрал в качестве характерной черточки для его будущих биографов, и задумался.

Развод? И тут он рассмеялся. Зачем?

Зачем развод, когда вполне достаточно несчастного случая? Ведь ему подчиняется самый лучший в мире организатор несчастных случаев со смертельным исходом – Римо Уильямс. Он перестал смеяться и протянул руку к телефону. Но у Римо есть более неотложные дела.

– Первое, что вы должны сделать, – дружески сказал Клам Римо, – это найти Смита.

– Только найти? – спросил Римо.

– Пока только найти.

– Это не совсем мой профиль. Я оперативник, а не сыщик.

– Никто не знает Смита лучше вас, – сказал Клам. – Вы справитесь с этим лучше, чем кто-либо другой.

Римо пожал плечами, выразив этим легкое недовольство.

– Разумеется, – сказал Клам, – такой проблемы не возникло бы, если бы вы сразу решили вопрос со Смитом, как только он возник.

– Хорошо, хорошо, – согласился Римо. Эти бесконечные укоры начинали действовать ему на нервы.

– Он звонил из Кливленда, – сказал Клам. – Штат Огайо.

– Хорошо, что вы указали штат, – заметил Римо. – Я думал о Кливленде, штат Алабама.

– Что собираетесь предпринять? – спросил Клам.

– Не знаю. Я же сказал вам, что я не ищейка. Можно поместить объявление в газету «Кливленд плейн дилер». Обратиться к Смиту, чтобы он немедленно возвращался, а иначе мы аннулируем все его кредитные карточки. Откуда мне знать, как я буду действовать? Господи, я даже не знаю, где он. Одно могу вам сказать – Смит не собирается ждать нас в Кливленде.

– Где он может находиться?

– Где угодно, хоть в женской общине Первой объединенной протестантской церкви, – ответил Римо. – Вы знаете, эта комната не очень-то изменилась с тех пор, как я впервые здесь побывал. Это было десять лет тому назад.

– Хорошо, – с нетерпением сказал Клам. – Делайте то, что считаете нужным. Только найдите Смита. Вы возьмете с собой китайца?

– Китайца? Вы имеете в виду Чиуна?

Клам кивнул.

– Сделайте одолжение, – сказал Римо. – Я не хочу иметь дело еще с одним новым директором. Никогда не называйте его в лицо китайцем. Чиун кореец.

– Ну и что? – спросил Клам, давая тем самым понять, что для него корейцы, китайцы, японцы – все едино.

– Никогда не говорите этого, – настаивал Римо.

– Кстати, вы прекрасно выполнили задание, связанное с Т.Л.Бруном.

– Спасибо. – Римо был доволен похвалой, чего ему никогда не удавалось вытянуть из Смита.

– Вот, пожалуй, и все. – Клам открыл ящик письменного стола и достал оттуда пластиковую табличку. – Кстати, – сказал он, протягивая табличку Римо, – это облегчит вам вход на территорию.

Римо взглянул на пластиковую табличку размером в игральную карту, на которой было выбито его имя и длинный порядковый номер.

– Я что, должен на лоб это наклеить?

– Нет. Сзади есть булавка. Приколите к одежде.

– Это довольно странно, если принять во внимание, какого рода работу я выполняю, и все прочее.

– Оставьте административные проблемы мне. Делайте, как сказано. И найдите Смита.

Римо вышел из кабинета. В коридоре он разорвал пластиковую табличку и бросил в урну. Выйдя из здания, он перемахнул через двадцатифутовую каменную стену и, чтобы охладить гнев, бежал всю дорогу до города, где снял комнату в первом же мотеле.

Позднее в номере мотеля он признался Чиуну:

– По-моему, этот новый парень чего-то не договаривает.

– Ага, вот видишь! Вот и оправдываются слова Чиуна. Тебе не нравится твой новый император.

– Я не говорил, что он мне не нравится. Но, представь себе, он мне дал нагрудный пропуск с моим именем и порядковым номером.

– Так часто поступают с детьми, чтобы они не терялись в автобусах, – сказал Чиун.

– Хватит шутить. Мы едем в Кливленд.

– В Кливленд? Но почему именно в Кливленд? Что там в Кливленде?

– Там видели Смита.

– И разумеется, он ждет, пока ты его навестишь?

– Может, и нет, но есть вероятность, что там мы нападем на его след.

Чиун грустно покачал головой.

– Кажется мне, что ты и твой мистер Хлам принимаете сумасшедшего императора Смита за кролика. Он не оставит никаких следов.

– Приказ есть приказ, – сказал Римо. – Это то, чего хочет Клам.

– Прекрасно, и теперь мы сломя голову должны мчаться в Кливленд. Мистер Хлам издал приказ. Его приказы нельзя подвергать сомнению. Мы не должны иметь собственного мнения и должны мчаться к черту на куличики в Кливленд искать человека, который, как мы знаем, уехал из Кливленда. Очень умен твой новый император.

– Перестань болтать. Мы должны разыскать Смита.

Смит ждал в номере мотеля, который находился недалеко от города Цинциннати. Он полагал, что Римо вскоре его разыщет. Он поступил рискованно, позвонив Кламу, но нужно было разузнать, что тому известно и в какой степени он контролирует КЮРЕ. Перспектива того, что за ним будет послан Римо, стояла тогда на втором плане, но теперь у него было время подумать об этом.

Вопрос заключался даже не в жизни Смита. С его аристократическим взглядом на вещи это была проблема наименьшей важности. Важно было будущее страны. Перед Кламом, контролировавшим КЮРЕ, страна была беззащитной, как грудной ребенок. Он мог сделать все, что ему заблагорассудится.

В конце концов, президент поймет, что с КЮРЕ что-то произошло. Он, по всей вероятности, прекратит ее финансирование, но к тому времени, если оно когда-нибудь настанет и если президенту даже удастся ликвидировать Клама, стране будет нанесен непоправимый ущерб.

Смит обдумывал все это на выезде из Кливленда, не превышая разрешенной скорости, с трудом удерживая пульсирующую от боли ногу на педали акселератора.

Он три раза останавливался у заправочных станций, где телефонные будки находились вдалеке от офисов. Он три раза звонил в Белый дом, стараясь связаться с президентом. Как это было непохоже на то время, когда он звонил из своего кабинета в Фолкрофте – тогда Смит просто поднимал трубку телефона, который стоял в правом ящике его письменного стола. Его соединяли с президентской спальней. Никто, кроме президента, не имел права отвечать по этому телефону.

Но звонить в Белый дом из телефонной будки было чрезвычайно трудно, если не сказать невозможно.

На первый раз он не смог дозвониться.

Во второй раз ему ответил какой-то помощник из административной службы, явно раздраженный тем, что простой американец звонит в штаб-квартиру правительства Соединенных Штатов.

– Ваше имя, сэр? – Его голос звучал с фальшивой вежливостью.

– Меня зовут доктор Смит. А ваше?

– Фред Финлейсон. Я сотрудник правительственной службы президента.

– Слушайте, мистер Финлейсон, – сказал Смит. – Это очень важно. Дело чрезвычайной срочности. – Произнося это, Смит понимал, что он похож на одного из сотен психов, которые названивают в Белый дом, чтобы предупредить президента о надвигающейся катастрофе, о красной угрозе или о том, что порнография развращает умы даже ничего не подозревающих взрослых. – Я знаю, что это может показаться безумием, но необходимо сообщить президенту, что я звонил. И никто другой не должен об этом знать. Мистер Финлейсон, вы обеспечите себе успешную карьеру, если сделаете это. Сейчас у вас час сорок пять. Я вам позвоню в три часа. Если вы сообщите обо мне президенту, то он пожелает говорить со мной. Когда я снова позвоню, я попрошу, чтобы позвали к телефону вас.