Столыпин не раз возвращался к этой теме относительно военной агитации социал-демократов, указывая на необходимость принять самые решительные меры против развития такой агитации в дальнейшем. У социал-демократов как и у социалистов-революционеров, существовали специальные военные организации, издававшие нелегальные газеты и прокламации для солдат и устраивавшие нелегальные собрания. Деятельность военной социал-демократической организации находилась под моим постоянным наблюдением. В числе моих секретных агентов была, между прочим, Екатерина Шорникова, известная под кличкой «Казанская». Она была из Казани и там была завербована в секретные сотрудницы жандармским офицером Кулаковым. Летом 1906 года Кулаков был переведен в Петербург на должность моего помощника и в разговоре сообщил мне, что сотрудница Шорникова переехала в Петербург вслед за ним и хочет здесь работать. Я повидался с нею. Она произвела на меня впечатление человека серьезного, достаточно хорошо знакомого с партийной литературой и партийными отношениями и потому вполне подходящего для работы в качестве агента в Петербурге. Я разрешил Кулакову принять ее на службу. Когда Кулаков в начале 1907 года заболел, Шорникова перешла в ведение полковника Елен-

мемуарах

ского, который отзывался о ней в разговорах очень хорошо. Шорникова с самого начала работала в военной организации в качестве пропагандистки, иногда выполняла обязанности секретаря, что давало ей возможность быть осведомленной о всех делах организации. Именно она первая сообщила о попытках социал-демократических депутатов непосредственно связаться с военными организациями.

29 апреля 1907 года в общежитии Политехнического института состоялось собрание распропагандированных солдат, на котором присутствовал член Государственной думы социал-демократ Герус. На этом собрании было решено послать от имени социал-демократической военной организации делегацию в социал-демократическую фракцию Государственной думы и представить ей особый наказ (петицию) с изложением пожеланий солдат. Составление наказа было поручено литератору Войтинскому. Охранное отделение сделало попытку арестовать собрание, но, предупрежденное о приходе полиции, оно успело разойтись. Шорникова присутствовала на этом собрании и подробно о нем доложила. Еленскии, имевший от меня особую инструкцию относительно наблюдения за связями депутатов Государственной думы с военными организациями, немедленно доложил мне о результатах состоявшегося 29 апреля собрания. Так как я имел от Столыпина прямое указание никаких арестов членов Государственной думы и никаких обысков в связи с ними не предпринимать без его разрешения (он не хотел напрасно раздражать Государственную думу), то я при первом же очередном докладе сообщил Столыпину о предстоящем появлении в социал-демократической фракции Государственной думы делегации солдат петербургского гарнизона. Прежде чем принять решение, Столыпин пожелал ознакомиться с тем наказом, который будет вручен членам Государственной думы от лица солдат, и Шорникова, участвовавшая в подготовке солдатской делегации, смогла доставить копию этого наказа. Ознакомившись с текстом, Столыпин заявил, что такая солдатская делегация ни в коем случае допущена быть не может и что должны быть произведены аресты, хотя бы это и повлекло за собой конфликт с Государственной думой. Он потребовал, чтобы аресты были произведены в тот момент, когда солдатская делегация явится в социал-демократическую фракцию, чтобы, так сказать, депутаты были схвачены на месте преступления.

Согласно этим указаниям я подписал ордер на производство обыска в помещении социал-демократической фракции, поручив Еленскому организовывать все дальнейшее. Филеры должны были проследить момент прихо-

Россия в мемуарах

да солдатской делегации, и по их сообщению отряд полиции должен был немедленно явиться в помещение фракции для ареста. 5 мая в 7 ч[асов] 30 мин[ут] вечера в помещение фракции, находившейся тогда на Невском проспекте, 92, явилась делегация солдат. Филеры немедленно дали знать в охранное отделение. Меня в это время там не было. Не знаю почему, Елен-ский несколько задержался, и потому когда отряд явился в помещение фракции для ареста, то делегации солдат он там уже не застал. После я узнал, что для самой социал-демократической фракции появление этой делегации оказалось полной неожиданностью, что большинство депутатов было очень недовольно появлением переодетых солдат, а потому, приняв от них наказ, депутаты поспешно выпроводили их из помещения через черный ход. Отсутствие солдат несколько смутило чиновника охранного отделения, явившегося для производства обыска. Несмотря на бывшие у него прямые и точные инструкции, он замешкался с приступом к пересмотру имевшихся во фракции документов, дав тем самым возможность членам Государственной думы, ссылавшимся на свою депутатскую неприкосновенность, уничтожить целую массу компрометирующих бумаг, в том числе и только что полученный ими наказ. Только часа через два, после того как явились представители судебной власти, было приступлено к обыску. Несмотря на все эти обстоятельства, найденные документы оказались достаточными для того, чтобы установить полную связь социал-демократической фракции с нелегальными партийными организациями вообще и специально с военными организациями. Делегация солдат, успевшая скрыться из помещения фракции, была арестована в казармах, ее личный состав через Шорникову был нам в точности известен. На первом же допросе один из арестованных солдат (матрос морского экипажа Архипов) вполне откровенно сознался и рассказал все, как было. Так как наказа при обыске не было обнаружено, то по просьбе прокуратуры я сообщил ей ту копию наказа, которая у меня имелась. Арестованные солдаты подтвердили тождество этой копии, и она была присоединена к делу и фигурировала на судебном процессе ⁵.

У Столыпина состоялось совещание с прокурором судебной палаты и с министром юстиции Щегловитовым о дальнейшем направлении дела. Реше-

” Россия^^^в мемуарах ~

но было предъявить Государственной думе требование о выдаче социал-демократических депутатов для суда, не останавливаясь, в случае ее несогласия, перед роспуском Думы. По существу, Столыпин рассчитывал именно на несогласие Государственной думы. К этому времени окончательно выяснилось, что с Государственной думой в этом составе работать немыслимо В течение всего мая месяца шла подготовка избирательного закона, так как Столыпин пришел к убеждению, что при старом виттевском законе состав Государственной думы неизбежно будет левым, не представляющим верно всю страну. Случилось так, как ожидали. Несмотря на колебания в некоторой части конституционалистов-демократов, большинство Государственной думы отказалось немедленно выдать социал-демократических депутатов суду, и 3 июня 2-я Государственная дума была правительством распущена. Социал-демократические депутаты были арестованы и осуждены Особым присутствием Сената, большинство - на каторжные работы.

9 - Заказ 2377

Судебным приговором над группой Никитенко-Наумова были уничтожены последние остатки террористической организации Зильберберга Я надеялся, что сейчас наступит передышка. Во всяком случае, на время казались невозможными всякие планы покушения на Царя. Но мои надежды очень скоро разбились.

Вскоре после приговоров Военного суда я получил известие, что Центральный комитет Партии социалистов-революционеров поставил своей официальной боевой задачей убийство Царя и что в подготовке этого плана он пошел уже гораздо дальше, чем было до сих пор. Эта задача не должна была более вверяться небольшой, находившейся только в слабой связи с Центральным комитетом группе лиц, обнаруживающих порой незрелость и поверхностный дилетантизм. Нет, Центральный комитет решил создать такую боевую организацию, которая шла бы осознанно к осуществлению своей цели и предохранила бы заранее свои планы от всяких непредвиденных случайностей. Люди, устранившие Плеве, Великого князя Сергея и многих других, эти грозные фигуры недавних лет, должны были взять теперь в свои руки осуществление плана убийства Царя.