— Понятия не имею. Знаю одно: такого у меня еще не было. А тебе чего надобно, альтер эго?
— Секс. Много секса.
— И мне тоже. Но Стадли сейчас здесь нет.
— Скверно... — протянул голосок.
— Слушай, неужели разносторонняя личность может заниматься сексом сама с собой? — спросила вдруг Роксана.
— Но ведь я же с тобой сексом не занимаюсь.
— А почему бы и нет?
— Да потому, что я не какая-нибудь там лесбиянка!
— Говори за себя. Мне лично не стыдно признаться — нет на свете ничего такого, чего бы я уже не пробовала... или еще попробую. Если, конечно, сочту, что мне это понравится. Или же сделает несчастным того, кого я ненавижу.
— Нет уж, лучше держи свои лапки подальше!
— Не волнуйся. До тебя я и в резиновых перчатках не дотронусь! Даже щеткой для чистки клозета не коснусь! Ты ж никогда не моешься, черт бы тебя побрал!..
* * *
Заслышав голоса из фургона, на двери которого красовалась большая золотая звезда и имя «Роксана», Римо растерялся.
Он не рассчитывал, что к Роксане вдруг заявится гостья. Стоянка «Омниверсел Студиос» была забита автомобилями, тележками для гольфа и людьми в джинсах и с уоки-токи. Все они куда-то торопились и сновали так, что рябило в глазах.
Римо попал сюда на удивление просто. Конечно, у входа дежурил охранник, но ведь это Калифорния! Здесь никто никогда не ходил пешком. Все только и делали, что разъезжали на автомобилях.
И Римо просто прошел в ворота. Никто даже не обратил на него внимания, поскольку он не сидел за рулем автомобиля.
Найти Роксану тоже оказалось нетрудно. Огромные, напоминавшие складские помещения студии звукозаписи и съемочные павильоны были сплошь оклеены афишами с анонсами снимающихся телешоу. Афиши с именем Роксаны были раз в пять больше остальных. А все потому, что на них изображалась не только ее голова, но и тело, которым так гордилась женщина, сбросив свыше ста фунтов веса в результате диеты, рекламой которой она занималась. Когда какой-то злопыхатель — сотрудник телевидения вдруг проболтался, что Роксана ни разу не прикоснулась к рекламируемому питанию, производитель модных диетических продуктов потребовал вернуть ему денежки. В ответ Роксана, появившись в передаче «Развлекаемся сегодня!», заявила, что продукт напоминает по вкусу детскую присыпку, размешанную в прокисшем молоке. После чего спонсор тут же предложил ей сумму с пятью нулями — лишь бы только она заткнулась и никогда больше не упоминала о «Нутра-сладж».
С той же легкостью Римо отыскал и фургон Роксаны. На фоне огромной студии звукозаписи он казался крохотным, но на самом деле был очень вместительным.
Мимо прошел какой-то тип в наушниках. Похлопал по ним ладонями, сунул в плейер на поясе новую батарейку и, заметив Римо, жалобно проворчал:
— Похоже, радио мое гикнулось.
Римо с самым невинным видом проследовал дальше и чуть не наткнулся на некоего знаменитого режиссера в рваных джинсах. По сравнению с ним Римо, казалось, одет по последней моде.
Все это здорово смахивало на какой-то глупый розыгрыш, а уж никак не на испытание и тем более — деяние.
Взглянув еще раз на афишу с изображением Роксаны, Римо решил, что такая дамочка никак не может обходиться без пояса. Даже за вычетом ста фунтов веса она казалась огромной и толстой, точно кит.
А голоса внутри продолжали спор:
— Причина, по которой я не моюсь, заключается в том, что ты сама не больно-то чистоплотна! — произнес визгливый женский голосок.
— Неправда! Я принимаю душ! — ответил низкий голос с типично американским гнусавым акцентом, ласкающий слух чуть ли не каждого телезрителя США.
— Знаем, что это за душ! Суешь свою толстую морду под кран, мочишь жирные волосенки, потом откидываешь их назад и вода стекает у тебя по спине. Тоже мне, душ называется!
— В любом случае лучше, чем совсем не мыться!
Наконец Римо решился. И постучал в дверь.
— Войдите, — ответил гнусавый голос Роксаны.
— Но я голая! — взвизгнул второй голосок.
— Подумаешь! Я тоже голая. И лично мне плевать! Эй, кто там, заходите! Чего торчать под дверью? И потом, мне некогда!
— Может, я помешал? — деликатно осведомился Римо.
— Да ладно, заходи.
Второго голоса почему-то слышно не было. Впрочем, Римо решил довести дело до конца.
Однако, едва дверь распахнулась, он изменил свое мнение.
Роксана Роиг-Элефант лежала на громадной трехспальной кровати в чем мать родила и глядела на него довольно агрессивно.
— Кто ты такой, черт побери?
Римо указал пальцем куда-то за спину.
— Вас вызывают в студию. Срочно, — сказал он.
— Ну и что с того?
— Говорю же, очень срочно. Хотят снимать следующий эпизод.
— Можешь передать этим выродкам, пусть сядут верхом на кактус и покрутят задницей! Приду, когда приведу себя в порядок и буду как куколка. — Она многозначительно подмигнула.
В ответ Римо бесстрастно спросил:
— Что мне им передать? На сколько вы задерживаетесь?
Роксана критически оглядела его с головы до ног.
— Ой, ну откуда мне знать, на сколько вы сгодитесь?
— Сгожусь для чего?
— Вы все прекрасно поняли. Для постельки.
— В моем контракте есть пункт, категорически запрещающий мне вступать в подобного рода контакты с толстокожими, — торопливо проговорил Римо.
Роксана перекатилась набок и обнажила огромную, похожую на копченый окорок с крупным соском в центре грудь. И усмехнулась. Улыбка ее напоминала оскал акулы.
— А меня только что накачали такими заводными гормонами!..
— С чем вас и поздравляю.
Женщина кокетливо захлопала глазами с длинными накладными ресницами.
— А известно ли вам, что я очень богата?
— Вы стоите не больше миллиарда. А мне нужно два.
— Мне нравится грубый секс...
— Что ж вы сразу-то не сказали? — обрадовался Римо, затворяя за собой дверь.
Роксана тут же села на постели.
— Ха! Надо же! Мой последний муж был в точности таким же! Ну, может, самую малость потолще... — Она вынула жвачку изо рта и сунула ее за левое ухо. — Чего бы вам хотелось? Оба сверху? Каждый сам по себе? Чего?
— Мне бы хотелось сдавить вашу белую шейку обеими руками...
— О, чудесно! Тогда приступим?
Римо тут же просунул одну руку — решив как следует потом ее отмыть — за ухо Роксаны, туда, где не было жвачки. Он намеревался надавить на особый нерв, после чего она должна была отключиться.
Надавил. Роксана блаженно закрыла глаза. Римо нажал посильнее. Ковыряясь пальцем в складках жира, он вдруг услышал ее голос:
— О, чудно, замечательно!.. Никогда прежде такого не испытывала... Уверена, будет еще лучше!
— Обязательно, — ответил Римо, судорожно пытаясь отыскать проклятый нерв. Проблема заключалась в том, что он или не мог его нащупать, или же нажатие просто не производило должного эффекта. — Черт бы побрал этого Чиуна!
— А кто такой Чиун?
— Вы никогда не занимались сумо?
— Нет. Но однажды пришлось применить прием армрестлинга и положить одного придурка на обе лопатки. Не мужик попался, а слабак какой-то!
Римо отодвинулся.
— Послушайте, я должен вам кое в чем признаться.
Роксана разочарованно приоткрыла один глаз.
— В чем это?
— Вообще-то я ваш фан.
— Ну и замечательно! Самого острого оргазма я достигла именно с поклонниками своего таланта.
— Но я еще и фетишист, — добавил Римо. — И хочу попросить вас об одной вещи.
— Отдам все, что угодно, если вы окажете мне одну услугу. Я хочу ребенка.
— Боюсь, на это я не способен.
— А что вы хотели попросить?
— Ваш пояс.
— Откуда вы знаете, что я ношу этот долбаный пояс? — так и взвилась Роксана и вскочила на ноги. Каждая складочка на ее розовом обнаженном теле затряслась, точно желе.
— Слухи, знаете ли...
— Нет, так не пойдет! Я отдам пояс, но только в обмен на сперму. И это мое последнее слово!
— Черт, — озираясь по сторонам, пробормотал Римо. И тут вдруг его осенило. — А где ваша подружка?
