Вентиляционные отверстия камер! Ужас-то какой! В тюрьме хотя бы окна есть, а тут только дыра в потолке, откуда несёт тем же мышиным помётом.

  Наконец, мы свернули в тупичок-'слепую кишку', закончившийся очередной железной дверью.

  В этот раз солдат долго возился с засовами и замками - узников здесь запирали на совесть.

  По ту сторону оказалась ещё одна лестница, освещённая тусклым светом чадящего факела.

  Разбуженный нашей честной компанией тюремщик потирал глаза и бранился.

  - Вот, девку магу привёл, - на правах старшего кивнул на меня слуга. - Невесту, вроде. Пущай простится. На ночь закроешь, а с утреца заберу её.

  Тюремщик кивнул и, бряцая связкой ключей, поплёлся по низенькому узкому коридору вдоль камер. Я бодро шла за ним, понукать не требовалось.

  Ага, помимо тюремщика, тут ещё двое часовых имеются. Вон, сидят в другом конце коридора и, кажется, в кости режутся. Кто бы сомневался, такое место без охраны не оставят. И сдаётся, парадный вход в узилище как раз с той стороны, а мы с задворок вошли. Ну не водят же пленников мимо стратегических запасов!

  Дверь камеры, наверное, выдержала бы взрыв. Толстая, неподъёмная, с окошечком наверху, она вселяла страх. Перед тем, как отпереть её, тюремщик отодвинул дощечку-глазок и посмотрел, как там узник.

  Оказавшись в камере, долго не могла привыкнуть к темноте и запаху. Как этим вообще можно дышать?

  Закашлявшись, жадно глотнула затхлого воздуха коридора и попросила разрешения зажечь огарок.

  - Сожжёшь мне тут всё! - скривился тюремщик. - На ощупь прекрасно найдёшь.

  - Дай ты ей свечку-то, не убудет, - неожиданно вступился слуга. - Она малёхонькая, догорит быстро, а на память хоть лицо останется.

  У меня похолодели кончики пальцев.

  Они собирались казнить Свена, казнить завтра! И почему в камере так тихо, почему маг молчит? Может, он иногда и порядочная сволочь, но своя сволочь, и мне не безразлична его судьба.

  После недолго препирательства свечу разрешили взять, даже милостиво зажгли её от лампы.

  За спиной с грохотом, сотрясая стены, захлопнулась дверь, лязгнули запоры, и я осталась наедине со своими страхами. Долго не решалась обернуться, рассматривая влажные стены, мох на стыках блоков, бледные грибы на плитах пола, проросшие сквозь грязную вонючую солому, и изо всех сил пыталась удержать рвотные спазмы. Общественный туалет по сравнению с этой камерой благоухал Шанелью.

  Ох, кажется, где-то крыса сдохла. Нет, меня сейчас стошнит!

  Согнулась пополам, но в последний момент удержала ужин в желудке.

  - Ну, здравствуй!

  Вздрогнула, мысленно дала себе тумака, выпрямилась и посветила туда, откуда доносился этот странный, шепелявый и тихий, усталый голос.

  И этого человека я собиралась ругать?!

  Свен сидел в углу в очень странной позе. Присмотревшись, предположила, что у него переломы: не может тело так изгибаться. Руки и ноги скованы, на шее - всё тот же ошейник.

  Перед Свеном валялась перевёрнутая грязная миска, по которой ползала жирная крыса. Дотянуться и прогнать её маг не мог: не хватало длины цепи. Она не позволяла даже лечь, настоящая пытка!

  Преодолела разделявшее нас расстояние, замахнулась на крысу - да, я их боюсь, но за Свена переживаю больше, - и осмотрела мага. Его били, судя по всему, не один час - заплывший глаз, разбитый нос, окровавленная распухшая губа, ссадины на скулах, подбородке. И дыхание тяжёлое, хриплое. Неужели рёбра? Плохо-то как!

  Шепелявит, наверное, из-за зубов: получив кулаком в зубы, резко меняешь дикцию.

  Да, по сравнению со Свеном Андреас в полном порядке.

  - Вас кормили хотя бы? - вырвался странный вопрос.

  Свен промолчал, окинул взглядом с макушки до пяток и хмыкнул. Видимо, заметил чересчур цветущий вид.

  Разрыла солому - ну и мерзость, будто компостная яма! - и поставила в образовавшуюся лакуну свечу. Не хочу потом тушить пожар, а тут одной искры хватит. Правда, эта влажная масса не вспыхнет пламенем до небес, но мы запросто задохнёмся от дыма.

  - Меня вас уговаривать прислали...

  - Догадался уж! - хрипло рассмеялся Свен и закашлялся.

  Я тут же испуганно потянулась к нему, но маг мотнул головой и заверил: просто сыро.

  - Избить меня, конечно, избили, но не всё так плохо, как ты думаешь. Старые раны зажить не успели, в этом беда, - вздохнул Свен и поменял положение тела. Левую руку перенёс бережно - похоже, там перелом или вывих. - Ладно, Иранэ, считай, ты долго и упорно убеждала служить во благо графа Скордео, а я отказался. Лучше расскажи, что наверху творится, и ошейник сними.

  - Он магию блокирует, да?

  Значит, блондин - граф Скордео. Ну да, Свен же не зря поминал Глоя, завидев нападавших, знал, из какого замка прискакали.

  Маг кивнул и пояснил: самому снять ошейник не под силу, даже если цепи не мешают, а вот сторонний человек сумеет, там всего-то 'секретка'. Всего лишь! А если я её не найду, если не сумею открыть?

  Убедившись, что свеча не подпалит гнилую солому, присела возле Свена и покосилась на дверь: не подсматривает ли тюремщик?

  - Да дрыхнет он! - легко развеял мои опасения маг. - Обход сделал, под рёбра дал, тебя впустил - значит, теперь можно и нажраться.

  Возразила, что никакой бутылки рядом с тюремщиком не видела. В ответ Свен хмыкнул и обозвал дурёхой, ничего не смыслящей в жизни.

  Я всё ещё не могла привыкнуть к новому выговору мага и гадала, сколько зубов ему выбили и можно ли их вставить. Жаль, не притащишь в этот мир стоматолога! Их цирюльники настоящие коновалы, не лечат, а калечат.

  Свен с тихим вздохом повернулся ко мне спиной, до предела натянув цепи, и наклонил голову.

  Волосы спутанные и мокрые от чего-то. Водой мага окатывали, что ли? Помнится, так делали в фильмах, когда узник терял сознание. Или макали в бочку? Тогда это уже пытки.

  От Свена пахло не розами, но я понимала: в таком месте и в таком состоянии тоже бы напоминала бомжа. Неприятно, конечно, нос брезгливо морщится, зато руки делают.

  Аккуратно ощупала шею и затылок. Шишка. Непроизвольно погладила её и обследовала остальную голову. Кажется, крови нет.

  - Ошейник, - напомнил Свен. - Остальное потом.

  На ощупь 'секретку' не нашла. Ошейник казался абсолютно гладким. Снаружи - металл, изнутри обтянут кожей.

  Подняла почти догоревший огарок и пристально вгляделась в матовую поверхность. Чуть мешали отросшие волосы Свена, но, к счастью, он не щеголял кудрями Андреаса, а то бы ещё тяжелее пришлось.

  Да, оружейники с магами постарались на славу! Я буквально приникла к ошейнику, чуть ли не носом в него упёрлась. Как свеча не подпалила Свену волосы, не знаю, но маг неоднократно жаловался на горячий воск. На каждое его экспрессивное междометие отвечала короткими извинениями и продолжала работу.

  Искомое нашлось, когда уже отчаялась отыскать. Просто водила по ошейнику ногтем, и в одном месте рисунок сбился, палец чуть подпрыгнул.

  - Не прошло и года! - ответил на мой приглушённый радостный выкрик Свен.

  Он давно уже сам держал свечу, объяснив это нежеланием заработать новые ожоги. Вот упрямец! Конечность затекла, оковы в кожу впились, красный след оставили, а он замер статуей и терпит.

  А левая рука-то точно не в порядке, лежит, изогнутая, на коленях. Свен её не шевелит, боится стены коснуться, я заметила.

  Следующие минут десять я пыталась расковырять 'секретку' и найти заветные рычажки, на которые надлежало нажать, чтобы снять.

  Огарок опасливо мигал, готовый в любую минуту погаснуть.

  Наконец ноготь подцепил что-то, а пальцы нащупали на срезе едва заметную выпуклость.

  - Оба сразу, - подсказал Свен.

  Он оказался на редкость терпеливым, уже не ворчал, не дёргался, просто изучал мох на стене и железное кольцо, к которому крепились цепи.

  Первая попытка, вторая - и вот щелчок.

  Ошейник разомкнулся, и я без труда сняла его, полюбовавшись алой полосой на шее Свена. Тот сразу вскинул подбородок, сделал глубокий вдох и повернулся ко мне. Наши лица оказались так близко, что я чувствовала запах крови, исходивший от мага. А ещё несвежее дыхание и тепло кожи.