– Юля, не лукавь. Ты ведь гордишься.

– Горжусь. Но и боюсь тоже. Такая ответственность. И потом, все время надо «держать лицо». Коньяку лишний раз не выпьешь.

– Насчет коньяка у нас же есть договоренность.

– Да, я знаю, я пообещала вроде, что в ближайшие три года капли в рот не возьму.

– Вот и отлично.

– Ох, лучше сменим тему, Брайан. У нас еще есть немного времени. Как потратим его сегодня? Пойдем гулять или…

– Я бы предпочел «или».

– Похотливый сатир.

– Безумная вакханка.

Брайан подхватил меня на руки (не понимаю, как ему это удается, с его-то остеохондрозом!) и понес к дивану. Я тоже не теряла зря времени, расстегивая пуговицы на его рубашке.

Диван, а также самые сладострастные отрывки из китайского романа «Молитвенный коврик из плоти» на время отвлекли нас от насущных задач современности. Я разнежилась и даже простила мужу то, что он засомневался в подлинности вазы династии Сун.

– Брайан…

– Да, милая.

– Брайан, как ты думаешь, из меня получится Госпожа Ведьм?

– Она из тебя уже получилась.

– Я так боюсь всех разочаровать…

– Не бойся. Уж одного человека ты точно не разочаруешь.

– Кого?

– Меня, глупышка.

– Брайан, я так рада, что ты есть у меня. С тобой так легко и спокойно.

– Видимо, ради моего спокойствия ты и начала меня обучать ведьмовству.

– Ради нашего спокойствия. Я хочу, чтобы мой муж сумел дать достойный отпор, если придется…

– Хорошо, хорошо, я понял. Ты очень напряжена. Давай помассирую тебе спину.

– О, с удовольствием… Потом я тебе тоже что-нибудь помассирую.

– Ты действительно вакханка. Неистовая и сумасшедшая. И мне это нравится.

Мы поцеловались. Если кто-то думает, что это был скучный семейный поцелуй, то сильно ошибается. Наши с Брайаном поцелуи отличались какой-то любовной бесшабашностью и наслаждением. Я прижалась к мужу всем телом, словно старалась впитать его в себя. И тут, когда я уже была готова взорваться в экстазе, мелодично запиликал мой магический кристалл.

– Святая Вальпурга! – Я с ненавистью поглядела на кристалл. Отвлекать меня от мужа в такие минуты!..

Впрочем, придется с этим смириться. Я Госпожа Ведьм, а у нее практически нет личной жизни.

– Прости, милый. – Я нежно поцеловала Брайана в подбородок.

– Я понимаю, – жалобно ответил он и подал мне мой новый черный шелковый халат, расшитый красными фениксами.

Я подошла к кристаллу и возложила на него руки:

– Слушаю вас.

– Юля, детка, это ты?

Нет, учитель Йода! И почему моя тетушка (а это именно тетушка, и никто иной) всегда начинает разговор с подобных банальных вопросов?

– Я, тетя, я. Что случилось?

– Юля, когда вы вылетаете в Толедо?

– Буквально на днях, а что?

– Ты нужна во дворце уже сегодня.

– Что за спешка?

– Объясню по прибытии. Не отключайся. Я сейчас построю для вас с Брайаном портал.

– Тетя, вы с ума сошли, извините. Вы последние силы вбухаете в этот портал! Не смейте, я сама все сделаю.

– Позволь мне помочь.

– Ну если помочь, то чуть-чуть. И все-таки хотелось бы знать, из-за чего такая спешка.

– Хорошо. Пропали мощи святой Вальпурги.

– К-ка-ак?!

– Это и хочет выяснить Дарья Белинская. Для того ты и нужна. Да и потом, ваш медовый месяц слегка затянулся.

– Это потому, что нам с Брайаном хорошо. Ладно, сейчас прибудем. Оставайтесь на связи.

Я отошла от кристалла и грустно глянула на мужа. Он уже одевался.

– Пойду собирать вещи, – сказал он.

– Бери только самое необходимое. И подарки. Антикварную вазу не забудь.

– Это которая династии Сун?

– Она самая.

Брайан хмыкнул. Сообразив, что таким хмыканьем он выражает степень неуважения к моей вазе, я тоже отправилась собирать вещи.

Через час мы были готовы. Я спустилась в холл гостиницы и сдала портье ключи от номера.

– Мадам уезжает?

– Мадам исчезает, – сказала я и добавила к ключам чаевые. – Не скучайте без мадам.

Потом я снова поднялась в наш номер. Брайан уже ждал меня с чемоданами. Я взяла в руки свой магический кристалл, сосредоточилась…

Темнота.

Ветер со снегом сечет лицо.

Или это не снег, а само пространство?

Когда я открыла глаза, то увидела вокруг обитые шелком стены парадных покоев Госпожи Ведьм.

Я услышала, как нервно задышал Брайан.

Мы прибыли в Толедо.

Тетя встречала нас в одной из многочисленных гостевых комнат Дворца Ремесла. Туда нас проводил гном-мажордом. Дело в том, что только гномам под силу разобраться во всех хитросплетениях комнат и коридоров знаменитого дворца. Поэтому гномам здесь просто нет цены. И каждый из них гордо носит титул мажордома.

– Мы пришли, – сказал гном и толкнул резную дверь из вишневого дерева. И исчез.

За дверью оказалась комната, обитая шелком нежно-шафранового цвета. Узкие окна были залеплены витражами, на стенах висели абстрактные картины, представлявшие собой нагромождение пятен краски на холсте. На полулежал выцветший персидский ковер, явно стоивший целое состояние. Возле стен стояли диваны и кресла, обитые темной кожей. Тетя, сидевшая в одном из кресел, поднялась к нам навстречу:

– Юля, Брайан! Как я рада вас видеть!

– Тетя, мы тоже рады, – сказала я, целуя Анну Николаевну в щеку. – Только мы очень вымотались. Вы сами понимаете, что такое портал… Нельзя ли хотя бы крепленого вина?

– Нельзя, – строго сказала тетя и хлопнула в ладоши. Появилась скромно одетая фея. – Пожалуйста, чай. И покрепче.

– И с пирожными, – дополнила я.

Фея исчезла, а тетя укоризненно покачала головой:

– Юля, Юля!

– Что такое? Я же просто пирожные заказала! Это что, преступление?

– По отношению к твоей фигуре – да.

– У Юли прекрасная фигура, – вступился за меня Брайан. Вот истинный джентльмен! – Одно-два пирожных ее не испортят.

– Как быстро вы сговорились, – усмехнулась Анна Николаевна. – Вот уж воистину муж и жена одна сатана.

– Мы в своей семейной жизни всеми силами стараемся подтвердить эту незатейливую поговорку.

Тут фея принесла поднос с чашками и заварочным чайником. Следом за нею по воздуху плыл поднос с вазой, полной шоколадных пирожных. Забавно. Феи стали использовать какую-никакую магию. А раньше это им возбранялось. Но отношение к феям изменилось с тех пор, как я стала Госпожой Ведьм. Теперь эти создания не бесправный рабочий класс, а имеющая все права и свободы могучая раса. Правда, несмотря на то что они могучая раса, феи все равно стремятся работать служанками, горничными и гувернантками. Видимо, это менталитет. А менталитет изменить трудно.

Фея закончила сервировать стол к чаю и отошла к стене, ожидая дальнейших указаний.

– Ирис, – сказала ей тетя, – мы дальше справимся сами. Вы можете быть свободны.

Фея кивнула, прислонилась к стене и растворилась как сон и утренний туман. Тетя налила всем чаю. Я немедленно цапнула шоколадное пирожное под укоризненным тетиным взглядом.

– Тетя, я не потолстею, – улыбаясь, заверила я. – Я на нервной работе.

Брайан отпил чаю и удивленно сказал:

– С имбирем и корицей? Впервые такой пробую.

– Я сама его составила, – не преминула похвастаться тетя.

– Я восторгаюсь вашим талантом травницы, – умело польстил муж. Тетя, конечно, не теща, но Брайан не забывал, что Анне Николаевне, как любой ведьме, приятно неумеренное восхваление ее заслуг.

Я проглотила одно пирожное, вторым полакомилась при помощи взгляда (ведь и правда, от фигуры ничего не останется, если так налегать на сладости!) и сказала:

– Тетя, мне важны обстоятельства дела.

Анна Николаевна сразу посерьезнела и отставила в сторону чашку:

– О пропаже мощей святой Вальпурги стало известно вчера.

– Каким образом?

– Госпожа Дарья Белинская отправилась в склеп для очередной молитвы. В последнее время у маленькой Вики болит животик, и Дарья решила помолиться у гроба святой, чтобы та помогла ей в лечении дочки. Обряд молитвы всегда один и тот же: Дарья преклоняет колени перед гробом, а затем собственноручно открывает крышку, чтобы облобызать нетленные руки святой. Кроме экс-Госпожи и тебя, Юля, никто во Дворце Ремесла не смеет открывать священный гроб.