— Мы не знай Стокуэлл, — хриплым голосом произнес китаец, ощупывая пальцами шею. — Никаких имен. Мне сказал, что придут круглоглазые, один из них наш товарищ. Он имей информацию, который я должен передать в... передать дальше.

Римо сделал вид, что не заметил неловкой увертки.

— Кто из круглоглазых ваш связник?

— Мы не знай. Он сам должен показать себя, когда придет время.

— Зачем же вы разгромили лагерь? — спросил Римо. — Откуда вам было знать, кого следует оставить в живых?

— Мой солдаты сошел с ума, — сказал китаец. — Я пытался их остановить, но этот люди плохой воин.

— А теперь они и вовсе никуда не годятся. Хочешь присоединиться к их компании?

Китаец быстро заморгал:

— Не хочу, пожалуйста.

— Тогда говори, какую информацию ты должен был получить.

— Не знай. Круглоглазый знай. А мы только передай ее дальше.

— Куда именно? Коленопреклоненный бандит нерешительно помедлил, потом качнул головой. Римо взял его за глотку, нащупал нужную точку и прижал ее пальцем. Китаец выпучил глаза, словно на него обрушилась невыносимая боль, о существовании которой он даже не подозревал.

— Это лишь цветочки, — сообщил Римо, отводя руку. — Ягодки впереди. Надеюсь, тебе не захочется попробовать их на вкус.

Китаец устремил на Римо исполненный страдания взгляд. По его болезненно-желтым щекам катились слезы, оставляя блестящие дорожки.

— Последний раз спрашиваю, — продолжал Римо. — Кому предназначались сведения? Куда ты должен был их передать?

Ответом ему было молчание. Римо протянул руку, готовясь продолжать пытку, и в этот миг пленный выпалил одно-единственное слово:

— Пекин!

Что ж, в этом был свой смысл. Китайцы и сами располагают запасами урана, но в наши дни радиоактивный материал оружейного качества никогда не бывает лишним. Сумей Пекин сторговаться с Малайзией либо низложить нынешнее правительство и заменить его коммунистическим режимом, последователи Мао оказались бы на коне. Ценность любого месторождения определяется его богатством, доступностью, простотой разработки и множеством других факторов, но у Римо не было времени на размышления.

Ему удалось выявить участников одной из команд, которые вели игру, и убедиться в том, что в ряды американской экспедиции затесался лазутчик, хотя прямых доказательств до сих пор не было.

— Благодарю за помощь, — сказал Римо китайцу и прикончил его молниеносным ударом, которого тот даже не заметил.

В лесу царила могильная тишина, но Римо знал, что максимум через час после его ухода сюда придут охотники за падалью, привлеченные свежим запахом мертвечины, и на поляне начнется пир.

— Приятного аппетита, — сказал Римо в темноту и отправился в обратный путь к лагерю.

— Я не могу поверить, что они попросту исчезли, — заявил Саффорд Стокуэлл, не отрывая взгляда от костра.

— Быть может, они не в силах дать о себе знать, — предположил Сибу Сандакан.

— Сразу оба? Кстати, чем они занимались за пределами лагеря?

— Именно это я и хотел бы узнать, — сказал Чалмерс, стоявший в отдалении от огня с трофейным автоматом, висящим на бедре.

— Мне показалось... — Профессор Стокуэлл запнулся и покачал головой. — Нет, это невозможно.

— О чем вы, доктор?

— В самый разгар схватки случилось мгновение, когда я был почти уверен в том, что вижу доктора Уорда, — промолвил Стокуэлл, обращаясь к Сандакану. — Мне показалось, что он вынырнул из леса вон там, пересек поляну и скрылся среди деревьев на противоположной стороне. Должно быть, я ошибся. Вы точно видели его, Чалмерс?

— Никаких сомнений, — отрезал великан. — А еще я видел проклятых желтопузых с русскими автоматами, такими вот, как этот. — В подтверждение своих слов Чалмерс взмахнул «Калашниковым». — Я свалил одного из них вон там, — похвастался он, — и, может быть, пристрелил еще парочку.

— Ваши действия заслуживают похвалы, — признал Стокуэлл, — и все же я теряюсь в догадках, отчего нападавшие обратились в бегство. Один ствол против многих, и вдруг они исчезают.

— Все зависит от того, в чьих руках этот ствол, — заявил Чалмерс, горделиво выпячивая грудь. — По-моему, они сообразили, что со мной шутки плохи.

— Где же в таком случае Одри? — опечаленно спросил Стокуэлл. — Готов поклясться, я слышал ее голос.

— Крик, — уточнил Сибу. — Я тоже его слышал.

— Крик раздавался за пределами лагеря, как вы и сказали, — подхватил Пайк Чалмерс. — Ей не стоило шляться по джунглям. И Уорду тоже.

— Господи, а если ее похитили? — выпалил профессор.

— В таком случае можете навсегда с ней распрощаться, — сказал Чалмерс.

— Мы должны попытаться вернуть ее!

— Втроем? Не смешите меня. — Англичанин осекся и торопливо поправился: — Конечно, я могу выследить бандитов и попытаться захватить их в одиночку, это проще пареной репы. Но вы двое лишь сдерживали бы меня, особенно если бы дошло до драки...

В его голосе угадывалась явная насмешка, но ни Стокуэлл, ни Сандакан не спешили переубеждать Чалмерса, отлично сознавая свои скромные возможности в роли солдат.

— Но если она еще жива...

Профессор умолк, подыскивая слова, и в этот миг на поляне появился Кучинг Кангар, который ненадолго отлучался из лагеря, чтобы попытаться найти следы Одри или пропавшего змеелова. Он вступил в круг света, отбрасываемого костром, и приблизился к огню. В его левой руке болтался рваный грязный кусок ткани.

— Это шарф Одри! — воскликнул Стокуэлл, поднимая трясущуюся руку. — Где вы его нашли?

— В зыбучем песке, вон там, — отозвался Кучинг Кангар, кивком головы указывая на северо-восток в сторону ручья.

— Зыбучий песок? — В устах профессора эти слова прозвучали проклятием.

— Нет дна, — продолжал проводник. — Женщина утонуть, теперь слишком поздно.

— Господи!

— А тот, другой? — спросил Чалмерс.

— Ничего нет, — сообщил малаец. — Много следов, много мертвых людей вокруг. Семь трупов и еще один, которого вы убивать.

— Ах ты, черт! Должно быть, я застрелил больше бандитов, чем думал.

— Только один убит пулей, — сказал Кучинг Кангар. — Остальные убиты рукой. Я найти один человек, там, в лесу, который висеть на дереве, проколотый своим автоматом.

— Что это значит? — спросил Сибу Сандакан.

— Чушь собачья, вот что, — заявил Чалмерс. — Судя по его словам, чертовы желтопузые прикончили друг друга. Какой в этом смысл?

— Но если Проводник утверждает, что они не застрелены...

— Откуда ему знать, ведь он рассматривал трупы в темноте. Кто он такой, черт возьми? Патологоанатом?

— Да, но если речь идет о человеке, которого пригвоздили к дереву штыком, ошибки быть не может, — сказал Стокуэлл.

— Не поверю, пока не увижу собственными глазами.

— Итого восемь трупов, — продолжал профессор. — Сколько пуль осталось в магазине вашей винтовки?

— У меня был еще револьвер, — ответил Чалмерс, нахмурив брови.

— Вы стреляли из него?

На щеках англичанина вспыхнул гневный румянец.

— Если вы доверяете какому-то желтопузому больше, чем моим словам, — что ж, пожалуйста, мне плевать, — сказал он. — Теперь, когда у вас появился новый советчик, на мою помощь не рассчитывайте.

— Будьте благоразумны, господин Чалмерс...

— Мы должны повернуть назад, — вмешался Сибу Сандакан. Его уверенный тон сбил профессора с мысли.

— Назад? — Казалось, это слово внесло в голову Стокуэлла полную сумятицу. — Зачем? Ведь мы почти у цели!

— На нас напали мятежники, и они могут вернуться в любую секунду. Двое наших пропали, причем женщина наверняка погибла. Этого достаточно.

— Вам, может быть, и достаточно, — отчеканил Стокуэлл, впервые за все время повысив голос, в котором прозвучала непреклонная решимость. — Я рискнул своей репутацией и забрался в эти забытые Богом джунгли вовсе не для того, чтобы на полпути повернуть назад, поджав хвост. Если здесь есть что искать, я обязательно найду! Я уверен, Одри поддержала бы меня.

— Но, доктор...