В прогретом воздухе сладко пахло свежим деревом, а из патио позади дома долетал аромат жареного на орешнике мяса. Там, во дворе, вороша тлеющие угли, Клайд готовил обед по случаю возвращения молодожёнов из свадебного путешествия. Заметив с верхотуры, что машина Харпера заворачивает на узкую улицу, Джо и Дульси бросились вниз, на кухню.
Они видели, как Райан обнимает Чарли. Слегка отстранившись, она оглядела подругу с головы до ног.
— Ты вернулась! Выглядишь отлично! Ну и как там, среди виноградников? Вы обедали у Бодри? Правда, там очень мило? Ты и загореть успела.
Чарли рассмеялась.
— Ну да, местами. Как лоскутное одеяло. Слушай, мы были у Джейксов. Там просто восхитительно. Когда ты сможешь заняться моей квартирой? Мне кажется, там стоит переделать кухню и увеличить спальню. Или…
— Есть кто дома? — раздался трубный глас Далласа, входившего в дом вместе с Майком Флэннери. Сразу за ними появилась Вильма с хлебной картонкой под мышкой и растрепанной Кисулей на плече. Коробку она поставила на стол, а кошка даже не шевельнулась, чтобы спрыгнуть следом или забраться на холодильник, где уже сидели Джо и Дульси. Она вцепилась в Вильму, уткнулась мордочкой ей в шею и даже не подняла глаза на своих друзей. Вильму, казалось, это весьма позабавило: тонкие смешливые морщинки разбегались от её глаз. Несколько прядей её длинных волос выбились из-под заколки, помады на губах не было, словно у неё не хватило времени на макияж.
Гости, захватив тарелки и столовые приборы, направились в патио. Полные тревоги и недоумения, Джо и Дульси последовали за ними. Райан и Чарли по-прежнему были поглощены разговором. Хорошо, что у Чарли всё-таки появилась настоящая подруга, которая готова при необходимости о ней позаботиться, а то она всегда была так одинока. Наблюдая за Вильмой и её сверстниками, Джо и Дульси успели убедиться, какую силу дают человеку такие тесные дружеские, почти родственные отношения. Конечно, Клайд тоже был её надёжным другом, но он же мужчина. Хотя теперь разумеется, главным другом был её собственный муж.
Джо вспомнил, что Чарли с симпатией относилась и к Кейт Осборн. Они могли бы подружиться, если бы Кейт осталась жить здесь. Ведь у них была общая черта — они обе были посвящены в кошачью тайну. Но Кейт покинула Молена-Пойнт и уехала в Сан-Франциско, так что к моменту появления Райан Клайд был не занят. Люди бывают порой столь же переменчивы, как самые распутные коты.
Но, несмотря на осознание человеческого непостоянства, Джо удовлетворённо мурлыкал, глядя на Макса и Чарли. «Мистер и миссис Максимилиан Франклин Харпер», — подумал он с усмешкой. Полное имя Макса почти никто не знал, поскольку он сам считал его слишком официальным и вычурным. Джо соскучился по капитану. «Что-то давно я не досаждал ему своими советами», — подумал кот, застеснявшись своей неожиданной сентиментальности.
И уж конечно, он соскучился по Чарли. Она всегда поддерживала его. Чарли, как Вильма и Клайд, входила в узкий круг посвященных в кошачью тайну. Она знала, на что способны маленькие зверьки, и была готова оказать им любую помощь. На самом деле несколько месяцев назад Джо застал Чарли за изучением тех же разоблачительных книг и документов, которые сам считал подозрительными, и они в конечном счете помогли осудить убийцу.
Джо наблюдал, как Чарли, Райан и Вильма накрыли на стол, а на бордюре цветника расстелили салфетку и поставили для кошек три тарелочки. Макс бросил на жену кислый взгляд. Он и понятия не имел, что Чарли старается для трёх его лучших информаторов. Однако гораздо больше Джо удивился, увидев, как Даллас забрал маленькую кошку у Вильмы, взял её на руки и нежно погладил. При этом его тёмные глаза искрились смехом.
— С каких это пор ты так полюбил кошек? — поинтересовалась Райан.
— С тех самых, когда мне пришлось арестовать эту плутовку, — сказал он, усаживая Кисулю себе на плечо и заглядывая в её желтые глаза. — Эта малютка настоящий диверсант.
Он не заметил, что Чарли побледнела, а Клайд замолчал. Кисуля зажмурилась и уткнулась мордочкой Далласу и плечо.
— Где ты арестовал её? — спросила Райан. — Что могла натворить маленькая кошка?
Гарса отхлебнул пива.
— Вы же знаете, какие меры безопасности предпринимаются в отношении большого жюри. Никому не позволено входить в зал, где они заседают, за исключением обвинителя, свидетелей и секретаря суда, который ведет протокол. Сегодня утром я был вызван для дачи показаний, а также для того, чтобы выдворить забравшуюся под стул кошку. Так что, прежде чем выступать перед присяжными, пришлось ухватить её за шкирку и выставить за дверь. Никто не понял, как она туда попала. Присяжным было не до забав, а секретарь вообще сочла для себя оскорбительным, что кошка без её ведома проникла в эту часть здания. Я отнёс малышку диспетчеру, а та позвонила Вильме, чтобы забрала эту проныру.
— Я обнаружила её на столе в диспетчерской, она лакала молоко из пакета. Не знаю, что на неё нашло, — с невинным видом сказала Вильма. — Зачем было кошке?.. Ну, а потом я её слегка наказала — до вечера держала под замком в спальне.
Пряча улыбку, Клайд отвернулся, чтобы проверить, прожарилось ли мясо. Джо сердито посмотрел на него. Почему это, интересно, Кисулина вылазка его так развеселила? Когда устраивал слежку и добывал цепную информацию сам Джо, у Клайда это вызывало только раздражение. Джо полагал, что малышке, обеспечившей арест Грэмпса Фарджера, не терпелось удостовериться в своём триумфе.
Клайд переложил мясо с жаровни на блюдо, взял устрашающего вида нож и начал отрезать тонюсенькие ломтики, такие розовые и сочные, что у кота потекли слюнки. Джо смотрел, как Дульси и три другие домашние кошки Клайда вьются у его ног. Оба пса сгрудились возле стола, почти уткнувшись носами в разделочную лоску. Наконец все расселись и занялись воистину восхитительным мясом с овощным гарниром и салатом. Звери тоже азартно уплетали свои порции.
Только тогда Клайд спросил:
— А что, кроме кошки, удалось обнаружить большому жюри?
— На основании найденных нами улик Марти Холланд обвиняется в убийстве Даннизера, — сказал Даллас. — Грэмпс Фарждер тоже осуждён. Четыре обвинения по производству наркотиков, два — в связи с попыткой убийства при помощи взрывного устройства, ещё два — за подстрекательство несовершеннолетнего.
Сидевшая за спиной у Далласа Кисуля просто раздулась от гордости.
— А что насчёт мальчика?
— Он пока у нас, — ответил Даллас. — Им потом займётся суд по делам несовершеннолетних. Я полагаю, суд решит отдать его под опеку или направить в профессиональное училище или же в интернат для мальчиков, если сочтут, что он ещё не слишком благонадёжен. Но я сомневаюсь. Мне не хочется думать, что в будущем мы снова увидим его за решёткой, хотя статистику вы и сами знаете.
— Никто не может сказать наверняка, что у этого пацана в голове. То ли он и сам хотел устроить взрыв, как ему дед велел, то ли старик заставил его лезть на крышу, возможно, угрожал ему.
Гарса нахмурился.
— Дед, конечно, тот ещё. Он всё валит на Кертиса. Утверждает, что тот сам хотел взорвать бомбу. — Он взглянул на Райан: — Если адвокат вынудит мальчика солгать под присягой, чтобы защитить деда, это осложнит дело. Не могла бы ты ещё раз с ним поговорить? Может, он всё-таки признается. Старика мы арестовали, но Кертис здорово напуган. Грэмпс действительно угрожал ему. А если мы сумеем убедить его, что дед надолго останется за решёткой, да ещё ты с собакой придёшь его поддержать, может, он и расколется. Расскажет, в конце концов, как дело было.
— Я бы попробовала, — сказала Райан неуверенно. — Попытка не пытка.
— Мы нашли ингредиенты для изготовления взрывчатки у Грэмпса и лачуге и в тех мусорных мешках, которые он прятал и Памильоне. В этих же мешках было полно всякой всячины из его подземной лаборатории. Пустые ёмкости из-под химикатов марки «Драно», лигроина и спирта. И на всём — отпечатки старика. А «Ягуар» принадлежит матери Кертиса, она же тем временем ездила на коричневой развалюхе Грэмпса. И почти всё это обнаружилось благодаря твоим информаторам, — сказал Даллас, обернувшись к Харперу. — Так что я им очень благодарен. Мне кажется, старик выжидал, пока мы всё там наверху прочешем. Непосредственно перед процессом над Джерардом и после, то есть в последний месяц, он затаился. Ждал, пока мы про него забудем, а затем вернулся к себе.
