Покачивание прекратилось, глухой удар встряхнул «Х-страйкер».
Раздался визг, быстро сменившийся скрежетом.
Кто-то вскрывает обшивку?!
Неопределенность бесила, она воспринималась острее, чем боль. Естественно, в голову не приходило ничего хорошего. Мысль о спасателях казалась абсурдной. Выжить при «слепом рывке» – один шанс на миллион, а вот выйти из гиперсферы в границах освоенной звездной системы, – это уже из области невероятного! Хотя при сетевом общении мнения высказывались разные. В качестве примера приводились колониальные транспорты эпохи Великого Исхода. Дескать, они совершали слепые рывки, и ничего, – потерянные колонии находим до сих пор, в самых разных, порой удаленных на сотни световых лет от Земли звездных системах.
Разорванные мысли неслись по кругу.
Ага. Сравнили, колониальный транспорт эпохи Исхода и современный истребитель! Мощности гиперпривода «Х-страйкера» хватит, чтобы, не покидая гиперсферы, сменить с десяток навигационных линий!
«Не о том думаю…»
Боль постепенно таяла, отступала, освобождая измученный рассудок, – сказывалось действие введенных препаратов. Скрежет возобновился, и в голову приходил только один вариант: корпус истребителя вскрывают инопланетные существа. Иного объяснения нет, но от этого тошно и страшно до озноба.
Никита притих в ожидании худшего. Энергия в накопителях бронескафандра по нулям, иначе сервоусилители мускулатуры давно бы отреагировали на его слабые попытки дотянуться до оружия. Это обстоятельство не находило разумного объяснения, впрочем, и многое другое – тоже.
Лязг и скрежет неожиданно стихли и больше не повторялись.
«Что, не по зубам оказалась обшивка?» – промелькнула злорадная мысль.
Он с трудом нашел в себе силы пошевелить рукой. Груз брони давил, не позволяя встать, и это опровергало промелькнувшую недавно мысль. «Х-страйкер» не дрейфует в космосе. Гравитация недвусмысленно давала знать о себе, значит, я на планете?!
«Надо выбираться…» – после нескольких неудачных попыток он все же дотянулся до удобно расположенной заслонки, сдвинул ее, открывая смонтированную рядом с пилотажным креслом нишу, где под надежной экранировкой хранился аварийный комплект.
Диспейсеры, чей удел исследование звездных систем, находящихся за границами обитаемого космоса, трепетно относятся к своим машинам. Любой корабль, неважно, к какому классу он принадлежит, перебран до винтика, полностью переоборудован, в соответствии с рискованными задачами, которые ставят перед собой вольные пилоты Окраины.
Движением указательного пальца Никита выщелкнул из гнезд две заряженные энергоячейки, скрипя зубами от натуги, сменил элементы питания бронескафандра.
На это ушли все силы. Еще бы. Полтора центнера брони! Без поддержки сервоусилителей – непомерный груз, способный заживо похоронить нерадивого пилота, допустившего полный разряд накопителей.
Капельки пота выступили на лбу. Действуя на ощупь, он коснулся сочетания кнопок, вручную перезапустил подсистемы экипировки.
Сервомоторы заработали с едва слышным шелестом, – каждый механизм был отлажен Никитой и содержался им в полной исправности.
На смену гнетущему давлению наконец-то пришла свобода движений. Включились датчики бронескафандра, и лишь импланты по-прежнему выдавали отчет об ошибках.
Не считая задымления, анализаторы показывали нормальный состав атмосферы в рубке, но снять гермошлем, проверить, надежно ли сидят кибермодули в гнездах, он не решился. «Сначала надо понять, где я оказался», – тревожные мысли не отпускали ни на миг.
Он расстегнул страховочные ремни, встал, внимательно осмотрелся, стараясь действовать без суеты.
Основной шлюз не работает. Из-за деформаций корпуса заклинило его внутренний люк. Никита протиснулся в тесное пространство за пилотажным креслом, где располагался аварийный выход.
Догадка подтвердилась. Снаружи присутствовала атмосфера! Специальный клапан, стравливающий воздух из рубки, предотвращающий взрывную декомпрессию, не сработал! С шелестом открылась диафрагма, через нее выдвинулся зонд.
Давление в норме… Световые столбики газоанализаторов дрогнули в зеленой зоне.
Включились дополнительные датчики. Вокруг сканировались нагромождения деформированного металла, словно «Х-страйкер» угодил в недра одного из печально известных кладбищ космической техники, дрейфующих в космосе со времен битв Первой Галактической войны.
Нет. Не вариант. Гравитация и наличие атмосферы ясно указывали, что «Х-страйкер» потерпел крушение на планете!
* * *
Через некоторое время Никита, соблюдая все меры предосторожности, выбрался наружу.
От неловкого движения вниз по крутому склону покатились мелкие камушки. Где-то внизу звякнул металл.
Он замер. Густые подкрашенные темно-сиреневыми тонами сумерки скрадывали очертания предметов, импланты по-прежнему не работали, БСК[2] по непонятной причине ушел в перезагрузку, как только он выбрался наружу.
Тревожные звуки окружили его, царапнули по нервам. Он услышал тонкое подвывание ветра, перестук падающих камней, монотонный повторяющийся скрежет.
Зрение постепенно адаптировалось, и вскоре Никита смог различить некоторые детали ландшафта.
Корпус «Х-страйкера» застрял между выветренными выступами скал. Ниже из тьмы ущелья выступали покатые очертания надстроек колониального транспорта времен Великого Исхода.
«Ну ничего себе!» – Никита был потрясен. Еще не вполне придя в себя после слепого рывка, он испытал еще один шок. Вместо неизбежной гибели он оказался на планете, где потерпел крушение древний колониальный транспорт! О такой удаче многие диспейсеры тщетно мечтают всю жизнь!
Он поднял голову, взглянул в небеса неведомого мира.
Не видно ни зги… Тонкая, изломанная, темно-фиолетовая полоса едва проглядывала на недосягаемой высоте.
Что же делать? Без расширителя сознания в такой тьме оступиться и сорваться в пропасть – раз плюнуть! Да и сканеры скафандра как назло не работают, хотя причин для отказа вроде бы нет!
Пришлось принять рискованное решение. Никита разгерметизировал шлем, снял его, вынул заглушки имплантов, извлек и переустановил кибернетические модули.
На мгновение рассудок помутился, затем ясность мышления вернулась.
Имплантированные датчики включились в работу! Перед мысленным взором тут же появилось множество недоступных ранее подробностей окружающего.
Реактор древнего колониального транспорта обозначился в глубине ущелья, в виде нечеткой, тлеющей сигнатуры. Два затухающих энергетических поля да контур резво спускающегося по отвесным скалам серва прояснили некоторые подробности крушения.
Видимо, аварийные подсистемы колониального транспорта еще функционировали. Они и спасли Никиту от верной гибели, подхватили истребитель почти у самой земли, замедлили падение при помощи примитивного, но мощного энергетического демпфера. Мгновенно и остро вспомнилось баюкающее покачивание. Значит, скрежет по обшивке был попыткой одного из сервов проникнуть внутрь, оказать помощь пилоту? Но что же заставило механизм отступить?
Острое, подсознательное чувство таящейся поблизости опасности вернулось с новой силой. Дрожь охватила его. Взгляд вверх, на изувеченный корпус «Х-страйкера», мужества не добавил. Корабль вряд ли удастся восстановить.
«Но я выжил! – мысленно твердил Никита, пытаясь унять запоздалую реакцию нервной системы на стрессовые события. – Отыскать планету, пригодную для жизни, разве это не подарок судьбы?!» – он озирался по сторонам, внимал показаниям расширителя сознания. Над темной кромкой скал покачивались ветки кустарника. Где-то в отдалении слышался шум падающей воды. Ни огонька, ни проблеска света. Лишь в глубине ущелья по-прежнему тлела энергоматрица реактора древнего корабля.
Он снова взглянул на «Х-страйкер». Корабль давно стал частью его рассудка, души и тела. Прямая связь двух систем – нервной и кибернетической – была практически неразрывной, и сейчас ощущение невосполнимой утраты захлестнуло горечью.
