Литмир - Электронная Библиотека
A
A

- Кист, - выдохнула она, когда последние вспышки исчезли, и она поняла, что она все еще держится за него ногами, уткнувшись лбом в его плечо, а ее тело пытается понять, что же произошло. - Ты в порядке?

- Черт побери, да, - сказал он, измученно выдыхая. - Боже, я люблю тебя, женщина.

Когда его руки напряглись вокруг нее, эмоция, с которой она редко чувствовала себя хорошо, наполнила ее. Она любила его больше, чем она признается, но было бессмысленно планировать будущее, которое уже спланировали за них.

Медленно он опустил ее на стол, его мышцы начинали дрожать. Синяя радужка у его зрачков возвращалась, его губы, все еще окрашенные в красный цвет от ее крови, открылись, а его брови поднялись.

- Айви, ты плачешь.

Она заморгала, чтобы потрясенно понять, что она плакала.

- Нет, не плачу, - сказала она, проводя ногой вверх и в бок, чтобы отпустить его. Ее мускулы протестовали, они еще не были готовы двигаться.

- Да, плачешь, - настоял он, хватая тканевую салфетку и прижимая ее к своему запястью, а затем к шее. Маленькие проколы уже закрывались, слюна вампира работала, чтобы стимулировать исцеление и бороться с возможной инфекцией.

Отворачиваясь, она соскользнула со стола, почти спотыкаясь от ее потребности скрыть эмоции. Но Кистен схватил ее за плечо и развернул.

- Что такое? - спросил он, а потом его глаза расширились. - Дерьмо, я сделал тебе больно.

Она чуть не рассмеялась, подавляя это.

- Нет, - призналась она, потом закрыла глаза, пытаясь найти слова. Они были там, но она не могла сказать их. Она любила Кистена, но почему единственный способ, которым она могла показать ему это, включал кровь? Пискари полностью уничтожил в ней, как утешать кого-то, кого она любила без поворота к жестокому акту? Любовь должна быть ласковой и нежной, не скотской и не для служения себе.

Она не могла вспомнить последний раз, когда она спала с кем-то без крови. Она не думала, что она делала так с тех пор, как Пискари впервые обратил свое внимание полностью на нее, извращая ее до тех пор, пока любая эмоция, забота, любовь или преданность, стимулировали жажду крови, которой, казалось, бессмысленно сопротивляться. Она аккуратно выстроила ложь, чтобы защитить себя, что кровь, кровь и секс, и кровь - это был способ показать, что она любила кого-то, но она не знала, сколько времени она могла в это верить. Кровь и любовь настолько переплелись в ней, что она думала, что не могла разделить их. И если она будет вынуждена признать, что даруя кровь - это то, каким образом она выражает свою любовь, то ей пришлось бы признать, что она была шлюхой, каждый раз, когда она позволяла кому-то погружать свои зубы в нее и каждый раз, когда она сама в кого-то запускала зубы на пути к вершине. Может, именно поэтому она заставляла Арта взять ее против воли? Ей придется подвергнуться изнасилованию, чтобы остаться в здравом уме?

Взгляд Кистена прошелся по кухне, и она видела, как задвигался его нос, когда он втянул их запахи. Теперь они вынесут от всего персонала кухни, что они «снимали их вампирское давление» на кухне, но это покроет запах трупа, по крайней мере.

- Что это тогда? - спросил он.

Кого-то другого Айви бы послала или проигнорировала, но Кистен вынес слишком много ее дерьма.

- Все, что я хотела сделать - это успокоить тебя, - сказала она, роняя голову, чтобы скрыться за занавесом своих волос. - И это превратилось в кровь.

Мягко вздыхая, Кистен медленно и осторожно обнял ее. Она задрожала, когда он нежно поцелуем снял последние капли крови с ее шеи. Он знал, что это так чувствительно, что почти больно, и так будет несколько минут.

- Черт возьми, Айви, - прошептал он, его голос сказал ей, что он знал, о чем она не говорит. - Если ты пытаешься успокоить меня, ты сделала отличную работу.

Он не пошевелился, и вместо того, чтобы отойти от него подальше, она остановилась, позволив себе принять его прикосновение.

- Это то, что мне нужно, тоже, - добавил он, он пах ими, смешанными, разжигая глубокую удовлетворенность вместо острой нужды в том, чтобы голод был удовлетворен.

Она кивнула, веря ему, хотя ей все еще было стыдно.

«Но почему это единственный способ, благодаря которому я знаю, как быть?»

Переведено на Нотабеноид http://notabenoid.com/book/45625/181590

для сайта http://lovefantasroman.ru /

Переводчик: maryiv1205

Глава 4

Айви вращалась на своем кресле, покручивая слезу банши в безопасном пластиковом пакетике между пальцев, и раздумывала, была ли это магия или наука, что позволила банши высосать достаточно эмоциональной энергии через камень, чтобы убить кого-то. Наука, она была готова в это поверить. Наука выглядела такой тщательной и детальной, что была похожа на магию. Резонанс альфа волн или что-то еще, как сотовые телефоны или радио передачи. Файлы не были чисты.

Офисная болтовня, лившаяся в ее открытую дверь, была легкой из-за безбожного часа. Она работала сегодня в верхней части башни с расписанием, в три тридцать была назначена встреча с банши, которая помогла О.В. в прошлом. То, что она приехала сюда в полночь, было плюсом, но все еще было чертовски рано.

Настроение скисло, Айви откинулась на спинку своего кресла и вслушалась в тишину, обычные шумы зондировали из-за своей разбросанности. Офисная атмосфера изменилась, она поймала взгляд, направленный на неё с горечью сочувствия. Она не знала, как реагировать. По-видимому, все говорили, что это Арт сыграл на ее крови, в результате чего она не только загрязнила место преступления, но и почти поддалась. И в то время как она, возможно, была в комфорте в шоу сочувствия, она чувствовала только горечь обиды, из-за того что она была объектом жалости. Как, черт возьми, она собирается избавиться от Арта, если она не могла отказать ему? Теперь это было предметом гордости.

Айви посмотрела на жужжащие настенные часы. Арт скрывался под землей, и знание, что он не появится в ближайшие несколько часов, дало ей покой. Она хотела обыграть ублюдка. Вполне возможно, что Пискари хотел, чтобы она сделала это?

Над окружающим офисным шумом клавиатур и сплетен, она услышала свое имя, которое произнесли мягким, незнакомым голосом. Сосредоточившись, Айви слышала, как кого-то дает направления к ее офису. Айви положила слезу около своего стакана с карандашами и цветными маркерами, поворачиваясь к двери, когда свет затмился.

Ее дыхание, чтобы сказать привет, заколебалось, когда она оценила женщину, забывая предложить той войти. Она прежде никогда не встречалась с банши, и Айви задумалась, было ли у них всех то тревожащее поведение или это была просто Миа Харбор.

Она была одета в драматически длинное платье из кожи, сделанное из полосок небесно-голубой ткани. Оно выглядело бы, как тряпка, если бы ткань не была шелком. Манжеты длинных рукавов просторно бежали к ее пальцам, и на ее изящной фигуре платье сидело просто прекрасно. Ее жесткие, короткие волосы были черными, выглядели как шипы и отливали золотом, полностью противореча ее бледному цвету лица и луговому наряду, но каким-то образом прекрасно гармонировали. Темные солнцезащитные очки прятали глаза. Маленькая, изящная, без возраста и привлекательная, она заставила Айви почувствовать себя высокой и неуклюжей, когда она стояла в дверном проеме, ее тонкие черты лица переходили от вопросительного выражения к усталому пониманию.

Айви поняла, что она смотрит. Она сразу же встала, протягивая руку.

- Мисс Харбор, - сказала она. - Входите, пожалуйста. Я - Офицер Тамвуд.

Она прошла вперед, ее платье колыхалось об икры. Ее рука была холодной, с гладкой силой, и Айви отпустила ее, как только это было вежливо. Уверенность ее хватки заставила Айви записать ее куда-то в шестидесятые годы, но она выглядела на двадцать.

«Ведьмины чары», - подумала Айви, - «или природное долголетие?»

13
{"b":"195563","o":1}