- Это лично для себя, - утром перед самым маршем оправдывался Лагос, - Парни жалуются, что даже к жрицам сейчас не за что будет сходить, а так в Карте шкуры кожевникам сдадим, продадим кое-какие трофеи, снятые с дикарей, и гульнём, дадим волю чувствам.

   Может, я и поругался бы для порядка, но в это время за спиной презрительно фыркнула моя 'тень' - девочка Кара, поэтому из чувства мужской солидарности махнул рукой.

   - Ладно, - ответил, вскакивая в седло - когда ваши действия не влияют на общий порядок, и это дело не бьёт по моему карману, то возражений нет.

   Воительницы и раньше нас с Иланой постоянно сопровождали, а сейчас вообще, днями не отходили ни на шаг. Обратил внимание, что с момента пребывания в тайге на всём протяжении обратного пути их отношение ко мне кардинально изменилось. Стали чаще общаться, особенно Гита, а Кара во время приёма пищи начала подавать мне миску с едой и лепёшки. Лагос, когда впервые всё это увидел, очень удивлялся.

   - Да никогда такого не бывало, чтобы какая-нибудь стерва или стервочка просто так сидела рядом с мужчиной! Тем более мужчине из рук в руки хлеб передавать?! Это уму непостижимо!

   - Ха! Всё же я их наниматель, - ответил ему.

   - Может быть, может быть, - он искоса взглянул на меня и с сомнением покачал головой.

   Не увидел я в этом ничего странного и из ряда вон выходящего. Илана говорит, что в сознании девчонок укоренено понятие чести и чувство благодарности, они считают себя обязанными, поэтому добросовестно отрабатывают своё освобождение. Ко всему прочему, я есть хозяин торгового каравана и официальный наниматель! С какой стати они должны от меня шарахаться, как от крокодила?

   Иногда, правда, особенно при отправлении естественных надобностей их назойливое внимание вызывает некоторый дискомфорт. Гита, например, нисколько не стесняясь однажды в такой момент подошла и натурально заглянула ко мне, то ли её интересовало, как я это делаю, то ли оценивала формы и достоинства того, чем я это делаю.

   - Что-то не так? - подавив чувство стыдливости, нахально спросил у неё.

   - Всё так, - она значимо кивнула головой, развернулась и удалилась.

   Мы с Иланой никак не можем привыкнуть к реалиям местного менталитета, диким нравам и полному отсутствию чувства такта, царящим даже на верхней ступеньке социальной лестницы аборигенов. Но теперь никуда не денешься, частичкой этого общества стали и мы.

   Горы возникли как-то неожиданно. Перед этим три дня держалась погода пасмурная, кружились снежинки, но потом небо посветлело, проявилось солнышко, ветерок разогнал туман и раз! Перед глазами - вершины гор! По пути следования стали сначала на один санный след какого-то каравана, присыпанный давним снегом, затем на второй, более свежий. Не так давно оба они двигались с северо-восточного направления в сторону гор. Вероятно, такие же отчаянные торговцы, как и мы.

   В дороге частенько брало сомнение, а правдивая ли у нас информация о деловых отношениях нашего недруга? А правдиво ли время и место встречи давних контрагентов и проведения их торговых операций? Если пленник нас обманул и Арнид Хондар уже давно дома, то нужны были альтернативные действия, поэтому, на такой случай наметил три других варианта разрешения проблемы.

   Первый, это войти в Карт, заявить вигилам (полицейским) всё, как есть, после чего вызвать обидчика на дуэль и убить. Но в душу закралось сомнение, а дадут ли мне это сделать? Конечно, опыта общения с сильными мира сего у меня нет никакого, но когда-то давно, когда еще жил в счастливом детстве, мы с папой частенько играли в шахматы, и он меня поучал: "Если ты, сынок, не знаешь, как в той или иной ситуации поступит оппонент, поставь себя на его место, и тогда всё станет ясно". Вот и мне стало ясно, что в чужом доме умный хозяин отрубить руку дающую, никому не позволит. Ведь живого можно пристегнуть к доильному аппарату, а с мёртвого что возьмёшь кроме анализов? Думаю, в данном случае, всех собак попытаются навесить именно на меня.

   Второй вариант, это выделить Жоку в сопровождение пару воинов и отправить трофейных лошадей с перевала по тайной тропе, по которой выбирались каторжники. Самому с караваном заходить в город, как ни в чём не бывало, решить с цезархом или префектом вопрос компенсации за уничтожение банды и обменять серебряные слитки на деньги, после чего организовать попойку и вытащить из дома Хондара, спровоцировать его на дуэль и убить.

   Третий вариант - сделать вид, что ничего не произошло, плюнуть и пройти мимо врага, пытавшегося нас убить, мне претил. Моя родная и любимая девочка, а также боевые соратники висели на волосок от гибели, и погибли бы, не будь у нас спецсредств развитой цивилизации. Нет, не пройду мимо, иначе не прощу сам себя.

   Эти мысли не оставляли и беспокоили пока, наконец, не вышли к проходу, ведущему на перевал. К нашей удаче ни следов со стороны северо-западного направления, ни людей у серповидного озера не наблюдалось. Не знаю, когда в последний раз здесь шёл снег, но наст лежал плотный. Видеть и распутывать зимние следы неплохо умел Хуа, в пути он проверял любую подозрительную деформацию внешне совершенно ровного снежного покрова, но выхода противника на дорогу, ведущую к перевалу, так и не нашёл.

   - Не было никого, господин, если кто ходил, то это было целая луна назад, - уверенно сказал он.

   Световой день ещё не окончился и, чтобы случайно не засветиться перед противником, мы не стали ночевать у подножья, а решили подниматься в горы. Помнится, километрах в восьми вверх по тропе была обширная площадка, там и собрались разбить лагерь.

   Это место обнаружилось, когда на экране тактического шлема высветилась информация, что мы взошли на высоту семьсот двадцать метров над уровнем моря. Устаревшие следы ранее прошедших караванов пошли дальше, а мы свернули в проход через узкое ущелье на ограждённую скалами площадку. Укрытую от всех ветров, её изрядно засыпало снегом, покров которого достигал волам до брюха.

   Пока народ занимался обустройством, мы с Иланой и "тенями" (куда же без них), взобрались на невысокую гряду, откуда открылась удивительная панорама с видом на бескрайнюю долину и серпантин горной дороги с едва заметными следами пройденного нами пути. Даже серповидное озеро лежало, как на ладони.

   - Гита, вы сейчас думаете о том же, о чём и я? - спросил у воительницы, которая прикрывшись ладошками от заходящего солнца, сощурила глаза и вертела головой, внимательно рассматривая окрестности.

   - Да, господин, - ответила она, даже не спросив, а о чём я, собственно думаю, - Для своевременного обнаружения врага и организации засады, лучшего места не придумаешь. Незачем сейчас идти к перевалу.

   - Благодарю, Гита, именно об этом я и думал.

   О делишках Хондара я им поведал ещё в тайге, когда мы выставили на реализацию дикарям трофейные доспехи. Думал, что будет много вопросов, но приятно ошибся, никаких сомнений в поддержке моих действий они не выразили. Оказывается, два года назад сюда ходила двоюродная сестра Кары, охраняя караван, но не вернулась ни она, ни караван, точно так же не вернулись несколько их подруг. И теперь странно было наблюдать выражение злобы на лицах ранее невозмутимых, таких роскошных красоток. Они почему-то были убеждены, что в гибели их родных виновны не какие-то там дикари, а именно Хондар и его люди.

   - Мы им жестоко отомстим! - с болью в голосе, воскликнула молоденькая Кара.

   Между тем, Гита застыла, как каменное изваяние, но через минуту широко распахнула ресницы и уставилась на меня своими большими карими глазами.

   - Мы с вами, господин, - тихо сказала она без каких-либо эмоций и добавила, - мы всегда будем с вами.

   Ни в день нашего прибытия, ни в два последующих, никакие люди в степи так и не появились. За это время народ успел отлично вымыться и устроить грандиозную постирушку, а затем просто отдыхал. Лично я пребывал в некотором волнении но, к счастью, ныне покойный пленник не обманул, к озеру караван прибыл почти точно по расписанию: за день до новолуния.