Литмир - Электронная Библиотека
A
A

– Марен, – повернулся господин к одному из охранников. – Давай.

Мускулистый паргианец с насмешливой ухмылкой подошел к девушкам и с какой-то стати спустил штаны. Они с недоумением уставились на немалых размеров мужское достоинство, не понимая, что все это значит. Чего еще от них хотят?

– А теперь я приказываю доставить Марену удовольствие ртом.

Холодный голос господина заставил каждую замереть. И только потом до них дошел страшный смысл сказанных слов. С раннего детства в воспитанниц приюта вбивали, что сделать то, что им сейчас приказали, означает погубить себя. Означает потерять и жизнь, и честь, и саму душу. Означает стать проклятой Благими. Так это или нет, девушки не знали, но верили, что так. Ибо это было первое, что делали надзиратели с приговоренными. С теми, кого обрекли на смерть. Потому это унижение в сознании каждой воспитанницы питомника намертво срослось со смертным приговором.

– Я не буду делать этого, господин… – мрачно пробормотала двадцать девятая. – Не буду.

Он внимательно посмотрел в наполненные отчаянием и решимостью глаза девушки. Кивнул и скомандовал:

– Убрать!

Кто-то из охранников выстрелил из игольника, грудь двадцать девятой пересек ряд рваных отверстий, и она рухнула на пол, захлебываясь собственной кровью. Пару раз дернулась и затихла. Оставшиеся в живых две девушки замерли.

– Я жду, – холодно сказал господин.

Двадцать первая глухо всхлипнула, подошла к охраннику и упала перед ним на колени. Тридцать вторая закусила губу – Благие, неужели и ей придется пойти на такое страшное унижение? Господин молча смотрел на замершую возле охранника на коленях девушку. Потом коротко кивнул. Охранник плотоядно ухмыльнулся, взял двадцать первую двумя руками за голову и резким движением свернул ей шею. Отбросил труп в сторону и снова замер.

– А что сделаешь ты? – с любопытством спросил господин.

Ему, значит, любопытно? Сволочь поганая… Тридцать вторая дрожала всем телом, непонимающе смотря на трупы двух девушек, похожих на нее саму, как две капли воды. И так ему не подходит, и эдак… Так чего же он хочет?! Отчаяние поднималось из глубин души, на глазах застыли слезы, губа была прокушена насквозь. Выхода нет. Возможности выжить – тоже. Что он там говорил? Умрут все люди в радиусе нескольких тысяч миль? Но он тоже? Тогда и собственной шкуры не жаль!

Умница отступила в сторону, передавая управление личности, которая еще ни разу не выходила наружу, скрываясь в глубинах сознания. Убийце. Господин, внимательно наблюдавший за девушкой, удивленно приподнял брови и переглянулся с секретарем. Она вдруг резко изменилась. Из глаз исчез страх, теперь в них горела насмешка над ним, над собой, вообще над всем миром.

Тридцать вторая сгорбилась и направилась к охраннику какой-то странной, вихляющейся походкой. Никто не знал, что под контролем Убийцы она могла двигаться со скоростью, при которой человеческий глаз уследить за ней не мог. Подойдя ближе, девушка метнулась вперед, ухватила охранника за его причинное место и резко рванула вниз, от души добавив коленом. Прикрывшись телом взвывшего от неожиданной боли Марена от плазмеров остальных, Убийца мгновенно передала контроль Ведьме, ждавшей своей очереди со злорадным хихиканьем. И Ведьма сплела ту самую черную, страшную, пугающую ее саму связку, которой отбивалась от атаки господина. Но не применила, остановившись за полшага до этого. Теперь, даже если ее убьют, связка развернется и отомстит за нее.

– Мне терять нечего, господин… – с трудом выдавили пересохшие губы.

Он откинул назад голову и захохотал как безумный. Смеялся добрых две минуты. Охранники с секретарем искоса поглядывали на светящуюся страшным черным светом девчонку с ужасом, но молчали, не смея сказать ни слова.

– Вот, девочка! – заговорил, наконец, господин. – Именно этого я от тебя и хотел. Никогда не смей сдаваться, всегда дерись до конца! Без страха за собственную шкуру! Вот такой ты мне и нужна.

– Драться до конца… – задумчиво протянула тридцать вторая. – Я запомню ваш урок.

– Запомни, пойдет на пользу, – кивнул он и повернулся к охранникам. – Не сметь стрелять. Причинивший вред этой девушке будет умирать очень медленно.

Снова посмотрев на напрягшуюся тридцать вторую, господин сказал:

– Можешь отпустить придурка. Или хочешь убить? Так убей.

– С удовольствием! – осклабилась Ведьма, на секунду разделив контроль с Убийцей.

Та легко сбила крепкого, мускулистого мужика с ног и свернула ему шею. Свернула точно тем же движением, каким сам охранник расправился с двадцать первой. Остальные охранники потрясенно замерли, глядя на миниатюрную красивую девушку, похожую сейчас на выходца из ада. Глаза ее горели каким-то желтым лихорадочным огнем, вокруг тела вилась черная, туманная дымка, в которой безошибочно угадывалась сама смерть. И охранникам было страшно.

– Я доволен тобой, девочка, – насмешливо сказал господин, подошел к тридцать второй и потрепал ее по волосам, ничуть не боясь готовой сорваться с ее пальцев смертельной связки. – Запомни, как держать наготове плетения. Со временем научишься создавать их на ходу, а пока придется обходиться заранее созданными заготовками. Завтра я начну тебя учить. И если ты думаешь, что от наказания за лень тебя спасут твои неуклюжие потуги в магии, то ты сильно заблуждаешься.

– Я поняла вас, господин, – низко поклонилась Ведьма, отпустив Убийцу. – Приказывайте.

Теперь она видела, что ее жалкая связка ничем не повредила бы этому сухопарому полуседому человеку. Его окружало защитное плетение, с которого соскальзывал даже взгляд. Ох, как нескоро она сумеет создать что-нибудь подобное… Но если останется в живых, создаст. Со временем. Чтобы отомстить за все пережитые мучения, требовалось терпение, очень много терпения. Она будет терпеливо ждать своего часа. Пусть годы или даже десятилетия. Однажды дождется. Никто и никогда не жалел тридцать вторую. Что ж, она тоже никого и никогда не пожалеет. А уж тем более того, кто создал питомник.

Господин легко читал в глазах девушки молчаливое обещание и насмешливо ухмылялся. Хотя в глубине души ему тоже было страшно – он сотворил чудовище, и вскоре придет время выпустить это чудовище на свободу. Не хотелось, слишком опасно, но загнать существо, на которое всю свою жизнь охотился Дарв ис Тормен, могло только такое чудовище. Предстояли еще годы и годы подготовки, но впервые за много лет он получил по-настоящему удачный экземпляр. Дар этой четырнадцатилетней девчушки был невероятен, она станет магом такой силы, что сам он и рядом стоять не сможет.

Да, придет время и тридцать вторая заставит заплатить его самого. Заплатить по всем счетам. Что ж, это справедливо. И если случится после того, как ее охота завершится успехом, то пусть. После этого его жизнь уже не будет иметь никакого значения. Дарв ис Тормен взял девушку за руку и повел навстречу новой жизни.

Глава 2

Голубая планета в клочьях облаков плыла внизу, она казалась такой безмятежной, такой спокойной. Ничто не говорило о бурях, что прокатывались по ее поверхности, напрочь разрушая судьбы сотен миллионов людей.

Никита молча смотрел на занявший всю стену туманного зала «Пика Мглы» экран и вздыхал. Земля. Россия. Родина. Рядом с ним стоял задумавшийся о чем-то Ник. Оба прекрасно понимали, что там, внизу, места для них уже нет. Они слишком много узнали, слишком много повидали, и будут ощущать себя на Земле, как в клетке. Да и эмпатия напрочь отсекла их от жизни обычных людей. Они аарн, и этим все сказано. Ничего не добавишь.

– А время-то на вашей планете в два раза быстрее обычного идет… – эмообраз подошедшего сзади Рена переливался задумчивостью и недоумением.

– В смысле? – повернулся к нему Никита.

– Как ты знаешь, Земля находится в закрытом от внешнего мира пространственном пузыре, – напомнил дварх-полковник. – Выяснилось, что ход времени внутри него тоже не совпадает с общегалактическим. У нас прошло четыре месяца, а здесь около восьми.

17
{"b":"195178","o":1}