Наши отрицательные стороны — как инфекция. Никого не раздражают его собственные, но каждый из нас готов осудить это в других. Однако если мы периодически бываем оскорблены окружающими, было бы резонно предположить, что они испытывают раздражение по отношению к нам. В таком случае, говорит Руми, мы должны быть готовы извиниться за собственные проявления и в то же время проявлять снисходительность к чужим недостаткам.

ПРИБЛИЖЕНИЕ. К ВРАТАМ АЛА

Теперь, предупрежденные тонким наблюдением Руми, мы сойдем вместе с вами в ад, чтобы стать очевидцами всех неудачных попыток убежать от реальности или взять над ней власть, которые Данте увидел в своем мире. Поэт изображает путь, ведущий вниз через девять кругов зла и страдания к самой нижней области — ледяной яме, из которой как раз и проистекают все страдания.

Подойдя ко входу, наши духовные путешественники видят на воротах впечатляющую надпись: «Входящие, оставьте упованья»,^[19] которая не оставляет никаких сомнений в том, что в Аду нет ни надежды, ни ответов.

Однако оказывается, что причина этой безнадежности гнездится в самих людях, поскольку обитатели Ада отказываются понимать или учиться на собственных дурных поступках и негативном состоянии ума, и поэтому вынуждены воспроизводить их вечно.

Прочитав надпись, Странник пугается и останавливается в нерешительности. Заметив его состояние, Вергилий говорит:

Здесь нужно, чтоб душа была тверда;

Здесь страх не должен подавать совета.

^[20]

Затем Странник рассказывает:

Дав руку мне, чтоб я не знал сомнений, и обернув ко мне спокойный лик,

Он ввел меня в таинственные сени.

^[21]

Именно это нам всем необходимо — помнить, что существуют могущественные добрые силы, олицетворяемые у Данте Вергилием, Беатриче, Лючией и Девой Марией, которые поддержат, укрепят нас и наделят смыслом наше путешествие, вне зависимости от того, что нас ждет впереди.

ВЫБОР ПЕРВЫЙ: ПОБЕГ ОТ РЕАЛЬНОСТИ

Один из способов, с помощью которого люди пытаются преодолеть страх, порожденный пониманием собственной смертности, — делать все возможное, чтобы защититься от действительности. Они говорят, что им вообще наплевать на жизнь, или стараются заморозить свои чувства и заглушить страхи, отдаваясь какой-либо зависимости.

Равнодушные

Пройдя через врата ада, Странник и Вергилий видят души, исступленно шагающие за знаменосцем, несущим пустой стяг. Слепни и осы роятся вокруг шагающих душ и жалят. Наши духовные путешественники вступили в царство Равнодушных. Вергилий говорит Страннику:

То горестный удел

Тех жалких душ, что прожили, не зная

Ни славы, ни позора смертных дел…

Их память на земле невоскресима…

^[22]

Равнодушные настолько боялись, что их сокрушит сознание собственной уязвимости, что защищали себя, отказываясь соприкасаться с жизнью. Теперь их постоянно «касаются» жалящие слепни и осы, показывая, что в конечном счете невозможно прожить жизнь, ничего не чувствуя. Кровь стекает с лиц и капает на землю, где ее глотают «мерзостные скопища червей».^[23]

Равнодушие, как попытка избежать человеческой уязвимости, может проявляться несколькими способами. Вы можете либо надеяться, что сарказм и цинизм притупят вашу чувствительность, либо постоянно отвлекать внимание, чтобы вообще не пустить неприятные стороны действительности в свое сознание. Вы можете постоянно осуждать страдающих людей, чтобы вам не приходилось даже думать о том, что нужно для них что-то сделать или как-то им посочувствовать. Равнодушие может также проявляться в постоянном отказе принимать решения или в пассивной покорности желаниям других людей. Вы можете ощущать хроническую нехватку энергии и частую утомляемость. В своем крайнем проявлении такое поведение может привести к похожему на транс состоянию отстраненности, цель которого — забытье. Помимо всего прочего, равнодушие стремится к забытью как способу побега от реальности.

Равнодушные не причиняют другим боль умышленно, они слишком заняты самосохранением. И тем не менее они доставляют людям страдания просто потому, что не проявляют о них заботу. Если вы считаете, что жизнь лишена смысла, что ее нужно «пройти» как можно более слепым, вы обесцениваете ее и принижаете до утомительной, бессмысленной борьбы.

Нам не приходилось сталкиваться с равнодушными людьми в терапевтической практике — они слишком равнодушны, чтобы прийти к нам. Но мы видели множество людей, пострадавших от равнодушия других, особенно часто — родителей. Те могли быть эгоцентричными, несчастными, замкнутыми, больными и так далее, но все они относились к своему ребенку безразлично. Результатом становится пожизненное стремление к признанию собственной значимости. Пока мы дети, наше выживание зависит от нашей заметности и от того, насколько хорошо мы вдохновляем родителей на заботу о себе. Когда мы становимся старше, инстинкт выживания расширяется до поиска признания, подтверждения нашей значимости, одобрения любой мелочи, которую мы делаем. Часть нашей личности остается ребенком и во взрослом теле, по-прежнему ожидая элементарных знаков того, что мы не невидимы, что нас любят. В модели Ассаджоли наше социальное «я» привязано к вечному паттерну поиска одобрения.

Равнодушные родители, конечно, ни о чем подобном не заботятся. Они пребывают в изолированном мире, живут на окраине чувств, заботясь только о том, чтобы невредимыми пройти по жизни. Такие люди стремятся жить так, чтобы ничто в жизни их не касалось, тогда как родительские обязательства требуют прямо противоположного — пустить ребенка в свое сердце и разум. Ирония равнодушия заключается в том, что оно становится причиной наших сомнений в собственной человечности и заставляет опасаться, что в глубине души мы холодны и неспособны любить. Мы используем паттерн равнодушия, чтобы оградиться от чувств, и тогда нас пронзает контрапассо — мы боимся, что не способны чувствовать и что с нами что-то не в порядке. В итоге наше равнодушие дает отдачу, причиняя те самые страдания, которых рассчитывало избежать.

Ассаджоли также распознает родственный паттерн — наше недостаточное самовоспитание, наше равнодушие к духовному «я», которое он называет «вытеснением возвышенного». Но он в то же время проницательно обращает внимание на то, что нечто фундаментально важное ожидает нас, если мы освободимся от равнодушия: «Когда мы окончательно разочаровываемся, когда перестаем сопротивляться, мы обнаруживаем, что вместо пугавшего нас уничтожения обретаем более возвышенную жизнь». Далее Ассаджоли описывает озарение, которое приходит вслед за тем, как мы убираем вытеснение духовного: «Нас периодически заливает светом и радостью. Мы чувствуем мощное сердцебиение высшего единого целого во всех вещах и во всех существах».

Эйнштейн тоже говорил об этом вытеснении: «Человек — часть целого, называемого „Вселенной“… но он ощущает себя, свои мысли и чувства как нечто отдельное…»

Дальше он говорит о том, что эта отдельность является «разновидностью оптической иллюзии… сознания. Эта иллюзия — тюрьма для нас, которая замыкает нас в наших личных страстях». Эйнштейн призывал нас «освободиться из этой тюрьмы».

Знакомо ли вам равнодушие? Ведете ли вы себя так? Ведет ли так себя кто-то в отношении вас? Если вы обнаружили равнодушие в себе, знайте, что это не вся правда о вас. Если бы вы были действительно равнодушны, вы бы не читали эту книгу. Любой из нас может ощущать равнодушие или порой притворяться равнодушным, но это всего лишь психологический паттерн самозащиты, основанный на нашем общем человеческом страхе.