Кое-как устроившись на ветках, на высоте в пять-семь метров над землей, соорудив в развилке толстых веток подобие гамака из капроновой веревки, он, привязав себя к стволу, попытался заснуть. Но куда там. После всего, что со ним случилось, и спать?! Сна ни в одном глазу. Пришлось лежать и плевать в небо скорлупками от кедровых орешек.

Небо, кстати, было безоблачным, и Юрий смог сквозь ветки посмотреть на местные звезды. Как ни странно, пару знакомых созвездий он нашел. Большую Медведицу, к примеру, этот ковшик он знал лучше всего. А вот медвежонка по соседству уже не обнаружилось.

Встала луна. Одна. Такая же крупная, вот только знакомого лика из метеоритных кратеров не просматривалось, только лишь хаотичное нагромождение пятен.

Луна, кстати, как выяснилось позже, крутилась быстрее свой земной тезки, а не висела лишь одной стороной к земле.

Стоило Юрию начать проваливаться в сон, как его тут же согнало шумное сопение под деревом.

– Вот черт! – выругался он, глянув вниз, подсветив себе светодиодным фонариком.

Под деревом возился какой-то монстр, оказавшийся медведем, только уж очень большим, раза в полтора, если не в два, больше нашего сибирского топтыгина. И то ли он просто точил когти о дерево, на котором устроился Юрий, то ли решил все же познакомиться с человеком поближе с гастрономическим уклоном.

Лично Юрий такому знакомству был не рад и снова достал пистолет. Впрочем, он еще питал надежду обойтись без стрельбы и для начала бросил в гада шерстяного кедровую шишку, что набрал для собственных нужд.

Медведь с огромными клычищами недовольно рыкнул, а Юрий бросил еще шишку и далее израсходовал весь полуспелый боезапас. Увы, медведь не понял характера убежденного одиночки и все равно хотел близкого знакомства с человеком.

– Я тебя предупреждал…

Прицелившись, Юрий нажал на спуск. Снова глухо лязгнуло, плюнуло, и далее весь лес оглушил полный боли рев. Юрий даже эхо, отразившееся от гор, различил, когда к нему вновь вернулся слух. А что вы хотите, разрывной в глаз получить?

К счастью, медведь тут же потерял к человеку всякий интерес и, продолжая реветь, куда-то срочно убежал, оставив Юрия вновь мучиться бессонницей. Уснешь тут после такого…

Все-таки пару часов он урвал, просто устав реагировать на каждый шорох и вглядываться в темноту под собой, на предмет очередных незваных гостей. Правда, сил от короткого сна не прибавилось, даже наоборот, Медведев стал чувствовать себя разбитым, да еще башка чего-то заболела.

«Видимо, к смене погоды», – решил он.

Умывшись и позавтракав оставленной вчера на эти цели кашей, глотнув таблетку от боли в голове, Юрий отправился в дальнейший путь параллельно течению ручья, искать паршивца-гения, умудрившегося провалиться в параллельный мир.

– Гад…

Так в мыслях и вербально поругивая вундеркинда, выбравшего себе в своей гениальности самый необычный способ смерти, а Юрий уже нисколько не сомневался, что он скопытился, с такими-то местными зверушками, что ему уже довелось повстречаться, а сколько их тут еще, он остановился, точно наткнулся на невидимую стену.

Шестое чувство ясно сказало Медведеву, что он в заднице. Причем не вообще по жизни, это и так ясно, где он еще может находиться, раз умудрился вляпаться в такую историю, а в данный момент времени, конкретно здесь и сейчас. Пару минут уже точно, а то и все пять.

Его вели. Кто-то, сохраняя дистанцию, следовал за ним по пятам, точно свора, загоняющая добычу в ловушку.

«Вопрос только в том: кто? – подумал Юрий, незаметно рассматривая округу, так чтобы не спровоцировать противника на немедленные действия, показав, что он обнаружен. – Те страшенные предки овец и баранов, так они вроде одиночки, а меня ведет группа».

Мелькнуло движение где-то на периферии зрения. Затылок свело судорогой, а по телу побежала волна холодных мурашек. Рука снова чего-то зачесалась. Но сейчас не до почесываний…

Нервы.

Юрий даже мимоходом удивился. Ну не было с ним такого никогда. Впрочем, он никогда и не оказывался в такой сложной, даже более того, смертельно опасной ситуации.

Сдохнуть на второй день это не дело.

«Волки? – подумал Медведев, как можно более плавными движениями почесав руку, уж больно зудела, отвлекая внимание, впрочем, помогло не сильно. – Разве что они здесь, как и медведи, тоже размером побольше?»

Юрий пошел дальше, доставая пистолет, и резко развернулся, готовясь к стрельбе. Но в следующую секунду он упал навзничь, пропуская над собой дротик полутора метров длиной. Он его даже успел разглядеть во всех подробностях, подивившись оперению на конце, как у стрелы, видимо, восприятие в момент стресса изменилось.

Следующий посланец, вылетевший откуда-то справа, попал в Юрия, уже лежащего на земле. То есть не совсем в него, а в рюкзак, пробив его насквозь и чувствительно ушиб спину, но спасла противоосколочная броня.

Видимо решив, что добычу если не уконтрапупили, то серьезно ранили, к нему с криками радости бросились его загонщики, чтобы добить.

От неожиданности, несмотря на всю серьезность ситуации, Медведев впал в ступор. Увидеть подобных существ он как-то не ожидал в принципе.

Нет, это были не здоровые йети, а уродцы помельче, одно слово: гоблины. Да, самые настоящие гоблины, коротышки метра полтора высотой максимум, серые на вид (если не покрасили себя специально для охоты), уши треугольные и непропорционально большие, в шкурах, ну а морда лица это что-то с чем-то. Уроды, одним словом.

Размахивая кто чем, своими оперенными дротиками, каменными топорами и каменными же ножами, они неслись к Юрию со всех сторон. И он четко осознал, что перебить всех этих ублюдков у него просто не хватит патронов и перезарядиться не успеет, если они, увидев смерть своих товарищей, не бросятся врассыпную. И что-то ему подсказывало, что так оно и будет, то есть не разбегутся.

Но делать нечего, не сдаваться же на милость победителям? Против этого протестовало все, в первую очередь инстинкт самосохранения, требовавший борьбы за жизнь при любых условиях и раскладах сил.

Сбросив оцепенение, Медведев из положения лежа, чтобы лишними телодвижениями не спровоцировать новые броски метательного оружия, начал выбивать самых опасных, то есть с дротиками, уж очень хорошо они ими кидаются.

Как он и ожидал, смерть товарищей по охоте остальных не остановила. Большинство просто ничего не поняли, не заметили своих потерь. Крики смертельно раненных гоблинов не выделялись в общем гаме вошедших в раж охотников.

Юрий в этот момент остро пожалел, что выбрал себе бесшумный вариант пистолета. Может, если бы хорошо бабахало, это их испугало бы? А так они, огибая деревья, продолжали нестись к своей будущей жертве, правильнее сказать, жаркому, со всех своих коротких кривых и босых ног.

Выбив копьеметателей, Юрий принялся за обладателей каменных топоров и молотов. Их ведь тоже бросать можно, пусть и с короткой дистанции. А такой подарок, если прилетит по голове, да и в любое другое место, мало не покажется. Перелом обеспечен.

Пистолет, глухо лязгнув в последний раз, кровожадно ощерился затвором, требуя кормежки для продолжения веселья. Но перезаряжать его у Юрия времени уже не осталось. Благо что всю охотничью команду он сократил где-то на две трети. Впрочем, и оставшегося десятка ему могло хватить за глаза. Просто завалят количеством.

В грудь, выбив воздух из легких, прилетел нож. Удар был сильным, Юрий даже отшатнулся. Чуть не упав, броню даже пробило, и кончик ножа впился в кожу.

– Ч-черт…

Медведев смахнул с себя нож, надеясь, что он не отравлен, и повернулся навстречу ближайшему противнику, уже с криком бросавшегося на него, намереваясь заколоть своим большим каменным ножом, для него, наверное, игравшего роль меча.

Прыгали гоблины для своего роста и кривых ног очень даже хорошо: высоко и далеко.

Перехватив руку с ножом левой, правой схватив за вонючую шерсть примитивной куртки в районе груди, увешанной бусами из зубов, Юрий отшвырнул гоблина в сторону, воспользовавшись инерцией движения бегущего тела. Получилось неожиданно далеко, метров пять точно. Может, он улетел бы еще дальше, но столкнулся с препятствием в виде своего соплеменника, хорошенько его приложив.