Казарма для атретасов особо не впечатлила – апартаменты один в один, как те, в которых я жил. Они были расположены в длинном коридоре, похожем на обычный, гостиничный. Помещения для орин я не осматривал – нужно было спуститься по широкой разукрашенной лестнице на этаж ниже. Мы вернулись в приемную, где я приказал отодвинуть к стене кресло со столом, а на передний план выдвинуть диванчик, на который и посадить меня. Диванчик был очень мягкий и приятный на ощупь. Я лег на нем, затянув на него и свои ноги в сапожках. Все равно они чистые – я даже на пол сегодня не ступал ни разу. Одна из измененных заботливо укрыла меня шелковым одеялом. М-да, подарки у богини великолепные. Остается только оправдывать ее ожидания. Боюсь, насколько прекрасные дары, настолько и ужасна кара. Богиня внутри рассмеялась веселым звонким смехом. Уже ничего не скрыть. Скоро будут смеяться над тем, что и как я делаю в туалете. В отместку я решил заснуть и сказал, открыв глаза:

– Когда придут орин – разбудите меня.

Я стою на берегу и смотрю себе под ноги. Под ногами белый крупнозернистый песок. Поднимаю глаза и вижу черную воду-туман, наступающую на берег. Чудовищные черные тучи закрывают клубящейся стеной полнеба. Я смотрю налево – бесконечный белый берег, мне видно, как его захватывает тьма. Я смотрю вправо – там стоит, спиной к тьме, красивая женщина, одетая в черный шелк. Она поворачивает лицо в мою сторону – это богиня Элос. Она хмурится и указывает рукой на что-то позади меня. Обернувшись, я вижу беловолосую атар. Она очень худа и измучена. Она пытается вырываться из щупалец странных существ, держащих ее. Она что-то кричит и бьется, пытаясь добраться до спасительной для нее тьмы, но твари держат ее крепко и даже радуются ее сопротивлению. Богиня шипит в бессилии. Я начинаю двигаться на помощь атар, но песок вяжет ноги, и я, к своему ужасу, понимаю, что меня начинает затягивать. Но спасительная тьма рядом, и, бросившись к ней, я погружаюсь в спасительное тепло. Только сейчас я понимаю, как я замерз.

Свозь тьму раздается голос измененной:

– Ашерас, проснитесь, прибыл матриарх.

Проклятье, мне уже давно не снились кошмары. Как же холодно. Я с трудом разлепил глаза:

– Сколько я проспал?

– Два часа, Ашерас.

Рядом раздался голос матери:

– Я вижу, ты уже обживаешься, Ашерас.

Я повернул голову на звук и увидел одобрительно смотрящую меня матушку.

– Смею надеяться, ты не против?

– Нет, нет. Это великолепное место, и крайне печально, что оно пустует. Отсюда правила сестра моей матери – Эльвиаран. Тебе, верно, сказали, что Граница Мрака была брошена из-за больших затрат на ее содержание и, кроме того, утерянный сто лет назад ключ… Но это не вся правда. Я вам всем расскажу, что произошло восемьдесят с лишком лет назад, чтобы вы знали, чего опасаться и почему я так рада благосклонности богов. Это тебе должны были рассказать лет через восемь-девять во время курса истории дома. Но из-за того, что ты Перерожденный и послезавтра у тебя будет разговор клинок на клинок с верховным ариром, я расскажу все сейчас. Итак, перво-наперво я объясню, кто такие верховные ариры. Арир с древнего – религиозный служитель или служительница. Говоря с ариром, ты должен знать, что то, что жрец важен для своего бога, еще не означает, что он хороший управленец или политик. Поэтому нередко можно встретить жрицу, обласканную божественным вниманием, но занимающую очень невысокое положение в храме своего бога. Что, однако, не мешает шести храмам тратить немаленькие средства на таких «приближенных к богу» и создавать целый ряд звучных должностей, не имеющих никакой власти внутри храма. Ну, вроде Главного Задувателя Свечей или Верховного Испытателя Мягких Кресел. Это касается тебя. В некотором смысле ты, хоть и не состоишь в каком-либо храме, но являешься ариром. Однако знай, верховные ариры сделаны из совсем другого мрака. Пусть тебя не смущает мягкость и покладистость. Верховный арир Акриста обладает жуткой властью, и даже богиня может не решиться отбивать тебя у ее храма. Почему? Пойми меня правильно, если поставить на чашу весов волю тысячи ариров и твою жизнь – еще неизвестно, что перевесит. Ты, надеюсь, понимаешь, что не единственный избранный богини? Возможно, самый любимый, но – не единственный. Все ариры Шестого храма являются атретасами, а у них, как ты знаешь, совсем другие понятия о чести, чем у нас. Верховным арирам, всем шестерым, давно перевалило за две тысячи лет. – Лицо матриарха стало подобно маске. – Восемьдесят лет назад Совет верховных ариров постановил, что дом И'си'тор слишком быстро набирает силу и власть. Четыре Великих дома объединились и одним ударом вырезали всех атар, кроме нас пятерых и матриарха. Нашего мариарха, сестру моей матери Эльвиаран продали живьем, считай, отдали даром, иллитидам, наказав пытать ее тысячу лет… – На лице матери не шевельнулось ни одного мускула, когда она говорила это. Казалось, что ее лицо превратилось в резиновую маску. – Нас уже хотели казнить, но вмешался страж и сообщил, что со смертью последнего из И'си'тор он станет свободен от клятвы и первое, что сделает – сожжет Шестой храм в мелкий пепел, а после чего нападет на четыре дома… Так мы остались живы. Мы ненавидим иллитидов, четыре Великих дома и верховных ариров. Самая большая гнусность этого всего то, что И'си'тор не был самым сильным домом на тот момент, но нам всегда завидовали из-за нашей силы и связи с богиней. Я знаю, что ты хочешь спросить – почему не вмешалась богиня? А боги разве должны вмешиваться в гражданскую войну? В той странной войне не участвовал ни один атретас. Нас просто задавили числом. На каждого из атар, включая детей, приходилось по двенадцать-тринадцать атар из четырех домов. Понимаешь, все эти покушения напоминают ту травлю, что была тогда. Будь очень осторожен, Ашерас, в разговоре с Верховной. Вроде бы мы уже не представляем какой бы то ни было угрозы. Но все равно – будь осторожен, заступничество богини для них пустой звук. Нет, не беспокойся, напрямую они делать ничего не будут. А вот нанять кого-либо, вроде тех же вампиров или перевертыша, – запросто.

Мать поднялась из глубокого кресла и собралась было выходить, когда я наконец опомнился и произнес:

– Таенори, там, во внутреннем дворе, крыша обвалилась, а какие-то твари загадили весь бассейн. Ты не выделишь сорок-пятьдесят орин для ремонта и очистки? Добавь сюда же хоть немного прислуги и еды.

Мать обернулась в дверях:

– Это не проблема – уж содержать такое невеликое количество атар наш дом сможет запросто…

Мать, отворив дверь, вышла из приемной.

После ее ухода мне так и не удалось сомкнуть глаз. А когда пришли слуги, стало уже не до сна. Наблюдая за ними, я размышлял о своем кошмаре. Он намекал на судьбу моей бабушки. Ситуация с богиней напоминает Землю. Это тот момент, когда бык затаскивает на гору повозку, а с горы уже она толкает быка вниз по склону. Вот только впереди – бездна… И как высокомудрые ариры не понимают этого? Ну, будут управлять они богами, а что дальше? Ответ один – война. Вот только с кем? Я вспомнил Эхаялин. Теперь наш договор предстал в ином свете. Как же, как же – просто живи! Я чуть не сплюнул на каменный пол. Мне всего год, а уже два покушения. Еще везет, что на меня не напали в колыбели. Значит, для того чтобы «просто жить», мне понадобится уничтожить всех врагов. Как внешних, так и внутренних. А они тоже не сидят мечи полируя. Но ничего, они поздно спохватились. Знания о ритуале у меня есть, гигантский накопитель – тоже. Вопрос только в том, стоит ли начинать эту канитель? Послезавтра прибудет верховный арир, посмотрит на измененных – я ухожу в непонятки, мол, богиня, Предвечная и все такое… Свидетели есть. А уж что они видели… Как-то выкручусь. Правильно, что мать пришла и просветила. А то б ляпнул – мол, знаю секрет, как сделать из фиги яблоко! А завтра, с утра, я уже на дыбе в храме… Так что сидим тихо. Я просто уверен, что в доме кто-то стучит в храм, и как только я шевельнусь штамповать атар из атретасов – мне конец. А уж как подрасту, наберусь знаний, тогда и придется браться за верховных ариров. А уж Эльвиаран придется потерпеть…