- Этого не помню, - пожал я плечами.

Тут из кухни с подносом в руках появилась Микки. По залу поплыл ароматный запах мясной похлебки.

- Завтрак готов, - произнесла она, ставя миски на стол.

- Спасибо, - ответил я, чувствуя, как засосало в желудке.

Миски было две.

- А ты с нами не будешь? – спросила Анаэль.

Девушка отрицательно покачала головой, и забрав пустой поднос, скрылась на кухне.

В этот момент открылась дверь и в проеме, появился сверкающий улыбкой Громобой.

- А-а-а, - пророкотал он, - уже проснулся.

За гоблином в зал вошел хозяин дома. Поклонился.

Зеленый уселся рядом со мной и хлопнул по плечу, да так, что я чуть ложку не проглотил.

- Микки, вкусно готовит, да?

Я с полным ртом только кивнул.

- Ну, снедайте, - не громко прошелестел Нури, - а я по делам.

И удалился.

- Хороший мужик, - прокомментировал гоблин, - помог мне с купцом договориться.

- Да? – поразилась Анаэль, - так быстро?

- А что, Нури весь Тартар знает, с ним каждая собака здесь здоровается.

- Так купец его знакомый?

- Нет, купец не местный. Я сам его нашел.

- А Нури тут тогда причем?

- Как причем. Я же говорю, он помог мне с ним договориться, чтобы он нас с собой взял.

- А он не хотел?

- Да нет, он был не против.

- Так причем тут Нури? - вздохнула Анаэль, как будто разговаривала с неразумным ребенком.

- Он заплатил ему за фургон, в котором мы будем ехать.

- А наши деньги, ты, что, все уже потратил?

- Дорогая моя, а все эти дни ты за что кушала? На рынке нам, что провизию в дорогу, оружие, подарили что ли?

- Ну не знаю, - немного смутилась Анаэль, - я не думала, что на все это ушло столько денег.

- Тартар город не дешевый.

- А когда отправляемся? – спросил я Громобоя, прерывая их перепалку.

- Завтра. Кстати, купца зовут Гурон и он гном.

Анаэль тяжело вздохнула и поднялась из-за стола.

- Только гнома в нашей компании и не хватало.

На следующее утро мы попрощались с гостеприимным хозяином и его дочкой и направились к Южным воротам, чтобы присоединиться к каравану. Громобой вышагивал в новой кожаной безрукавке, в широких шароварах заправленных в невысокие сапожки. На его поясе висел массивный тесак без ножен, а за спиной, на специальной портупеи двусторонняя секира. Так же как и гоблин мы были не безоружны. У Анаэль был лук, колчан со стрелами, а на поясе висела сабля. Я же держал в руке посох из железного дерева, украшенный причудливой резьбой и увенчанный бараньей головой. Так же в моем арсенале был кинжал и небольшой топорик.

Все это, да еще заплечные мешки с провизией и всевозможными мелочами, которые могли пригодиться в дороге, мы купили вчера. И сумма была не малая.

- Гром, - спросил я его, когда мы скупились и вернулись в дом к нашему радушному хозяину, - а почему Нури так нам помогает? За что он тебе так благодарен?

Гоблин улыбнулся.

- Он мой касарган.

- Кто? – не понял я.

- Кровный должник. Весен пятнадцать назад, я спас Микки от орков.

- Они хотели убить ее?

Зеленый ухмыльнулся.

- Не совсем. Они хотели принести ее в жертву Черному Ткхуту, своему верховному божеству. Ты, конечно же, не знаешь, как это делается?

Я отрицательно покачал головой.

- Тогда слушай. В день, когда луна закрывает солнце, а бывает это в Орхейме, где-то раз в десять лет, орки празднуют свой главный праздник. День, когда в мир является Черный Ткхуту. За неделю до этого события они похищают девственницу. Не важно, сколько ей лет, девушка она или еще маленький ребенок, главное чтобы была невинна. И конечно не принадлежала к оркскому племени. Так вот неделю до праздника они держат ее в отдельном шатре, кормят, поят, стараются исполнять каждую ее прихоть. Но конечно в разумных пределах. А вечером шаман поит ее зельем, после которого утром она ничего не помнит. Иначе ни одна жертва не дожила бы до праздника после того, что творят с ней наведывающиеся в шатер по ночам орки. И так семь дней. Пока на небе солнце, все для жертвы, когда же миром правит луна, орки возвращают себе долг. А на восьмые сутки, когда ночь приходит посреди дня и в Орхейм снова является Черный Ткхуту жертве зелья не дают и орки уже себя не сдерживают. А заканчивается все тем, что то, что остается от девушки, а шаман делает так, чтобы жизнь теплилась в ней до самого конца, скармливают песчаным паукам. Их орки считают детьми своего бога, потому что именно в это время они целыми ордами выползают из своих нор. Грязные, мерзкие твари - и Гром смачно сплюнул.

- Да, теперь я понимаю, почему Нури к тебе так относится.

- Ни хрена ты не понимаешь, Вел. Ну да ладно, больше мне он ничего не должен. Я освободил его от клятвы, хотя он этого и не принял.

Гурон, встретил нас насупив свои густые брови и что-то недовольно пробурчав в заплетенную в три косы бороду.

- А ну отойдем в сторонку, - подхватил он Громобоя за локоть.

Гоблин недоуменно посмотрел на нас и последовал за гномом. Они отошли на десяток шагов в сторону. Мимо сновало множество караванщиков, готовившихся к отъезду, ржали лошади, сопели груженные ортодонты. Торговцы с лотками в руках пытались всучить что-нибудь важное в дороге, при этом во все горло нахваливая свой товар. Мимо протопал десяток стражников. Чумазые мальчуганы крутились вокруг повозок, так и, норовя что-нибудь стащить. Караванная охрана гнала их прочь, то и дело, пуская в дело кнуты. И когда кому-нибудь из сорванцов не удавалось увернуться, к всеобщему шуму добавлялся наполненный болью крик. Однако весь этот царивший вокруг нас гвалт, не мешал Анаэль слышать все, о чем говорил купец с Громобоем. Их разговор она тут же пересказывала мне.

- Он говорит, что они не договаривались, что нас будет трое. Громобой отвечает, что они не говорили, и о том, что он будем один. За повозку заплачено, а сколько в ней будет пассажиров не важно. Купец говорит, что важно, что для него каждый лишний рот, лишние расходы.

- Так у нас все свое с собой, - возмутился я.

- Вот, вот, и гоблин говорит о том же. Ну ладно, соглашается купец, мне, если честно, плевать один ты, или вас трое. Меня не устраивает другое. Что? – спрашивает Громобой.

Эльф. Я не хочу видеть в своем караване эльфа. Вот гад, - возмущенно воскликнула Анаэль, - и как это он углядел.

- А какое ему дело до того, что ты эльф?

Девушка пожала плечами. По лицу ее пробежала тень.

- Значит есть дело. Ну ладно, сейчас я это урегулирую.

И она решительно двинулась к продолжающим спорить гному и гоблину.

- Что ты задумала? – попытался остановить я ее, предчувствуя, что все это может закончится чем-то совсем не хорошим.

- Не беспокойся, - одарила меня Анаэль улыбкой. В глазах ее засверкали озорные искорки, - все будет хорошо.

Теперь они беседовали втроем, и мне ничего не было слышно. Разговор был не долгим. Анаэль подошла, сразу взяла гнома в оборот, что-то ему сказала, и, сняв капюшон, показала свои длинные рыжие волосы. Было видно, как он обрадовался, даже причмокнул от удовольствия. Я смотрел на все это и ничего не понимал. Анаэль ему себя, что ли предлагает, ну ничего себе все будет хорошо. Я сжал покрепче посох и двинулся к ним. Глаза мои метали молнии, и я чувствовал накатывающую на меня волну силы.

Анаэль надела капюшон, посмотрела в мою сторону и улыбка, бывшая на ее губах, тут же растаяла.

- Вел, ты чего такой злой? – шагнула она ко мне.

- Ну ладно, - засуетился тут же купец, - мне пора, скоро в путь, а дел еще куча.

И он по быстрому смылся.

- Что ты ему сказала?

- Да, что с тобой такое? – пророкотал Громобой, подойдя ко мне и положив руки на плечи, - чего взбесился?

Я заглянул ему в глаза. Гоблин был абсолютно спокоен. Не мог же он согласиться, чтобы Анаэль с этим карликом… Тьфу! Даже думать противно.

- Зачем ты снимала капюшон? – уже спокойней спросил я.