Когда Фрегор закончил, наконец, возиться с бумагами и отпустил его, было далеко за полночь, пожалуй, уже к рассвету ближе.

   - Ступай, Рыжий, - Фрегор с удовольствием потянулся, - завтра, - и рассмеялся, - чёрт, уже сегодня, ладно, никуда не поеду. Хотя... стой.

   "Началось, - угрюмо подумал Гаор, - шило в заднице проснулось". Будет теперь пять раз за долю распоряжения менять. Но к окончательному решению Фрегор пришёл достаточно быстро: всего-то трижды успев передумать и отменить только что отданные приказы. И Гаор вышел с последним вариантом: выезд на лимузине после обеда, а до обеда может спать. Вот что да, то да: ни разу хозяин не заставил его работать через силу, не выспавшимся. Хотя понятно: если он с недосыпу во что-нибудь вмажется, то кому будет хреново? Это понять любой придурок может, а Фрегор придурком не был. Сволочью, психом, это да, но не придурком.

   На второй половине тихо и пусто, только лампы в полную мощность горят. "Интересно, - вяло подумал Гаор, - их что, совсем не гасят?" Хотя... какое его дело? Не ему же за свет платить. А может, здесь свой генератор стоит. Полная, так сказать, автономия. Он был сейчас готов думать о чём угодно, лишь бы не о прочитанном, зная, что оно и так намертво отпечаталось в памяти и будет теперь там лежать и ждать своего времени, чтобы стать строчками на листе.

   В спальне Гаор, не глядя на часы, чтобы не думать о том, сколько ему осталось до подъёма, прошёл к своей кровати и стал раздеваться. На спинке висели платьице, фартучек и маечка, а одеяло еле заметно горбилось. Значит, Снежка здесь. Ну и... не успев даже понять: лучше это или хуже, Гаор кое-как запихал куртку, брюки и ботинки в шкаф, бросил на тумбочку рубашку и бельё, потому что относить их в ящик для "грязного" у него уже не было сил, и рухнул, едва не придавив Снежку.

   - Рыжий, ты? - прошелестело у него где-то под боком.

   - Мм, - промычал он уже во сне.

   Маленькая ладошка скользнула по его животу, погладила волосы на лобке.

   - Ты спи себе, спи, - шептала Снежка, - я мяконько... я чуточку-чуточку...

   Но Гаор спал и без уговоров, а её шепот и прикосновения сознавались настолько смутно, что не могли разбудить, но заставляли морщиться и постанывать.

   Утром Снежка выскочила из-под его одеяла, сгребла в охапку свою одежду и его бельё и убежала. Гаор, хоть и встал вместе со всеми и потащился в умывалку, а затем в столовую, и вроде делал всё как надо и положено, но продолжал спать. И после завтрака, вернувшись в спальню, разделся и снова лёг. И заснул, как провалился, но уже зная, что крыша удержалась, что всё виденное осталось в памяти и всплывёт тогда, когда понадобится для дела.

   Разбудили его, весьма бесцеремонно тряся за плечо.

   - Какого хрена?! - сердито выдохнул Гаор, не открывая глаз.

   - А простого, - сказал над ним голос Первушки. - Забыл, что тебе после обеда на выезд?

   Гаор сел, помотал головой и протёр кулаками глаза.

   - Первушка, ты?- спросил он сквозь зевок

   - Тебе я Медицина, забыл? - сердито сказала Первушка.

   Гаор вздохнул, откинул одеяло и встал.

   - Ну и чего? - хмуро спросил он.

   - Ко мне зайдёшь, как готов будешь.

   Первушка насмешливо оглядела его и вышла. Гаор посмотрел на часы. Двенадцать, а обед в два. Однако вовремя разбудили. Как раз в душ, одеться и в амбулаторию. А там обед, переодеться и на выезд.

   Холодный душ прогнал остатки сна. Гаор зашёл в спальню развесить большое полотенце и, как был, в расхожих рубашке и штанах на голое тело и шлёпках, пошёл к Первушке. Странно, конечно, зачем он ей, ничего ему сегодня ни зашивать, ни заклеивать, ни смазывать не надо.

   - Сегодня я целый, - сказал он, входя в её кабинет.

   - Ну, это у тебя ненадолго, - ответила ему Первушка, а сидевшие тут же Цветик и та, просившая у него как-то закурить, засмеялись.

   Гаор с удивлением посмотрел на них. Они-то здесь зачем? Консилиум или... понятые? Или свидетели? Как бы то ни было...

   - Ты это про какие категории рассказывал? - сразу спросила его Первушка.

   Та-ак, совсем интересно.

   - А то вы не знаете? - ответил он вопросом. - Ни разу на торгах и сортировке не были?

   Но ещё не договорив, сообразил: а ведь и не были, они-то не купленные, а родовые.

   - А у тебя язык отвалится повторить? - спросила Цветик, а вторая пожала плечами:

   - Ну, и не были, так что?

   Гаор тряхнул головой:

   - А ничего. Раз интересно, слушайте.

   Он сел на табуретку для осмотра и заговорил. Как и ночью, спокойным, даже скучающим тоном перечислил все категории. Три по возрасту, четыре по здоровью и шесть по использованию. Они молча кивали. И не понять: в самом деле не знают или его проверяют.

   - А сортируют как? - спросила Первушка, когда он замолчал.

   Гаор рассказал и это.

   - А теперь про утилизацию рассказывай, - потребовала Цветик.

   - А нужно? - ответил Гаор. И пояснил. - Меньше знаешь, крепче спишь.

   - Мой сон - не твоя забота, - зло оскалилась Цветик. - Давай, ну!

   И он, обозлившись непонятно на кого, вывалил им полную процедуру, со всеми вариантами, с извлечением органов и выкачиванием крови, свежеванием и душевыми, когда пускают газ вместо воды, как просеивают пепел и фасуют мешки с удобрениями, обрабатывают содранную кожу и...

   - Хватит! - Гаор резко встал. - И мне, и вам хватит.

   - От такого закричишь, - спокойно сказала Первушка.

   Он бешено посмотрел на неё:

   - Ты меня за этим позвала?

   - И за этим, - кивнула она и повернулась к женщинам. - Слышали? Тогда ступайте, потом поговорим.

   Цветик и вторая молча встали и вышли.

   - Н-ну?! - выдохнул сквозь зубы Гаор. - Ещё что ты мне скажешь?

   - Ты-то как это увидел? Он что, тебя с собой таскал?

   - А это тебе знать незачем.

   - Зря, Дамхарец, - она насмешливо покачала головой, - если твой совсем свихнется, думаешь, тебя пощадят? При нём оставят? Чтоб ты его с ложечки кормил и слюни утирал? Как же! Жди!

   - От козла молока ждать незачем, - ответно усмехнулся Гаор.

   - Хочешь, я тебе и для него питья дам, а? Из твоих рук он возьмёт.

   Гаор удивлённо посмотрел на нее и мотнул головой.

   - Нет,- ответил он спокойно, но жёстко

   Первушка пожала плечами:

   - Ну, как знаешь, ты себе судьбу сам выбрал.

   - А вот это ты правильно сказала, - улыбнулся Гаор, - выбор мой, и отвечать мне.

   Первушка кивнула:

   - Запомни, что сказал, Дамхарец.

   - А я вообще памятливый, - усмехнулся Гаор и вышел.

   В коридоре уже суетились пришедшие на обед.

   Нет, ни тогда, ни потом он не пожалел о своём отказе. У Ардинайлов свои игры, он в них не участвует.

   Ведомство крови... Ведомство Несамостоятельного населения... центральные отделения и филиалы... Амрокс... Исследовательский центр... Центральный госпиталь... Специализированный Накопитель... Главное хранилище биоматериалов... "Сырьё"... "полуфабрикат"... "продукт"...

   День за днём, день за днём, день за днём...

   С каким-то отстранённым интересом, как о ком-то постороннем, Гаор иногда думал: а на сколько его хватит? Он заставлял себя смотреть и слушать, видеть и слышать, и запоминать. И не чувствовать. Потому что с такой же отстранённой ясностью знал, что если хоть на мгновение даст прорваться чувству, то пойдёт с голыми руками убивать, всех этих... сотрудников, а там уже будь что будет. Да, конечно, его убьют, и его смерть ничего не изменит в отработанном выверенном конвейере и тем более не остановит, а значит... а значит, надо ждать, как снайперу в засаде, у него будет только один выстрел.

   Немногие периоды отдыха были, пожалуй, тяжелее работы. Потому что ему приходилось оставаться в "Орлином Гнезде", смотреть на людей, чей конец он теперь слишком хорошо представлял, и чтобы не сорваться, ещё тщательнее отгораживался от них.