Он старался думать об этих пустяках: гребешке, чуньках, запасной паре белья, что стоит с собой в рейсы брать, а то, скажем, в посёлке в баньке попариться и чистое надеть - куда как хорошо. Инструментальный пояс-патронташ надорвался, надо его Джадду дать, тому это не в труд, два шва прихватить. Ему здесь жить, о здешнем и думать, а как там в Аргате... До Солнца высоко, до Аргата далёко... Нет, хватит об этом, пошли круги, не пошли... загад не бывает богат... не гневи Судьбу...

   День шел за днём. Рейсы, отдых, всякие мелкие радости и неприятности. Гаор заставил себя не думать о статье и Аргате, и это почти получилось. Тем более что в один из дней хозяин, придя, по своему обыкновению, рано утром в рабскую кухню, среди прочих распоряжений выдал совершенно неожиданное.

   - Рыжий!

   - Да, хозяин, - привычно вскочил Гаор.

   - Лутошка теперь с тобой будет. Хватит ему где попало болтаться. Пусть к делу приучается.

   Гаор даже растерялся и не успел уточнить: ему учить Лутошку только автоделу или ещё чему, как хозяин уже ушёл. Так-то Лутошка к нему в гараж иногда заглядывал, но особого интереса не проявлял. Не сравнить с Гардом, хозяйским бастардом, у того аж уши от восторга дрожали, что дали с машиной повозиться. Даже Трёпка заскакивала в гараж чаще Лутошки и глазела, полуоткрыв рот и вылупив глаза. Но велено Лутошку учить, значит, будем из Лутошки делать автомеханика и шофёра, а заодно, - быстро соображал Гаор, доедая кашу, - и грамотного. И где же ему бумагу взять? Ручка у него теперь есть: он же все бумаги сам в рейсах заполняет и оформляет, держит её в бардачке, а учиться Лутошка будет в гараже, так что ручка без проблем, а бумага... ладно, придумает.

   Из кухни они вышли вместе.

   - Давай, сынок, - напутствовала Лутошку Красава, - учись как следовает. А то мастер серчать будет.

   - Джадда не позовёт, - хохотнул Сивко, - сам ввалит.

   - Ввалю, - согласился Гаор.

   Лутошка шмыгнул носом и промолчал. Что мастер всегда с-под-руки учит - так не нами заведено, не нам и менять. А рука у Рыжего тяжёлая. Как-то летом хозяина не было, мужики вышли на зады и постыкались немного, а потом и сам на сам бились. Так Рыжий всем навтыкал, и видно было, что не в полную силу бьётся, удерживает кулак. И приёмы всякие хитрые знает и хоть в схватке, хоть на кулаках, хоть... вовсе непонятно как. Но по нему никто и не попал даже, а от него всем досталось, и сам на сам, и против двоих и троих... "Лушче бы этому выучиться", - вздохнул Лутошка. И тут же подумал, что раз он теперь в учениках у Рыжего, то ежели попросить хорошенько...

   В гараже Гаор начал с того, что заставил Лутошку заучивать названия всяких инструментов, награждая за каждую ошибку подзатыльником или отшвыривая неправильно поданную железяку в дальний тёмный угол и тем заставляя её разыскивать. Лутошка сопел, пыхтел и очень старался.

   К обеду он перестал путать, подавал требуемое быстро и правильно, и Гаор кивнул.

   - Пойдёт.

   - Рыжий, - сразу осмелел и заговорил о заветном Лутошка, - а ты меня драться научишь?

   - А тебе зачем? - весело хмыкнул в ответ Гаор.

   - А чтоб как ты. Как дал кому, так тот сразу брык и кранты. Ну, как ты летось.

   - Когда? - не сразу понял Гаор, а вспомнив, засмеялся. - Ну, это ещё не кранты, так, размялся малость.

   - А я тоже так хочу.

   - А это мало ли кто чего хочет, - мрачно огрызнулся Гаор, вспомнив, как его предостерегали у Сторрама от таких уроков.

   Здесь он даже гимнастикой не занимался. Только в рейсах выкраивал время, загонял фургон в лес к какой-нибудь подходящей полянке или прогалине подальше от чужих глаз и в своё удовольствие разминался и тянулся по полной программе. Благо - земля под ногами, не бетон, можно и броски, и перевороты отработать. Конечно, обзавестись спарринг-партнёром было бы совсем не плохо, но вот как на такие уроки хозяин посмотрит? Тут тебе и "кобыла", и поруб, и все прочие удовольствия будут...

   Лутошка понял, что время выбрал для просьбы неподходящее, и благоразумно заткнулся. Тем более что от непривычных запахов бензина и масла у него разболелась голова. Гаор поглядел на его побледневшее и сразу осунувшееся лицо и погнал узнать об обеде и попросить у Большухи каких-нибудь тряпок на обтирку. Лутошка с радостью кинулся выполнять приказ.

   К радостному изумлению Гаора, Лутошка принёс не что-нибудь, а... газету! Гаор даже остолбенел. А Лутошка, явно не понимая, в чём дело, неуверенно сказал.

   - Во, Рыжий, Мать сказала, что тряпок бросовых нет, велела в ларе взять, грит, хозяин их на обтирку пользовал. Пойдёт?

   Гаор перевёл дыхание и кивнул.

   - Пойдёт, вон, положи пока.

   - Ага. И на обед сказали идти уже.

   Больше всего Гаору хотелось отправить Лутошку на обед или ещё куда далеко и надолго, а самому закрыться в гараже и читать. Пожелтевшую старую газету. Но... он заставил себя вспомнить, что есть-то хочется. И вообще... не теряй головы, сержант, прикрой тылы и следи за флангами.

   За обедом Красава сразу спросила его, как Лутошка-то?

   - Нормально, обвыкнет, - ответил Гаор и усмехнулся, поглядев на всё ещё бледного Лутошку. - Ничего, пацан, это у тебя от запахов, привыкнешь, всё нормально будет.

   - Дух в гараже тяжёлый, это верно, - кивнул Сизарь, - как ты, Рыжий, выдерживаешь?

   - Привык, - пожал плечами Гаор и добавил, - бывает и хуже.

   - Быват, - согласились с ним.

   А Тумак подвел итог.

   - Кажин знат, что всяко быват.

   Курить на дворе было уже холодно, и Большуха их из кухни гнать не стала. Лутошке курить не дозволялось, но он как подручный у Рыжего остался сидеть с мужиками и слушать их разговоры.

   - А заодно и к дыму приучится, - хохотнул Лузга.

   Гаор бы лучше время послеобеденного отдыха провёл в гараже, читая газету, но вот так нарушить заведённое он не мог: жить по Уставу его слишком рано и хорошо приучили. Как всеми заведено, так и действуй. Ну, ничего, главное - газета уже в гараже, и есть ларь, где лежат старые газеты, и их можно брать на всякие хозяйственные нужды. А вот чистую бумагу для письма... а чёрт, ну и дурак же он! Гаор раздавил крошечный окурок в черепке, который специально для этого ставили мужикам на стол, и встал.

   - Мать, а обёрточная бумага где?

   - А пошто тебе? - спросила мывшая посуду Жданка.

   А Большуха ответила.

   - А там же. Всю бумагу, какая не нужна, туда складываем.

   - Ага, - кивнул Гаор, проигнорировав вопрос Жданки. - Лутошка, айда. Где ларь-то?

   Ларь для газет и ненужной бумаги стоял в коридоре, отделявшем рабскую половину от хозяйской. Длинный, с простой не запирающейся крышкой, что очень понравилось Гаору, внутри он был разгорожен на несколько отделений, по сортам. Гаор с вожделением посмотрел на связки старых газет и журналов и достал большой, сложенный в восемь раз лист почти белой бумаги из-под какой-то давнишней покупки. Хорошо, что Старшая Мать запаслива. Так, и вот этой серой и мятой возьмём. И хватит пока.

   Лутошка ничего не понимал, но вопросов не задавал. И только в гараже открыл рот.

   - Рыжий, а пошто ты...?

   - Обтирать этой будешь, - Гаор дал ему обрывок серой бумаги, - она мягче.

   - А...

   - Увидишь, - пообещал Гаор. - Всё в дело пойдёт.

   Обычно дверь гаража он закрывал, не любит он с неприкрытой спиной работать, но из-за Лутошки - с непривычки пацан и в обморок грохнуться может - оставил её открытой. И теперь, чтоб сделать задуманное, приходилось действовать с оглядкой. А чёрт, опять же сам дурак, обысков-то тут нет, чего он приносит из повалуши в гараж или из гаража вынесет, никто не следит. Так что...

   Так и вышло. Закончили работу они обычной уборкой. Заодно Лутошка учился мыть пол из шланга.

   - Рыжий, - попробовал, правда, Лутошка высказаться, - это ж бабская работа.