Увидев впереди бетонную коробку блокпоста, Гаор покосился на спящего хозяина. Конечно, рискуешь схлопотать, но придётся будить.

   - Блокпост, хозяин.

   - Пошли они... - ответил фронтовым загибом Ридург, не открывая глаз.

   Гаор невольно улыбнулся: настолько он был согласен со сказанным. Но останавливаться придётся. Им уже сигналят. Он плавно сбросил скорость, притирая фургон к обочине в указанном месте. Ридург потёр лицо ладонями, открыл глаза и недовольно посмотрел на подошедшего к машине патрульного.

   - В чём дело, сержант?

   Начальственные нотки в голосе заставили патрульного козырнуть.

   - Проверка.

   Ридург выругался и достал из нагрудного кармана карточку удостоверения личности. Показал из своих рук. Патрульный кивнул.

   - Благодарю, капитан. Раб ваш или в аренде?

   - Мой.

   - Номер к проверке, - скомандовал патрульный, автоматом приказывая Гаору выйти из машины.

   Гаор покосился на хозяина и вышел. Обыскивать его не стали, только проверили и записали номер.

   - Пошёл.

   Впервые на рабской памяти Гаора этот приказ не подкрепили пинком. Хотя, всё правильно, хозяин рядом, и при нём его бить не будут. Он вернулся за руль, и патрульный дал им отмашку, разрешающую ехать дальше.

   - Весь сон перебили, - пожаловался в пространство Ридург, когда они отъехали.

   Гаор промолчал, хотя спящий хозяин его устраивал гораздо больше, и по многим причинам. Ридург усмехнулся и достал сигареты. На этот раз он, закурив, перебросил пачку и зажигалку рабу. Гаор еле успел поймать их на лету.

   - Кури, Рыжий.

   - Спасибо, хозяин, - ответил Гаор, одной рукой удерживая руль, а другой доставая сигарету и прикуривая.

   - Оставь себе, - отмахнулся Ридург от его попытки протянуть пачку и зажигалку обратно.

   В пачке было ещё не меньше десятка сигарет, а зажигалка едва начата, и на этот раз благодарность Гаора прозвучала гораздо искреннее.

   - Что водил? - пыхнул дымом Ридург.

   - Почти всё, хозяин, - ответил Гаор, почувствовав, что если не забывать положенное обращение, то можно позволить себе и более свойский тон. В конце концов, задираться и напрашиваться на порку глупо.

   - А чего не водил? - спросил Ридург, с интересом ожидая ответа.

   - Поезд, хозяин, - очень серьёзно ответил Гаор.

   Ридург с удовольствием расхохотался.

   - Чего так, Рыжий? - наконец выговорил он сквозь смех.

   - Случая не было, хозяин, - вздохнул Гаор.

   - А самолёт не пробовал? - всё ещё смеясь, спросил Ридург.

   Гаор молча покачал головой.

   К самолётам у него было сложное отношение. Он ненавидел их, належавшись под бомбами в канавах и окопах, но и не мог забыть, как их курсантами как-то вывезли на десантный полигон и дали им по три прыжка, не мог забыть чувства полёта. Высоты он никогда не боялся. В детстве облазил все дозволенные Сержантом деревья в Орртене, спокойно осваивал канатные переправы, прыгал в воду с любого обрыва и даже с плотины, но полёт... Всё-таки, отец Яржанга Юрденала, а значит, его дед, был генералом авиации, а все знают, что в авиации и на флоте стать генералом можно, только летая и плавая. А Яонгайжанг Юрденал, брат Яржанга и его дядя - он на дембеле, покопавшись в газетных подшивках, нашёл - был одним из лучших, если не лучшим летчиком-испытателем - он запомнил фразу из некролога: "Летал на всём, что может летать, и на том, что принципиально летать не может" - и заслуженно носил высшую награду испытателей - Золотого Шмеля. Награду, которую даёт не государство, а Союз Испытателей. И самый младший из братьев и его дядьёв, Янгар, погибший вместе с Яонгайжангом, был лётчиком-спортсменом. Неужели Яржанга Юрденала всё-таки мучила совесть? И поэтому его не отдали в авиационное, чтобы не видеть голубой формы с золотыми крылышками на петлицах? Да, как бастард он вряд ли бы стал лётчиком, скорее всего, авиатехником, но ушёл бы в испытатели, а там техники участвуют в полётах, и вообще, смотрят не на кровь, а на самого... Он на дембеле даже подумывал записаться на подходящие курсы, но понял, увидев расценки за обучение, что небо останется недоступным. А теперь-то...

   Ридург покосился на ставшее сумрачным лицо раба и усмехнулся. А выдержка парню изменяет, с самолётами у него, похоже, какие-то инциденты были. Интересно, но не нужно, наземный транспорт, безусловно, важнее, а с этим, похоже, проблем нет, что полезнее во всех отношениях.

   - На фронте в автобате был?

   - Нет, хозяин, в пехоте.

   - Но водил, - не спросил, а предположил Ридург.

   - По необходимости, хозяин, - ответил Гаор.

   Ридург понимающе кивнул.

   - Автомехаником работал?

   - Да, хозяин, на дембеле.

   - Увезли оттуда?

   Гаор насторожился: не подбираются ли к его тайне о редакции, и потому ответил так, чтобы уйти от дальнейших расспросов.

   - Нет, хозяин, я уже уволился.

   - Или уволили, - хохотнул Ридург.

   Гаор решил, что может ограничиться неопределённым хмыканьем. И сошло. Ни оплеухи, ни окрика он не получил.

   Солнце клонилось к горизонту, и всё мучительнее хотелось есть. Забить голод можно куревом, но ему не сказали, на сколько дана эта пачка, может, на неделю, а может, и вообще больше выдачи не будет, так что придётся потерпеть.

   - Сейчас налево.

   - Да, хозяин.

   Налево - это под красивую большую вывеску: "Заезжай - не пожалеешь", а за вывеской недлинный, но широкий въезд в гостеприимно распахнутые ворота большого комплекса из автозаправки, ресторанчика, гостиницы и прочих удовольствий. Охранник в стеклянной будочке у ворот даже головы в их сторону не повернул.

   Просторный двор забит самыми разнообразными машинами и людьми.

   - Загоняй на стоянку.

   - Да, хозяин.

   С хозяином всё понятно, а ему хоть что-нибудь отломится? Жрать-то хочется.

   Отломилось. Выйдя из машины, хозяин - Гаор следил за ним, оставаясь за рулём, поскольку другого приказа не получил, - поговорил с мужчиной в полевой форме без знаков различия и петлиц и, судя по нарукавной повязке, исполнявшим обязанности дежурного, и, обернувшись, призывно махнул рукой. Сочтя это приказом, Гаор вышел из машины и по-уставному подбежал к ним.

   Мужчина окинул Гаора внимательным и необидно оценивающим взглядом.

   - Твой?

   - Да, купил в Аргате.

   "Таак, - подумал Гаор, - что называется, представили". Интересно, кому, а ещё интереснее, зачем?

   - Понял. Иди, отдыхай, капитан, я им займусь.

   Хозяин дружески хлопнул дежурного по плечу и пошёл к двери под вывеской с надписью: "Ресторан".

   Мужчина ещё раз оглядел стоящего перед ним раба, и Гаор понял, что его запомнили и не спутают, в каком бы виде он теперь здесь не появился.

   - Как прозываешься?

   - Рыжий, господин.

   Оплеухи не последовало, значит, угадал, уже хорошо.

   - Сейчас езжай, заправь машину. Ремонт нужен?

   - Нет, господин, - уверенно ответил Гаор.

   - Тогда вернёшь её сюда, и вон туда тебе, понял?

   Гаор посмотрел в указанном направлении и увидел внутренний глухой забор в рост человека с узкой калиткой. Внутренняя зона? Для рабов?

   - Да, господин.

   - Пошёл.

   Гаор развернулся и побежал к фургончику. Подогнав машину на заправку, он вышел помочь местному рабу вставить пистолет заправочного шланга и шёпотом спросил.

   - Кто это?

   Тот, видимо, видел, с кем он разговаривал, и так же шёпотом ответил.

   - Дежурный смотритель. Сегодня не сволочь.

   Гаор понимающе кивнул. Больше он спросить ничего не успел, потому что подъехала ещё одна машина, легковушка с бритым юнцом за рулём, и разговаривать стало опасно.

   Вернув фургон на прежнее место на стоянке, Гаор вышел и быстро огляделся. Смотритель издали повелительно махнул ему рукой, и Гаор затрусил "хитрым мерином" к указанной калитке. Осторожно толкнул её и вошёл. И оказался... среди своих!