Солнце садилось, бросая длинные тени в овраг. Зябкий ветер гнал по реке рябь, кружил в воздухе последние сухие листья. Стояла гулкая осенняя тишина, нарушаемая лишь плеском воды, извергавшейся из каменной черной дыры в небольшое озерцо, откуда узкий поток медленно сбегал в тьму под скалами.

На краю ущелья показался темно-полосатый кот. Его поджарый силуэт четко вырисовывался на фоне догорающего неба. Вот он остановился и задрал голову, принюхиваясь. Лучи вечернего солнца окрасили его шкуру кровавым цветом, высветив свежую отметину на плече, где не доставало клока шерсти. Постояв немного, кот подал знак хвостом и начал спускаться по узкой тропе, вившейся вдоль склона оврага.

Еще семеро котов молча последовало за ним: белая кошка, неуклюже хромавшая на трех лапах, прижимая к груди четвертую — жуткое месиво окровавленной шерсти; долголапый черный кот с нервной подпрыгивающей походкой и запекшимся в кровавой коросте глазом; молодой рыжий котик, тоже хромой и с рваными ушами. Да и остальные коты были покрыты боевыми шрамами.

Когда восемь полукалек с трудом спустились к воде, из черной пещеры, расположенной чуть дальше в склоне ущелья, робко появились еще четверо котов. Первым показался молодой бурый кот в черную тигровую полоску, стремительно сбежавший по камням к подножию скал. Здесь он остановился и стал поджидать остальных, нетерпеливо меся лапами песок. Другие три кота оказались старейшинами, едва переставлявшими слабые лапы.

— Ну что, Паучья Звезда? — проскрипел один из стариков, когда кот, возглавлявший процессию, добрался до дна ущелья. — Как дела? Вы победили?

Полосатый кот помедлил с ответом, потом подошел к старику и потерся носом о его нос.

— Разве мы похожи на победителей, Ночнохвост? — горько ответил он. — Папоротник, надеюсь, у тебя хватит целебных трав. Сегодня они понадобятся нам всем.

Прежде чем кто-то ответил, из-за спины предводителя вышел долголапый черный кот и презрительно скривил губы.

— Мы разгромлены, да и как могло быть иначе? Мы потерпели поражение еще до того, как приняли бой!

Рыжая кошка, последней спустившаяся с крутого склона, выбежала вперед и сердито посмотрела на черного кота.

— Как у тебя язык поворачивается говорить такое, Стрижекрыл? Мы должны были принять вызов! Небесное племя не забыло о гордости!

Ей ответила белая кошка, с ног до ушей покрытая кровавыми шрамами. Она устало покачала головой и грустно проронила:

— О какой гордости ты говоришь, Медолистая? Мы голодаем, потому что крысы распугали всю нашу дичь. Вот уже много лун у нас не было котят. Мы не даем имена воинам и не производим котят в оруженосцы, ибо у нас нет ни новых воителей, ни молодых учеников. В Небесном племени осталась одна церемония — отправлять мертвых к предкам.

Рыжая кошка повернулась к ней, ее зеленые глаза превратились в дне гневные щелочки.

— Послушай, Стужа…

— Мы будем провожать в последний путь Солнцегривую и Снегопада? — перебил их молодой воин с рваными в бахрому ушами. Голос его срывался от горечи.

— Конечно, Враношкур, — торжественно пророкотал Паучья Звезда, склоняя голову. — Их души ныне странствуют среди звезд.

— Что? — проскрипел старый полосатый кот, с трудом поднимаясь на негнущиеся лапы. — Солнцегривая и Снегопад… погибли? Но где же их тела? Мы должны приготовить их к похоронам и провести ночное бдение над телами.

— Мы бросили их там, где они пали, Дубоход, — взвизгнул Стрижекрыл, бешено взмахнув хвостом. — Мы так торопились спасти свои шкуры, что не смогли забрать тела павших товарищей! — Он отвернулся, уронив голову на грудь, словно ему было противно смотреть на своих соплеменников.

Стужа неслышно подошла к нему и села рядом, уткнувшись розовым носом в косматую черную шерсть Стрижекрыла.

— Поверь, мы ничего не могли для них сделать. Ты и сам это знаешь, но боль мешает тебе признаться. Никто не упрекнет нас в том, что случилось.

— Она права, — тихо вставил Орлятник. — Наши товарищи ныне охотятся в угодьях Звездного племени. Они поймут и простят нас.

Паучья Звезда кивнул, но глаза его были черны от горечи.

— Но коли вы не принесли сюда их тела, значит, мы и схоронить их не можем, как заведено, — не унимался Дубоход. — Вы как хотите себя уговаривайте, а я вам прямо скажу: позор, что вы бросили павших соплеменников крысам на растерзание! Позор вам! Как же вы позволили, чтобы Солнцегривая и Снегопад стали падалью?

Пошатываясь и с трудом переставляя лапы, старик заковылял по тропе вверх по склону.

Но не успел помертвевший от горя старейшина отойти на несколько лисьих хвостов, как Паучья Звезда бросился ему наперерез и преградил дорогу.

— Хватит с нас потерь на сегодня, — тихо сказал он. — Будем молиться, чтобы души павших нашли дорогу в Звездное племя.

Стрижехвост дернул ушами, потом не выдержал и обернулся к предводителю.

— В Звездное племя? — с нескрываемой ненавистью прошипел он. — Думаешь, нашим предкам есть до нас дело? — Он брезгливо повел усами. — Да им плевать, живы мы или передохли все до единого! Будь это не так, они бы никогда не пустили сюда крысиные полчища.

Медолистая стремительно повернулась к разъяренному коту.

— Звездное племя дало нам Воинский закон, а вместе с ним — силу, отвагу и мастерство побеждать врагов в честном бою. Небесное племя еще не разгромлено!

Воцарилась тягостная тишина. Многие коты опустили глаза, некоторые отвернулись.

Наконец Паучья Звезда нарушил молчание и сказал тусклым голосом, в котором не осталось жизни, только боль:

— Ты неправа, Медолистая. Мы уничтожены. Небесному племени пришел конец. Я не поведу свое племя в новое сражение, чтобы вновь увидеть, как мои соплеменники, один за другим, падают под зубами крыс. И не могу возглавлять Небесное племя в грядущую пору Голых деревьев, когда нашим уделом вновь станет голод, болезни, и вечный страх. Коты, поджимающие хвост при звуке падающего листа — это не воители. Нужно смотреть правде в глаза. Мы превратились в дичь. — Он испустил тяжкий вздох, исторгшийся откуда-то из самых глубин его существа. — Крысы победили. Небесного племени больше нет.

Его последние слова утонули в хоре возмущенных воплей.

Третья старейшина, тощая кошка цвета грязного песка, с усилием поднялась на ноги, подошла к предводителю и остановилась перед ним, подрагивая редкими усами.

— Быть того не может, Паучья Звезда, — проскрипела она. — Я была малым котенком, когда мы жили в лесу. Потом Двуногие захватили нашу территорию, а четыре оставшихся племени отправили нас в изгнание. Многие тогда думали, будто Небесному племени конец, но мы нашли себе новый дом в этом песчаном ущелье. Если тогда потеря дома не уничтожила нас, то не сделает этого и последняя злосчастная битва!

— Мышезубка дело говорит! — воскликнул Орлятник, подходя к старухе. — Мы не должны сдаваться!

— Правильно, — буркнул воинственный старый Ночнохвост. — Ведите нас на этих крыс, мы, хоть старые, да сможем постоять за честь воителей!

— Я никогда не видел старого леса, но глубоко чту вашу память о нем, — сказал Паучья Звезда, почтительно склоняя голову перед старейшинами. — Никто не сомневается в вашей отваге и преданности, друзья мои, но сейчас нас не спасет никакая отвага. Крыс слишком много, а нас осталось совсем мало.

— Значит, должен быть другой выход! — воскликнула Медолистая. — Паучья Звезда, я очень старалась верой и правдой служить тебе и нашему племени, как того требует долг глашатой. Никто не упрекнет меня в лени или трусости. Я работала, не жалея лап, и никогда не боялась сражений. Неужели теперь я должна поджать хвост и молча смотреть, как гибнет мое племя?