— Они делают грязевые обертывания, — охотно объяснила Даниела. — На прошлой неделе там была моя свояченица, сейчас у них специальное предложение. Ты от этого похудеешь!

— Как?

— Удаляют из организма всякую дрянь. — Говоря это, Даниела делала экстравагантные жесты, как бы выбрасывая что-то из себя. — Кожа натягивается, ты чувствуешь себя потрясающе, а лишние дюймы исчезают. Моя свояченица говорит, это было замечательно, она ждет не дождется, когда отправится туда снова... говорит, вышла из салона, чувствуя себя Элль Макферсон.

Эстер заморгала. Свояченица Даниелы? — Ты говоришь о Маргарет?

— Да!

Маргарет была пять футов роста, а комплекцией смахивала на деревенский каравай, поэтому предположить можно было несколько вариантов: либо она принимала галлюциногенные наркотики, либо была законченной лгуньей, либо лечение действительно творило чудеса.

Признаки надежды затрепетали в округлившемся животе Эстер.

— А почем это специальное предложение?

— Покупаешь одно, второе получаешь бесплатно.

— Что?

— Платишь за обертывание одной ноги, вторую ногу они делают бесплатно. Выгодно!

Очень похоже на то.

— Знаешь что? — сказала Эстер. — Кажется, я попробую.

В полседьмого Эстер уже лежала на кушетке, обмазанная грязью. После работы она сделала крюк и заглянула на Кавендиш-стрит, чтобы узнать, не смогут ли ее принять в салоне красоты «Делюкс», и с радостью обнаружила, что у них «окно».

— Мы называем это чудо-грязью, — поведала косметолог, которая назвалась Зельдой. Она энергично набрасывала большие комья зелено-коричневой грязи на живот и бедра Эстер. — Она сделает свое дело.

Грязь пахла немного странно, но Эстер не возражала. Она знала, что надо страдать, чтобы был результат. И еще она была рада, что Зельда дала ей сменные трусы, хотя они и были безразмерные и не слишком красивые. Зельда похлопывала и растирала Эстер — и грязь распространялась повсюду. Как будто пятилетний карапуз пытался украсить торт. Эстер чихнула.

— Что это за запах?

— Это грязь так пахнет, не беспокойтесь ни о чем. Приехали сюда в отпуск? — Зельда приступила к стандартной беседе, которую любят вести косметички.

— Нет, другой запах. Похоже, что-то жарится.

— О, это мой ужин! Тост с сыром! — У Зельды был звонкий, типичный для косметичек смех. — Когда я в салоне одна, готовлю себе что-нибудь, чтобы поддержать силы. Здесь рядом у нас кухня. — Кивнув на левую дверь, она быстро набросала остатки грязи на плечи и спину Эстер, потом взяла громадный рулон пленки. — Ладно, а теперь поднимите правую ногу, начнем обертывание с нее... вот так, вот так, вот так... Так откуда, говорите, вы приехали?

Желудок Эстер громко заурчал, она была голодной, а тост с сыром пах фантастически вкусно.

— Ньюки.

— Правда? Славное место. Ах, Ньюки! То есть вы живете здесь? Прекрасно.

«Кто хочет стать миллионером?» подумала Эстер. Не Зельда, это точно. Но если ей не хватало внимания и сосредоточенности, она восполняла это ловкостью: она блестяще справлялась со своей работой, обертывая Эстер, как цыпленка для жарки.

Установив таймер, Зельда пропела:

— Начинаете чувствовать тепло? Явно становилось теплее. Эстер кивнула.

— Хорошо, хорошо. Это начинают действовать минеральные частицы грязи, они удалят все эти противные токсины. Знаете, обычно температура поднимается на шестидесят градусов по Цельсию. Эстер попыталась сесть:

— Что?!?!

— Простите, что-то не так? — Зельда опять начала звонко смеяться. — Наверное, я имела в виду Фаренгейта[7], я всегда это путаю! Уверяю, наша чудо-грязь становится только приятно-теплой, она вам ни в коем случае не причинит вреда.

Теперь Эстер была уже вся обернута грязью, и запах заполнил ее ноздри. Вот, оказывается, как чувствуют себя гиппопотамы. Эстер лежала на спине, глазела в окно, Зельда тем временем заканчивала обертывать ее правую руку. А на улице было голубое небо, ярко сияло солнце, до Эстер доносилась болтовня и смех бездельников, сидящих за уличными столиками баров и кафе на всем протяжении Кавен-диш-стрит.

— Сколько времени это займет?

— А? О, полчаса. Потом я с вас все сниму, и вы сможете принять чудесный теплый душ. — Тон Зельды успокаивал. — А пока почему бы вам не вздремнуть?

Закрыв глаза, Эстер представила, как выходит из салона — кругом слышаться восторженные вздохи и неудержимые аплодисменты собравшейся толпы. Лишние дюймы загадочным образом испарились, она стала изящной и гладкой, «без комочков», как соус Делии Смит.

Жаль, что Милли сегодня вечером работает — у нее заказ в Труро, — иначе они могли бы куда-нибудь сходить. Я буду восхитительно выглядеть, хитро думала Эстер, и привлеку всеобщее внимание.

Даниела была права: приехать сюда и сделать обертывание — отличная идея. Она уже сейчас чувствовала себя лучше.

— Можно открыть окно? — спросила Эстер. — Слишком жарко.

— Тепло, верно? — Обмахиваясь, Зельда подошла к окну и открыла его. — В-о-о-от, вот так лучше.

Удивленная Эстер взглянула на свое замотанное тело.

— Дым? Так должно быть?

— Нет, не должно, курить очень вредно, от сигарет появляются ужасные морщины на лице.

— Нет, я имела в виду грязь на моем теле. Она нагревается, это понятно, а дым должен быть?

Зельда была озадачена.

Теперь, когда окно было открыто, стало ясно, что в процедурной накапливается дым. Он клубился в воздухе и как эктоплазма уносился в окно...

— О боже!— вскрикнула Эстер, вдруг поняв, откуда он исходит. Она резко села, указывая на дверь в кухню, из-под которой просачивался серый дым.

— Черт, это же мой тост с сыром!

Зельда издала весьма нерадостный крик, бросилась к двери, распахнула ее — и быстро захлопнула, потому что сразу попала в густые клубы черного дыма:

— А-а-а, у нас пожар, кухня горит, помогите, помогите, ПОМОГИТЕ!

ГЛАВА 34

Эстер в мгновение ока соскочила с кушетки — настоящий подвиг, если учесть ее запеленатое состояние.

— Где моя одежда?

— О боже, боже, босс меня убьет, — визжала Зельда с расширенными от ужаса глазами. — На помощь, полиция, боже — о!

— Простите, — сказала Эстер и влепила косметичке пощечину, чтобы та опомнилась, — но вы должны меня услышать. ГДЕ МОЯ ОДЕЖДА?

— Я п-положила ее на к-кухне, — выдавила из себя Зельда и схватилась за покрасневшую щеку. — Чтобы она не пропахла г-г-грязью.

Дым был уже везде. Эстер схватила Зелъду и вытолкнула ее из процедурной. Может, в приемной салона найдутся какие-то одеяла, или полотенца, или удачно забытое пальто.

Но там ничего не было.

Дверь салона распахнулась, и двое отдыхающих, изображающих из себя героев, ввалились внутрь. Эстер поняла, что это отдыхающие, по их цветастым шортам и сандалиям, кроме того, сзади их тела были белыми, а спереди обгорели до красноты.

— Здесь пожар! Бегите отсюда! — выкрикнул первый отдыхающий и остолбенел при виде Эстер во всей ее красе — вся в грязи и обертках. — Черт, дорогая, что с тобой случилось?

— Меня выгонят в шею! — стенала Зельда, хватая свою сумку из ящика стола и вылетая прочь из салона.

— Кто-нибудь еще остался? — спросил второй отдыхающий.

Несчастная Эстер покачала головой. Кто-то, наверное, уже позвонил пожарным — она слышала далекую сирену пожарной машины, пытавшейся проехать по забитым улицам. Она знала, что в помещении оставаться нельзя, но, чтобы выйти, ей нужно было набраться мужества, как для прыжка из вертолета.

В следующее мгновение, видя ее страх, первый отдыхающий помог ей. Вместо того чтобы выталкивать ее из вертолета, он схватил ее, неуклюже подражая пожарному.

Прежде чем Эстер успела что-нибудь сообразить, она оказалась перекинутой через его плечо. Потные руки держали ее за ляжки, ее ноги били его по пивному животу, а большой зад торчал вверх, как... в общем, как зад, торчащий вверх.