* * *

Фукашиги был зол – он двое суток караулил очередную жертву, но «Анаконда» словно вымерла, за все время наблюдения из нее так никто и не вышел. Он даже предположил, что команда покинула судно, но вывалившийся из люка мусоросборника хлам убедил его в обратном. Глядя на падающий мусор, лейтенант тихо выругался. Очередные часы бесплодного ожидания разозлили его еще больше, он покинул свое убежище и вскоре уже поднимал глайдер в воздух.

Снова пошел проклятый дождь. Струи воздушной завесы не успевали отсекать капли, Фукашиги пришлось включить механическую очистку стекол. К своему логову он подлетал уже в сумерках, с трудом ориентируясь в быстро густеющем тумане. Дождь снова стих, лейтенант внимательно всматривался вниз, опасаясь разбить машину об острые гребни скал. Вот и его новый дом – лейтенант облегченно вздохнул, и тут же заметил на посадочной площадке что-то светлое. У Фукашиги была прекрасная зрительная память, а потому он насторожился, отметив незнакомый ему элемент пейзажа. Первой его реакцией было рывком увести глайдер в сторону, подальше от неведомой опасности, но лейтенант быстро взял себя в руки.

– Вздор, какого черта… – зло пробормотал он и включил поисковый прожектор. С непривычки лейтенант сам на мгновение зажмурился от яркого света – все освещение в кабине, кроме подсветки основных приборов, было выключено. А когда вновь открыл глаза, успел заметить, как что-то метнулось в окружавшие его пристанище заросли. Реакция Фукашиги была не столько обдуманной, сколь автоматической – развернув глайдер точным движением ручки управления в сторону ускользающей жертвы, он поймал в визир нижнего прицела колеблющиеся ветви кустов, откинул предохранитель и нажал гашетку.

Вспышка, клубы огня. Плавно передвигая пальцем пуговку управления прожектором, лейтенант обшаривал заросли, но никакого движения больше уловить не смог. Жужжа рассерженной пчелой, глайдер медленно парил над лесом, и Фукашиги вынужден был констатировать, что жертва ускользнула. Спалив для очистки совести еще несколько деревьев, он развернул глайдер и повел его к посадочной площадке.

Лейтенант посадил машину, выбрался из нее, и все это время не переставал думать о странном видении, посетившем его в тот момент, когда он зажег прожектор – в его глазах все еще стоял образ хрупкой девушки в странных одеждах, испуганно смотревшей на опускающийся глайдер.

– Да нет, откуда ей здесь взяться… – убеждал себя он, внимательно разглядывая каменистую площадку в поисках следов неведомой посетительницы. Ничего обнаружить не удалось, и Фукашиги быстро прошел в палатку – увы, и здесь все было на месте. Лейтенант снова вернулся на площадку, погасил прожектор глайдера и запер машину. Подойдя к опушке леса, включил фонарик и попытался осветить близлежащие кусты, но свет тонул в густом тумане. Чертыхнувшись, Фукашиги вернулся в палатку. Он не считал себя сумасшедшим и привык доверять тому, что видит – но черт возьми, здесь, в богом забытом месте, на необитаемой планете увидеть девушку – это уже слишком. Тем не менее, ложась спать, он не забыл установить на площадке перед палаткой матовый шар охранного датчика. Не то чтобы он всерьез чего-то опасался, но так, на всякий случай.

* * *

Багровые отсветы Священного Огня исчезли за первым же поворотом, дальше Киру пришлось пробирался в полной темноте. Дорога была очень неровной – сплошное нагромождение острых обломков, и после того, как он несколько раз упал, чуть не сломав при этом ногу в некстати подвернувшейся яме, Киру пришлось пробираться на четвереньках, осторожно ощупывая дорогу. Нестерпимо хотелось пить, то и дело приходилось останавливаться, восстанавливая равновесие – ядовитые испарения плюс полная темнота нарушали чувство пространства, Кира качало из стороны в сторону – только сейчас он смог понять причину своих падений. Он полз уже больше часа, когда неожиданно осознал, что не чувствует тока воздуха. Это было плохим признаком, и Киру пришлось возвращаться – к тому месту, где он сбился с пути. Вскоре он вновь почувствовал на лице потоки воздуха, сориентировался в их направлении и медленно пополз, стараясь не ошибиться вновь – судя по всему, в этом месте тоннель раздваивался. Кир нащупал стену – да, все правильно, ему надо идти вправо.

Вскоре поток воздуха стал сильнее – Кир обрадовался, считая, что это признак близкого выхода. Но оказалось, что это всего лишь сужение тоннеля. Кир с огромным трудом протиснулся в узкую щель между загромождавшими проход валунами – видимо, здесь недавно произошел обвал. Пробравшись сквозь завал, он едва не упал – впереди оказалась пустота. В кромешной тьме Кир попытался обойти провал слева, затем справа, но всюду руки натыкались на пустоту. Пришлось спускаться, рискуя каждое мгновенье сорваться в неведомые глубины – Кир понятия не имел, куда он спускается и сколь глубок этот провал. На мгновение он представил, что спускается в темноте с хорошо знакомого ему Большого обрыва, и тут же истерично рассмеялся, его смех эхом разнесся по тоннелю. В самом деле, если этот провал столь же глубок, то лезть в него – чистое самоубийство.

Вместе с мыслью о Большом обрыве пришла и другая, куда более рациональная – Кир даже удивился, что не додумался до этого раньше. Пошарив вокруг, он отыскал небольшой камень и кинул его вниз, через секунду раздался звук падения. Судя по всему, провал оказался не столь глубок, как это рисовало разгоряченное воображение. Спустив вниз еще пару обломков, он окончательно убедился в правильности сделанных выводов и продолжил спуск.

Подъем на другую сторону разлома оказался делом куда более легким, и вскоре Кир уже снова пробирался вперед, ориентируясь по быстро слабеющему ветру – причину этого он выяснил довольно быстро, осознав во время очередного отдыха, что находится в огромной пещере. Крикнув несколько раз и бросая камни в разные стороны, он убедился в правильности своих ощущений. На Кира пахнуло прохладой, он осторожно пополз вперед и тут же ощутил под руками воду…

Для того чтобы оценить ни с чем не сравнимый вкус воды, определенно надо было пройти сквозь горнило Священного Колодца. Кир пил и пил, и все никак не мог напиться. Лишь утолив жажду, он наконец понял, что вода эта не столь вкусна, как ему показалось, что она отдает гнилью и плесенью и слегка кисловата. Впрочем, отметил он это уже так, для порядка. Осторожно ступая по острым камням, Кир заходил все глубже и глубже, затем поплыл. Он не знал, куда плывет, не знал, сколь далеко протянулось это подземное озеро. Время от времени он громко кричал, и гулкое эхо вторило ему обрывками слов. Наконец ноги вновь коснулись дна, на мгновение Кир даже испугался этого прикосновения, но тут же убедился, что это всего лишь дно, а не всплывшее из бездонных глубин озера неведомое чудовище.

Кир выбрался на берег и пошел вперед, но вскоре наткнулся на стену. Воздух был неподвижен, Кир повернул направо и пошел вдоль стены. Он выбрал именно это направление не потому, что знал, куда идти, а потому что особой разницы для него не было – что вправо, что влево… Вскоре он вновь коснулся воды – и повернул назад. Еще около часа Кир блуждал под сводами громадной пещеры, пока вновь не ощутил слабый ток воздуха. Где-то журчала вода – расслышав этот тихий звук, юноша пошел прямо на него и вскоре обнаружил в стене небольшой пролом с вытекающим из него ручейком. Осторожно ощупывая дорогу, Кир протиснулся сквозь довольно узкую расщелину и пополз – идти даже на четвереньках здесь было невозможно.

Вскоре Кир пожалел, что забрался сюда – лаз становился все уже, ползти было все труднее. Наверное, ему следовало поискать другой выход, но останавливаться на полпути он не захотел – что, если выход совсем близко?

Кир все полз и полз, а выхода не было, единственным утешением могло служить то, что у него не возникало проблем с водой, благо ручей тек прямо под ним. Кир уже был близок к отчаянию, когда далеко впереди мелькнул тусклый призрачный свет…