Кто же такие вампиры? Чтобы ответить на этот вопрос, нам придется обратиться к различным литературным, религиозным и фольклорным традициям. Они возводят вампиров к полубогам или демонам либо объясняют вампиризм одержимостью демонами. В наши дни говорят об «астральных телах, переживших владельцев после смерти». Некоторые традиции считают, что вампиризм связан с трудностями и страданиями деторождения.

Многие полагают, что вампиры – ожившие мертвецы. Это, конечно, не так. Мертвые не оживают, укус вампира не способен никого воскресить, однако, как мы увидим ниже, вполне может отменить неминуемую смерть.

Итак, договоримся раз и навсегда. Ничего астрального и нематериального в вампирах нет. Они более чем материальны и осязаемы (и наносят материальный и осязаемый вред). Вампиры – живые существа, выносливые и долгоживущие, но отнюдь не бессмертные.

Официальная наука не располагает пока достаточной информацией, позволяющими ответить на вопрос о патогенезе вампиризма: официальных данных, основанных на медицинском освидетельствовании вампирского организма, пока нет. Однако многочисленные современные толкования свидетельств, накопившихся за много столетий, предполагают, что вампиризм – это болезнь, причем болезнь заразная. По всей видимости, человечеству в принципе свойственна восприимчивость к этому заболеванию, поскольку вампиризм встречается в самых разных культурах по всему миру, хотя проследить, когда и где наблюдался первый случай вампиризма, невозможно, как невозможно разобраться, кто и когда первым заболел оспой. Скорее всего, фактор, отвечающий за вампиризм, развивался вместе с человеком. Что же это за фактор – вирус, бактерия, генетический сбой?

В 1963 году британский врач Ли Иллис представил в Королевское медицинское общество труд под названием «О порфирии и этиологии оборотней».

Доктор Иллис полагал, что нашел ответ на вопрос о природе вампиризма. Порфирия – редкое генетическое расстройство, которое встречается у одного человека из 200 000. Если хотя бы один из родителей болен порфирией, вероятность того, что недуг передастся и ребенку, составляет 25 %, а если оба – едва ли не 100 % (поэтому одной из ее причин считали инцест). Как и многие другие наследственные болезни, порфирия встречается чаще всего среди представителей определенных этнических групп – а именно у балканских народов. Поразительное совпадение, не так ли?

У больных порфирией нарушается обмен веществ и вырабатывается избыточное количество пигментов под общим названием «порфирины», которые под воздействием солнечных лучей вступают в химическую реакцию с небелковой частью гемоглобина – гемом. В результате у несчастных не хватает в крови железа и кислорода – но это бы еще ничего: порфирины превращают гем в ядовитое вещество, которое разъедает подкожные ткани.

Больные вынуждены избегать солнечного света – иначе истонченная кожа приобретает коричневатый оттенок, покрывается пигментными пятнами, а затем – волдырями, язвами, мокнущими экземами: медики называют это «фотодерматоз». На поздних стадиях развития заболевания токсический процесс деформирует хрящевые ткани – у несчастных страдальцев меняется форма носа и ушей, скрючиваются пальцы, отвердевают сухожилия. Кожа лица, которое подвержено воздействию ультрафиолета сильнее прочих участков тела, истончается и становится жесткой, в результате у больного обнажаются зубы и десны. Порфирины накапливаются в эмали зубов и склерах – то есть зубы и белки глаз, а иногда и радужки, приобретают красноватый цвет.

Естественно, все это протекает далеко не безболезненно. Больных порфирией терзают постоянные боли. У них случаются гемолитические кризы и желудочно-кишечные расстройства – зачастую именно сильнейшие боли в животе, природу которых не удается определить, и наталкивают врачей на мысль сделать генетический анализ на порфирию. Интересно, что облегчить эти расстройства помогает специальная жидкая диета. Характер у больных, мягко говоря, неровный, периодически они впадают в невменяемое состояние, и дело не только в непрерывных страданиях, но и в том, что порфирины отравляют мозг.

Итак, хищный оскал, красные глаза и окровавленные клыки, боязнь солнечного света (и, кстати, чеснока, который вызывает у больных порфирией тяжелейшую аллергию), мерзейший нрав, острые уши и кривой нос – налицо все признаки классического вампира, кроме разве что изысканной бледности мраморного лица, которой несчастные больные похвалиться не могут. Более того – порфирию лечит кровь, только больные не пьют ее, а получают инъекции гема (по данным доктора Иллиса, в Средние века больных пытались лечить, давая им пить свежую кровь, но это крайне сомнительно).

Повторим, порфирия – генетическая, а не инфекционная болезнь. Проявляется она далеко не всегда в детстве: иногда организму удается компенсировать вредное воздействие порфиринов, и тогда триггером, запускающим роковой механизм, становится, например, перенесенный гепатит С или даже алкоголизм.

Тем не менее профессиональное медицинское сообщество в основном восприняло открытие доктора Иллиса скептически. В самом деле, главное свойство вампира порфирией не объяснишь: больные не пьют кровь, не чувствуют к ней ни малейшей тяги, она не нужна им, чтобы выжить. Поэтому вампиров с порфирией в наши дни не связывают. Принять во внимание «порфировую теорию вампиризма» можно разве что с этнографической точки зрения: естественно, что несчастные страдальцы, изуродованные необъяснимой болезнью и к тому же психически неуравновешенные, подвергались травле со стороны и невежественных сограждан, и властей, как церковных, так и светских – наверняка их считали и колдунами, и ведьмами (вспомним, как выглядит Баба-Яга!), и даже упырями.

Эта версия, к сожалению, не выдерживает критики. Вампиризм не передается по наследству хотя бы потому, что вампиры не размножаются половым путем. Женщины-вампирши бесплодны – измененный обмен веществ исключает саму овуляцию, не говоря уже о нормальном течении беременности.

Нет никаких данных, свидетельствующих о том, что мужчина-вампир в состоянии зачать ребенка со здоровой женщиной. Даже если такое происходило, науке не известно ни одного подобного случая. И неудивительно: развернувшийся в результате сюжет вполне мог бы лечь в основу фэнтезийного романа средней руки. Мужчина-вампир овладевает героиней – по обоюдному согласию, если она наивна до скудоумия, либо загипнотизировав ее. Как мы увидим позднее, секс с вампиром неизбежно сопряжен с серьезной кровопотерей, так что достанет ли у жертвы здоровья на то, чтобы в результате зачать ребенка, сомнительно. Сомнительно и то, что девять месяцев спустя она будет еще жива – ожидаемая продолжительность жизни жертвы вампира (если она сама не превращается в вампира, что опять же исключает нормальное течение беременности) составляет около пяти недель. Чтобы остаться в живых, женщине придется сбежать (преодолев сильнейший вампирский гипноз?) и спрятаться (от вампира?!) – и то, и другое практически неосуществимо. Дело не в том, что вампир постарается избавиться от ребенка, об этом он, пожалуй, и не задумался бы, а в том, что он ни за что не упустит источник бесперебойного питания и выпьет до капли всю кровь матери еще до рождения ребенка.

Все вышеизложенное опровергает также популярную в современной массовой культуре версию, согласно которой вампиры – это новая раса, более совершенная и т. п., которая придет на смену человечеству. Вампирами не рождаются, так что о новой расе не может быть и речи. Да и существованию человечества как таковому ничто не угрожает: пока что соотношение вампиров и людей на планете таково, что вампирам не приходится заботиться о выращивании пищи.