Первым проснулся Мирон и сразу бросился к огню. Когда костер опять запылал, Мирон сел на землю, обхватил руками свои худые колени и задумался…

Некоторое время спустя встал Виктор, поглядел на Мирона с таким выражением, будто не ожидал его увидеть, и начал чесаться так, что пыль пошла от него, как дым от костра.

Мирон, не обращая внимания на товарища, сказал как бы самому себе:

– Сегодня начались занятия. Сегодня наши родители совсем уже встревожились. Сегодня начнут нас везде искать, но только не здесь.

– Нельзя ли какой-нибудь сигнал подать? – сказал Виктор.

– Кому ты подашь его через несколько километров болот и лесов? – ответил Мирон. – Я думаю, стоит переселиться на тот остров, где мы были вчера. Все ближе к людям.

– Почем ты знаешь, что ближе? Может, совсем наоборот. А тут на берегу…

– На каком берегу? – перебил Мирон. – Разве ты не видишь, что озера тут уже нет? Вон куда оно отодвинулось. И оттуда, наверно, никто к нам не придет.

– А мы никого не будем ждать; мы сами пойдем, как подсохнет.

– Может, в июне и подсохнет, но как дожить до той поры? – хмуро сказал Виктор.

– До сих пор было хуже, и то прожили, а там пойдут грибы, ягоды.

– Подохнешь от такой еды. Гляди, какими мы уже стали, – и Виктор с грустью посмотрел на свои исхудавшие руки. – Ты, брат, на Дон-Кихота похож.

Мирон внимательно посмотрел на товарища и только теперь заметил, как он изменился за эти дни: не только щеки, но и нос, и рот, и даже глаза казались не теми.

– А ты на Санчо Пансу совсем не похож, – сказал он, улыбнувшись. – Давай в таком случае позавтракаем. Есть печеная рыба да сушеной хватит дня на два – на три. Есть еще аир, березовый сок.

– А там опять заведем домашних животных, – уже весело подхватил Виктор.

После завтрака настроение друзей улучшилось.

– Идем на охоту! – решил Виктор. – Да и помыться надо где-нибудь. А переселяться на тот остров подождем: пусть подсохнет.

Взяли дубины и неторопливо направились в лес. Теперь, когда выяснилось, что им так или иначе придется провести здесь еще несколько дней, хлопцы успокоились. Они могли снова направить свою энергию и внимание на «овладение» островом.

В одном углу, под елью, нашли несколько последних клюквин, в другом месте пощипали молодого щавеля, а в орешнике обнаружили немного прошлогодних орехов. Когда увидели липу, Мирон остановился сказал:

– Мы же забыли об этой пище. Молоденькие листья липы не хуже салата.

Попробовал Виктор и остался очень доволен.

– Даже вкуснее аира и щавеля! Э-э, жить можно! А летом, пожалуй, еще больше всякого добра будет.

Вдруг он остановился и удивленно уставился на ветку дерева. Посмотрел туда Мирон и еще больше удивился: на ветке, высоко над землей, словно птица, прыгала лягушка. Ярко-зеленая, с белым животом и двумя черными с желтым полосками на боках, она легко и ловко перепрыгивала с ветки на ветку, чуть не у самой вершины дерева.

– Как она забралась туда? – удивленно спросил Мирон.

– Она и живет на дереве, как птица, – ответил Виктор. – Вообще таких лягушек много на свете. Есть в южной и средней Европе и в том числе, как видишь, встречаются у нас, в Беларуси. Питаются они, как и птицы, разными жучками, козявками, а икру откладывают в воде.

– Так вот почему люди говорят, что иногда лягушки рождаются в орехах! А я считал это сказкой, – сказал Мирон. – Оказывается, сколько же интересного в природе, такого, о чем мы и представления не имеем!

– Если совсем туго придется, можно будет и лягушек попробовать. Не этих, а тех, что на земле. Думаю, во вред не пойдет.

– Надо будет – попробуем и лягушек, – со смешной покорностью проговорил Мирон.

Больше ничего съедобного на этот раз не нашли.

– Хорошо, что хоть немного попаслись, – говорили хлопцы по дороге домой.

Солнце уже садилось, когда они вернулись на свою стоянку. Подбросили дров в костер, и огонь затрещал с веселой злостью. После вчерашних мучений их «дом» казался таким родным, будто они здесь и родились.

– Нечего тянуть, завтра пойду мыться, – недовольно ворчал Мирон. – А ты – как хочешь.

– Завтра и я пойду, – со смехом ответил Виктор. – Но вот что: одной черепашины для «чая» мало, нужно еще посудину сделать, из бересты.

– Хорошее дело, – согласился Мирон. Виктор пошел к березе.

И вдруг закричал так, что эхо покатилось по всему лесу:

– Мирон!!! Смотри! Что это такое?! Мирон подскочил, будто его кто толкнул в бок. Подбежал к Виктору и увидел, что тот поднимает с земли окурок.

– Что это такое? – повторил Виктор.

– Окурок, – спокойно ответил Мирон.

– Как он сюда попал?! Тут и Мирон понял, что дело серьезное.

– Покажи, – сказал он вдруг задрожавшим голосом.

Окурок был сухой, свежий…

Друзья глядели друг на друга, как очумелые.

– Может, это ты бросил? – шепотом спросил Виктор.

– Иди ты к бесу! – рассердился Мирон. – Скорее ты сам.

– Нет, не я. Значит…

– …тут недавно был человек, – закончил Мирон. – Был, наверное, вчера, ведь в предыдущую ночь шел дождь, а окурок как будто только что брошен…

– А мне кажется, что он был сегодня, – уверенно отметил Виктор. – Я ведь сегодня уже проходил здесь и, конечно, заметил бы такую необычную штуку.

– Видно, он приходил сюда, когда нас не было, и подумал, что мы давно ушли. А вдруг он здесь?

– Эй! Люди-и! Сюда-а-а! – заголосили хлопцы что было мочи.

Прислушались – никто не откликается.

Снова начали кричать, снова прислушались. Потом побежали вперед, как шальные, бросались во все стороны и кричали до тех пор, пока не охрипли. Но все напрасно…

– Нету! Ушел… – опустил голову Виктор. – А он знает дорогу.

– Хорошо хоть и то, что сюда можно пройти, – сказал Мирон. – А если можно пройти, значит, можно и выйти.

– Но как найти тропинку?

– Не знаю. Зато мы можем быть уверены, что она есть.

Долго обсуждали они это происшествие, даже уснуть не могли. Очень жалели, что человек не нашел их. И все же надежда выбраться с острова не покидала друзей.

А когда, наконец, уснули, Виктор вдруг вскочил и толкнул Мирона в бок.

– Чего ты? – недовольно буркнул тот.

– Слушай! – тревожным шепотом начал Виктор. – А что, если… если он нарочно не захотел встретиться с нами!

– Еще что! Спи! Завтра увидим!…

– Нет, ты только подумай: будка, костер, черепашина с березовым соком, разные домашние вещи, а главное – барсучья шкура в шалаше… Разве можно подумать, что тут никого нету? А?

– Почему же нет? – ответил Мирон, но уже не так уверенно. – Ведь когда мы уйдем, то оставим и костер и будку.

– А черепаху? А барсучью шкуру?

– Ну, он мог на это не обратить внимания.

– Но ведь он, кажется, стоял и курил тут.

Доводы Виктора смутили Мирона. Но как ни старались друзья, а объяснить непонятный факт не могли. Кто мог прятаться от них? Зачем?…

Так и уснули в тревожном неведении.

Едва взошло солнце, как хлопцы были уже на ногах. Поспешно собравшись, они отправились в дорогу.

Когда подошли к болоту, чтобы переправиться на другой остров, Мирон остановился и сказал:

– Почему мы уверены, что человек приходил с того острова? Он же мог пробраться и прямо на наш.

Виктор и сам удивился, откуда взялась у них эта уверенность. С какой стати человек без всякой нужды и видимой пользы полез бы через болото, где они едва не погибли?

– Все равно нужно обследовать оба острова, – наконец сказал он. – Вот и начнем с того: мы меньше знаем его.

Они внимательно присматривались к болоту, – не видно ли следов незнакомого человека. Но среди своих собственных следов чужих не заметили.

– Может, он в другом месте перебрался?